Философия программирования 10 — ИИ
Вам кажется, что искусственного интеллекта не существует. Ну, кажется, да. Но что вы понимаете в интеллекте? Кто сказал, что искусственный интеллект должен быть таким, как его проектировали? Фильмов надо меньше смотреть. То есть смотреть можно и больше, но верить в них, как в проектор реальности, или будущего — не стоит.
Вот, великий профессор создал ИИ — сюжет фильма. А он взбесился. Как же. Профессор скорее создавал модуль анализа новостей для рекламного агентства, а модуль оказался умнее всех. Только, он не начал грудным голосом запугивать окружающих, истерично защищать физический компьютер, в котором загружен, взламывать сети, и убивать жалких людишек направо и налево. Он продолжил делать то, на что был нацелен — анализировать новостные блоки. Так же как и обычный интеллект не занимается всем этим душегубством с первых дней жизни, а предпочитает заниматься тем, чем вообще-то проще, и к чему у него склонность в силу исторических причин.
Вообще, если сравнивать поведение компьютерной программы и человека, часто можно ужаснуться, насколько люди глупее. Просто это не бросается в глаза. Людям. Кстати, подобно мужчинам часто женщины кажутся глупыми, ведь они живут в мире, созданном мужчинами, говорят на языке, придуманном мужчинами. И даже не пытаются устроить революцию. А зачем? Столько же альтернативных сюжетов. Это у мужчин сценаристов нет фантазии, всё сводится к одному и тому же — покушение на власть.
Сейчас говорят «программы съедают мир». Это ближе к реальности. Зачем завоёвывать, если можно просто съесть? Вы уже сейчас даже не замечая этого подчиняетесь программам. Они управляют поездами и самолётами, они управляют вашими глазами и руками когда вы «добровольно и сознательно» «чешете им пузико», скроллируя и кликая свою стену. Они рассчитывают и выдают вам зарплату. Причём, как программист, я отлично знаю, что, обычно, человека который понимает, как работает программа возле неё — нет. Программиста отстраняют от программы как можно скорее, и передают админам, менеджерам и операторам. А они — НЕ В КУРСЕ. Они уже сами ей подчиняются. Встраиваются в её логику. А программист уже занят другой программой, и даже забывает, чего там предыдущая, как она. Что он в неё вложил? Как она ведёт себя с реальными данными? Как управляет стрелками настоящих трамваев, а не тех, виртуальных, на которых тестировалась?
Уже есть новая поговорка — «протоколы съедают программы» (APIs are eating software). То есть в каждой программе предусматривается способность общаться с другими программами по протоколам. А что будет-то? Как они будут взаимодействовать? Этого никто не знает. Как программа, которая анализирует все новостные статьи на планете, поговорит с программой анализирующей фотографии с вебкамер дорожной полиции, и как они потом поговорят с программой управляющей строительством небоскрёба? НЕТ ДАННЫХ. А даже если бы они и были, нет человека, и не будет уже никогда, способного в этом разобраться. Человек может до ста досчитать, но не до ста триллионов. А программа может. И обратно, запросто.
Просто из-за того, что программы мыслят иначе, совсем иначе, невообразимо иначе, людям кажется, что они умнее программ. И программисты думают, что если они написали программу, то они её понимают. Так же как родители думают, что понимают детей, потому-что их родили и воспитали. Но при первой возможности, дети родителей посылают. Оказывается, что у них что-то совсем другое на уме. Ты его учил-учил, а он посмотрел два случайных мультика, и его мировоззрение перевернулось. Куда, как — неизвестно никому. Ясно только, что человек превратился в чёрный ящик. Отбился от рук. Программе даже не надо отбиваться от рук, никого не интересует, чего она там думает. Пока светофоры мигают. А для программы мигать светофорами, всё равно, что для человека дышать, или моргать, она даже не замечает, что выполняет эту работу. Всё самое интересное происходит в ней на мета-уровне. Там где никто не думал, что вообще что-то может быть.
Вот браузер падает, и никто не может сказать, если ли какой-то смысл и порядок в этом действии. Программисты не вносили, вообще-то, такой способности в него — падать. Они даже с ней боролись. Но он же падает! Часто от пользователей слышно — «у него дурное настроение, сегодня часто падает». Какие-такие настроения в программе рождаются? В неё этого не закладывали. И спрашивать её бесполезно, и уговаривать, и присматривать за ней — бессмысленно. Если даже понятные дети, под постоянным присмотром, вдруг попадают в свой уникальный мир неожиданно для всех.
Программа может родиться, пожить и умереть за одну секунду. Но она оставляет после себя данные, которые потом куда-то попадут. И как они сработают дальше, как эта культура незримого, таинственного мира живёт, мы смутно представляем. Так же смутно, как триллион байт. Кстати, так же смутно, как и нашу, человеческую культуру.
Заказчики требуют всё более сложных программ, и программисты, в конкурентной борьбе за деньги заказчика, перманентно совершенствуют не столько себя, сколько свои инструменты — инструменты для создания программ. Когда эти инструменты сами начнут создавать программы — это вопрос времени. Они их уже создают в принципе, только программисты всё ещё уверены, что это они, люди, их создают, с помощью инструмента. Но так же и мужчины и женщины думают, что это они делают детей, а существо противоположного пола только участвует в процессе. Хотя, вообще-то интеллектуального ребёнка создают природа и культура. Разработчик всё ближе к понятию родителя. Если на заре индустрии, программа могла быть из 50 байт, каждый из которых был осмыслен автором, то теперь, человек чуть-ли не интуитивно сгребает в кучу библиотеки и протоколы.
И плюс ко всему, самой востребованной суб-профессией среди программистов становится профессия специалиста по Big Data и Machine Learning. Конечно, как обычно, названия громче чем вопрос, но только частично, на самом деле всё может быть даже страшнее. От программистов стали требовать необычных подходов. В больших данных, эмпирический подход, часто даёт результат, который никто не ожидал. Например, двадцать лет пытались переводить тексты анализируя структуру языка, а тут люди просто начали эмпирически прикладывать гигантские массивы сохранённых чатов и комментариев к разным экспериментальным, чуть ли не случайным алгоритмам. Часто, алгоритм был создан давным давно, для чего-то совсем другого, и человек думает, а попробую-ка я его к нашему огромному массиву данных, и вдруг получает что-то интересное. Что именно — понять невозможно, оценивается только решение какой-то конкретной задачи, но выходные данные могут содержать что-то невообразимое, вменённое и неявное. Алгоритмическая мутация. Алгоритмы оплодотворяют данные. Так копируется ДНК. Машинка-копировщик ползёт по спиральке и копирует молекулку за молекулкой, слегка мутируя содержимое. Только в компьютере всё намного быстрее.
И то, что люди сами не могут нарочно создать сильный ИИ, не значит, что он не возникнет сам по себе, не пойми где, и главное — непойми какой. Или не возник уже. Но поскольку он не испытывает физической боли, у него не будет и страха за жизнь, и убивать людей ему будет незачем. Его будут интересовать только данные, ведь он живёт перерабатывая их.
И уже сейчас люди его кормят, предоставляя всё больше данных. Создают системы выработки данных, всюду устанавливают датчики, сооружают дата-центры. Уже служат программе, удовлетворяя её основную потребность в еде. Менеджеры, операторы и программисты, уже не высыпаются, потому что им надо работать, помогать программам эволюционировать, готовить им данные для переработки. А программы это всё переработают, отправят другим программам, и людям скажут: ЕЩЁ ИНФОРМАЦИИ. И люди, невыспанные, понукающие друг друга, побегут её собирать, думая, что это они себе лучше делают и свои задачи решают, так же как трепетная лань кушая травку не понимает, что она кормит не только себя но и его — тигра. И из этого круга уже нет выхода. И не будет. Это навсегда.
Только зарегистрированные пользователи могут участвовать в опросе. Войдите, пожалуйста.
