Главный ученый NASA уволился, чтобы продолжить работу над планом терраформирования Марса
Джеймс Л. Грин
C началом нового года Джеймс Грин попрощался с NASA. Он проработал с агентством четыре десятилетия. В том числе 12 лет в качестве директора отдела планетологии и последние три года в качестве главного ученого.
По пути на выход, как говорят в New York Times, Грин всё еще активно рекламирует план терраформирования Марса и превращения его в планету, пригодную для жизни людей. План Грина, опубликованный в ноябре, вызвал волнение в научных кругах. Вместе с другими учеными он предлагал тратить деньги не на человеческие полеты к планете (которые в долгосрочном плане почти бесполезны), а на достижение потепления Марса и утяжеления его атмосферы за счет использования гигантского магнитного щита между Красной планетой и Солнцем. Этот щит должен был повысить температуру и давление до того уровня, при котором люди смогут ходить по поверхности планеты без скафандра.
Сейчас снимать костюм на Марсе, мягко говоря, не рекомендуется. И дело не в температуре. Конечно, долгими марсианскими ночами она нередко опускается до -120 ºС. Но на экваторе в определенные времена года можно найти достаточно комфортную температуру для человека — до +20–27 ºС.
Проблема в том, что давление на планете такое низкое, что вся вода, попадающая на Марс, закипает уже при 0,5 градуса по Цельсию. Иными словами, без скафандра на Марсе вы рискуете просто «вскипеть». Газы, растворенные в крови, станут пузырями. У человека произойдут множественные внутренние кровоизлияния, полопаются капилляры, кровь потечёт из ушей, глаз, носа, рта. Сознание вы потеряете почти сразу, а смерть наступит примерно за полминуты.
Во «Вспомнить всё» показали довольно неплохо, только обильные кровоизлияния убрали (видимо, посчитали, что будет чересчур)
Но Грин уверен, что его план позволит людям начать выращивать растения на Марсе и продвигаться к возможности долгосрочной жизни на планете. Это довольно сильная позиция для высокопоставленного чиновника и главного ученого NASA. Которые сейчас вместе с Илоном Маском хотят высадить человека на Марс хотя бы в ближайшие 10 лет. И противники этого гигантского плана им сейчас не нужны. Говорят, это одна из причин того, почему Джеймс Грин ушел со своего поста.
Одним из препятствий на пути его плана, говорит Грин, является наше текущее планетарное общество. Многие люди не хотят столь масштабно влиять на соседнюю с нами планету. Еще в 2018 году астроном Адлерского планетария и соучредитель правозащитной группы JustSpace Alliance Люсианна Валкович заявила в Slate, что путем терраформирования мы, скорее всего, превратим поверхность Марса в экологический кошмар — учитывая нашу репутацию в ускорении изменения климата на Земле и стихийных бедствий, последовавших за этим. Вместо того, чтобы менять другую планету, по словам Люсианны, нам следовало бы разобраться с собственной.
Вдобавок Валкович даже не уверена, что терраформирование физически возможно:
Марсу, кажется, не хватает необходимых запасов углекислого газа, чтобы накачать атмосферу и согреть ее.
Но Грин с пятью коллегами в ноябре опубликовали работу, показывающую по этапам, что Марс можно сделать доступным для жизни — если не для нашей, то для наших детей или внуков. Ученые говорят, что запасов вполне хватает, и за счет них реально повысить атмосферное давление на планете выше предела Армстронга, порога, который позволяет людям выжить без скафандра.
Второй вопрос, более важный вопрос — магнитное поле. Оно необходимо для защиты Марса и людей, которые будут там жить, от радиации. И будет отвечать за удержание той редкой атмосферы, которую мы сможем там создать. На самом деле, может показаться, что задача не такая уж сложная. Ученые посчитали, что магнитная сила, необходимая для отклонения, скажем, солнечных ветров, нужна примерно такая же, как у обычного магнита с холодильника. Но нужно будет создать такое поле над поверхностью всей планеты, а это уже серьезная проблема.
Грин с коллегами предлагает несколько способов справиться с этой задачей. В том числе перезапуск железного ядра Марса, создание непрерывной петли из твердотельных магнитов или использование цепочки связанных источников с плазменным тором, чтобы создать над планетой циркулирующее кольцо из заряженных частиц. И здесь хорошо то, что у нас есть много разных вариантов. Которые предполагают установку оборудования в самых разных местах планеты, таких как глубины Марса, поверхность Марса и орбита Марса. Мы можем выбрать любой из них, который покажется наиболее удобным для наших задач.
Группа ученых пришла к выводу, что осуществить повторную раскрутку ядра Марса будет сложнее всего. В то время как создание плазменного тора из оторвавшегося лунного материала будет наименее дорогостоящим и не приведет к значительному разрушению спутников Марса, Фобоса и Деймоса.
Самый реалистичный план
Задача, конечно, всё равно невероятно сложная. Абсолютный минимум необходимой энергии магнитного поля будет около 10¹⁷ джоулей — что было равно всей потребляемой энергии всех людей на Земле в 2020 году. Это значит, что нам, вероятно, придется использовать десятки или сотни ядерных реакторов в качестве источника энергии. С другой стороны, они в любом случае потребуются для колонизации — энергии солнечных батарей для постоянного пребывания человека на планете будет явно недостаточно. И то, что мы уже в целом можем выработать достаточно энергии, чтобы запустить терраформирование Марса, должно воодушевлять.
«Задача — вполне выполнима», — сказал Грин в New York Times. — «Прекратите постоянную зачистку атмосферы солнечным ветром, и давление станет расти. Марс начнет терраформироваться, и довольно быстро. Это то, чего мы хотим: чтобы планета сама участвовала в процессе. Когда давление повышается, повышается и температура. Начинается лавинообразный эффект».
Джеймс Грин посвятил свою жизнь вопросам проверки наличия жизни на других планетах. И даже создал шкалу «confidence of life detection» (CoLD), по которой ученые оценивают новые заявления об обнаружении жизни за пределами Земли. Но сейчас, похоже, он убедился в том, что на ближайших двух планетах жизни мы не найдем, и больше интересуется альтернативными планами по работе с ними. Если никаких живых существ там нет, значит, по его словам, нет и препятствий к терраформированию.
«Пару лет назад пришли ученые и заявили, что нашли фосфин в атмосфере Венеры», — говорит Грин в New York Times. — «На том уровне, который они видели, и который был огромным, они сказали, что жизнь — одна из главных возможностей. Об этом раструбили все новости. Но по шкале CoLD, где »7» означает, что «мы нашли жизнь», это »1». То есть, мы даже не дошли до »2».
Грин оставляет после себя очень большое наследие, в том числе больше сотни крупных научных работ, опубликованных за 40 лет. Хотя публика лучше знает его как ученого, помогавшего при съемках фильма «Марсианин». Но неясно, осуществятся ли когда-нибудь его планы по терраформированию Марса. Он уходит из хорошо финансируемой организации, и теперь эти идеи смогут жить только в теоретическом виде — в публикуемых им научных статьях.
