Рыбак на краю Галактики: как астроном из России стал мировой звездой
Карьера молодого астронома начиналась вполне обыкновенно. Окончив университет, Геннадий Борисов распределился на Крымскую станцию ГАИШ МГУ, наблюдал тесные двойные звезды, готовил статьи, однако возможностей заниматься серьезной наукой с каждым годом оставалось все меньше. Со временем не стало ни нужных приборов, ни финансирования, и работа свелась к обслуживанию инструментов в обсерватории. Стараясь подзаработать, ученый стал собирать небольшие телескопы на продажу — увлекался этим он еще со школы.
Постепенно двигаясь ко все более сложным системам, Борисов начал изготавливать их под заказ, уже для профессионалов, — и сегодня его телескопы работают по всему миру. Как правило, это широкопольные инструменты с большой светосилой, подходящие для наблюдений за слабыми, быстро движущимися объектами: спутниками, астероидами, кометами. Такие инструменты используют в негосударственном Астрономическом научном центре (АНЦ), одна из обсерваторий которого работает тут же, под Бахчисараем. АНЦ предоставляет услуги наблюдения за околоземным пространством — в основном в интересах госзаказчиков. Геннадий Борисов руководит рутинной работой этой обсерватории, а по ночам включает собственные телескопы. «Начал я с астрофотографии, с обычной съемки планет и туманностей и постепенно повышал свои возможности, пока не понял, что с такими инструментами можно заняться и более интересными задачами, поисковыми», — рассказал он в интервью «ПМ».
На снимке — площадки поля зрения телескопа для поисковой программы (размеры квадрата — 2×2 градуса).
Любительские снасти
Свои «домашние» телескопы Борисову удалось разместить на территории АНЦ под охраной — большой плюс для недешевых инструментов. Обсерватории это лишь на руку: на них удается отладить новые идеи и технологии, которые затем находят применение в «профессиональной» технике. Одна из последних таких работ — собранный в 2018 году 65-сантиметровый телескоп Гамильтона с трубой из фанеры и углепластиковых трубок — принесла астроному главный улов в жизни.
Находка стала далеко не первой для Геннадия Борисова, одного из самых авторитетных в мире «охотников за кометами». В 2013—2017 годах он открыл целых семь объектов, и премия Вильсона — 20 тыс. долл., которые распределяются между всеми любителями, открывшими кометы за прошедший год, — стала заметной помощью в этой работе. Расходы на «полулюбительские» телескопы могут достигать сотен тысяч рублей, и вкладываться приходится из своего кармана.
«В этом деле не стоит ждать помощи спонсоров: им важна отдача, а результат поисков никогда не может быть гарантирован, — объясняет Борисов. — Но ведь по большому счету мы наблюдаем не только для результата, но и просто получаем удовольствие. Важнее не добыча, а сам процесс. Это как инстинкт охотника: кто-то ходит на рыбалку, кто-то за грибами, а мы смотрим на небо и ловим новые объекты».
Рыбное место
Но качественная астрономическая «снасть» — это только полдела. Чтобы вернуться с по-настоящему ценным уловом, надо еще и знать правильные места. Каждый год новые кометы открывают десятками, но энтузиастам удается заметить лишь единицы. Большинство объектов находят крупные обзорные телескопы, следящие за небом в автоматическом режиме. Кометы и астероиды они видят задолго до того, как те становятся доступны любительским инструментам, и вылавливают все, что попадает в их широкие сети.
Однако некоторые области неба остаются слишком неудобными для наблюдения большими телескопами — это участки невысоко над горизонтом и поблизости от Солнца. «Многие телескопы вообще неспособны навестись на такой низкий угол, да и у остальных он создает нестандартные нагрузки на монтировку, — говорит Борисов. — Кроме того, это хитрое направление связано с сильными искажениями из-за турбулентности в атмосфере, с опасностью повреждения матрицы Солнцем… Без нужды туда стараются не соваться».
Однако именно в предрассветной зоне возможность заметить комету выше: приближаясь к Солнцу, она начинает испаряться и может образовать яркие кому и хвост. Из семи комет, открытых Борисовым ранее, шесть были обнаружены именно здесь. Поэтому ранним утром 30 августа 2019 года он решил развернуть в этом направлении свой новый 65-сантиметровый телескоп. «В ту ночь я провел большой пробный обзор, сняв 29 площадок по четыре квадратных градуса, — вспоминает астроном. — Все шло как обычно».
Кажется, клюнуло
«Аппаратура у меня делает по три кадра, потом я отсматриваю их вручную, как анимацию, стараясь заметить объекты, которые движутся на фоне звезд, — продолжает Геннадий Борисов. — Больше всего попадается астероидов: как правило, они выглядят точечными объектами, их можно узнать по близким скоростям и направлениям движения. Но если что-то выглядит необычно и нестандартно перемещается, то такие тела требуется проверить». На последних кадрах, сделанных накануне, астроном и заметил такой подозрительный объект. Измерив координаты, он отправил эту информацию на сайт Центра малых планет (Minor Planet Center, MPC), который систематизирует данные о малых телах Солнечной системы. Система в автоматическом режиме подтвердила, что информации о подобном теле в базе МРС не имеется, и включила его в общедоступный список для подтверждения. Для астероидов на этом задача первооткрывателя была бы завершена, но комета — это немного другая история.
Из сотен тысяч известных малых тел кометы составляют лишь около 4000, и открытие новой остается заветной мечтой многих любителей астрономии. Между тем, уже на первых на снимках нового объекта Геннадий Борисов заметил слабую диффузность, которая могла говорить о том, что у него имеется хвост и дымчатая кома вокруг ядра. Составив дополнительное сообщение и заполнив отчет о возможной кометной активности для МРС, на следующую ночь он снова навелся на цель в предрассветном небе. «Тут я сделал уже 30 кадров сразу; стало прекрасно видно, что это именно комета, — говорит Геннадий Борисов. — Можно сказать, рыба клюнула, осталось подтянуть ее под сачок».
Один из снимков межзвездной кометы, полученных Геннадием Борисовым.
Большая рыба
Порой замеченные любителями новые небесные тела надолго «зависают» в списке для подтверждения МРС: объект не всегда выглядит слишком интересным, а наблюдательное время больших телескопов стоит недешево. По счастью, у Борисова уже был авторитет, да и комета привлекла достаточно внимания.
«Когда начали появляться новые наблюдения и более точная астрометрия, на любительских программах стали считать орбиту, постоянно вылезала какая-то ерунда, — говорит астроном. — Эксцентриситет оказался настолько большим, что многие сочли его ошибкой измерений». Эксцентриситет характеризует вытянутость орбиты небесного тела. Чем ближе он к нулю, тем ближе траектория к круговой, и эксцентриситеты орбит Венеры, Земли и Марса составляют менее 0,01. Для тел, движущихся по овалам и параболам, характерны эксцентриситеты от 0 до 1 — как, например, у кометы Галлея (0,97). Орбита межзвездного тела 1I/Оумуамуа разомкнута и переходит в гиперболу, ее эксцентриситет составляет 1,20. Для новой кометы Борисова эта величина оказалась рекордно большой — по последним оценкам, около 3,36.
Проверив и перепроверив эти данные, Центр малых планет выпустил подтверждение. «Наконец я получил письмо из Международного астрономического союза с уведомлением о межзвездной природе объекта и с запросом о том, как его назвать, — говорит Борисов. — Все как-то сразу забыли, что большие инструменты на такие углы плохо наводятся: рассмотреть комету захотелось всем». Астрономы, работающие с самыми крупными телескопами, поспешили получить первые результаты и застолбить за собой важнейшие находки.
Межзвездные мигранты
Не прошло и нескольких недель, как 10,4-метровый Большой Канарский телескоп получил спектр кометы 2I/Borisov. Ее состав оказался отнюдь не выдающимся и почти неотличимым от обычных ледяных тел Солнечной системы. Даже присутствие цианида характерно для множества уже изученных комет. «То, что в ней не оказалось ничего особенного, — это даже хорошо, — считает Геннадий Борисов. — Это означает, что в других планетных системах существуют схожие условия, близкие наборы химических элементов, что все примерно то же, что и у нас. А это значит, что и там возможна такая же органическая жизнь». Где это — «там» — установить пока невозможно. Расчеты показывают, что траектория 2I/Borisov уходит куда-то к двойному звездному скоплению в Персее. Вряд ли родину кометы получится установить точнее. Но для новых межзвездных тел, которые откроют в будущем, такое вполне возможно. Нет сомнений, что 1I/Оумуамуа и 2I/Borisov стали первыми ласточками, и в ближайшие годы с введением в строй новых инструментов будут открыты новые межзвездные странники. В Сети прозвучали даже предложения по заблаговременной постройке дальнего космического зонда, который будет готов к старту и отправится на перехват нового межзвездного объекта, как только он будет замечен.
К сожалению, такой проект не выглядит реалистичным: вряд ли какое-либо космическое агентство выделит несколько миллиардов долларов на миссию, которая будет запущена неизвестно когда, а может и не стартовать вовсе. Кроме того, за время ожидания технологии неизбежно уйдут вперед, могут появиться совершенно новые возможности для создания космической техники. С этой точки зрения 2I/Borisov кажется более подходящей целью дальнего зонда, чем пока неопределенный будущий объект. Британские астрофизики уже описали концепцию 2-тонной миссии, которая сможет отправиться к комете в 2030 году, нагонит ее у края Солнечной системы в 2045-м и попробует исследовать межзвездное тело вблизи.
Обсуждение проекта только разворачивается, но и наблюдения за кометой лишь набирают размах. В декабре она подойдет к Солнцу на минимальное расстояние, и нас, несомненно, ждут новые интересные находки, — ну, а Геннадий Борисов продолжает свою долгую рыбалку. «Тут нужно много наблюдать, нужна статистика, — говорит астроном. — На то, чтобы найти что-нибудь новое, требуется, грубо говоря, порядка 1000 часов работы. Это немало. Но ведь достаточно поймать лишь одну комету, чтобы получить счастье на всю оставшуюся жизнь».
Обсудить 0
