Что такое зависимость и кто становится зависим: с точки зрения науки
Традиционные методы лечения зависимостей, которые мы называем «вредными привычками», предполагают возможность вылечиться от тяги к алкоголю, табаку и даже героину. Это хорошие новости. Плохие новости — даже после лечения могут быть срывы, и вовсе не потому, что человек не прокачал когда-то силу воли.
Наука больше не считает, что непреодолимая тяга к чему-либо, которая толкает нас на саморазрушение, — это проявление слабости характера или химико-биологическая «привязка».
Проблема кроется гораздо глубже — в устойчивых нейронных связях, которые формируются в мозге, когда человек совершает то или иное действие. Зависимость использует пластичность нашего мозга (то самое качество, которое позволяет нам учиться десяткам замечательных и полезных навыков!), чтобы формировать новые синапсы — места контакта между нейронами — и напрямую влиять на память. Повторяя пагубное действие вновь и вновь, мы занимаемся «отрицательным обучением» — поощряем и превращаем минутные слабости в привычки, которые затем складываются в зависимости. Постепенно зависимость становится абсолютной ценностью, а все остальное на ее фоне — работа, дом, семья, друзья — меркнет.
Избавиться от такого простым «с понедельника делаю иначе» можно, только если зависимость совсем недавняя. А вот если речь идет о деструктивном поведении, которого мы придерживались годами, принцип «просто перестань» не сработает.
О мышах и людях
Одна из самых серьезных человеческих зависимостей, наркотическая, многие годы изучается в лабораториях на мышах. Ученые выяснили, что у грызунов, зависимых от кокаина, ослаблены зоны мозга, отвечающие за самоконтроль. Воздействовав на эти участки с помощью оптогенетики, ученые смогли стимулировать их «пробуждение» и серьезно снизить тягу мышей к наркотику. Что это значит для людей? Что с помощью схожего воздействия на мозг можно лечить зависимость и у представителей нашего вида — например, используя ТМС, или транскраниальную магнитную стимуляцию. Тем более что стимуляцию мозга и так уже опробовали на лечении депрессии и мигрени.
Чтобы протестировать предположение, что регулярное воздействие с помощью ТМС способно «перезагрузить» и восстановить поврежденные синапсы, группа ученых отобрала 29 добровольцев, страдающих кокаиновой зависимостью. 16 человек лечили с помощью стимуляции, 13 — традиционным методом, в том числе и с помощью лекарств от тревожности. В результате экспериментаот зависимости излечились 11 человек в первой группе, и 3 — во второй.
Рабы желаний
Подобные эксперименты способствовали появлению совершенно нового взгляда на природу зависимости. Еще 30 лет назад ее определение было примерно следующим: регулярная потребность в определенном химическом веществе (например, никотине), с необходимостью постепенно повышать концентрацию вещества для достижения нужного эффекта.
Но как же тогда быть с болезненной и неконтролируемой тягой к фастфуду или шопингу?
Ведь в этом случае речи о зависимости от веществ, кажется, не идет? И да, и нет. С одной стороны, в случае с шопингом или зависанием в соцсетях человек получает зависимость не от физической потребности в каком-то веществе, а от навязчивого желания вновь и вновь совершать определенное действие. С другой стороны, само это желание возникает не просто так. Как собаки Павлова, мы вырабатываем рефлекс: хочешь получить удовольствие? Нажми иконку приложения / проведи кредитку, и выброс дофамина в мозг обеспечен. Так что зависимость от вещества есть и в случае игромании, и в случае шопоголизма — мозг, и мы вслед за ним, просто обожает нейромедиатор дофамин, «вещество удовольствия».
Чем чаще мы поощряем дофаминовое безумие, тем быстрее наш мозг обучается вырабатывать его на любой раздражитель, хотя бы отдаленно напоминающий предмет нашего обожания. И вот уже запах свежей выпечки в магазине приводит к срыву диеты, полуавтоматическому поеданию булок и углеводной коме, а сигнал уведомления о сообщении заставляет бросать все и бежать в комнату за телефоном.
Все под контролем!
Наш мозг — структура, несомненно, сложная и неглупая — одновременно с получением удовольствия осознает весь тот вред, который мы наносим зависимостями сами себе. Но почему же тогда одним сложно взять себя в руки, тогда как другие способны годами есть листья салата, не срываясь на сахарные бомбы? Как привычки берут верх над рассудком, логикой и здравым смыслом?
Возможно, все дело в нарушениях префронтальной коры мозга — области, которая отвечает за самоконтроль. МРТ-снимки людей, зависимых от наркотических веществ, показывают серьезную нехватку серого вещества в этих областях: чем серьезнее и дольше человек зависим, тем сложнее ему отказаться от пагубной привычки. У людей, страдающих от поведенческих зависимостей вроде уже упомянутого шопоголизма, подобные нарушения также есть, но менее выраженные.
К сожалению, наука пока что не может дать ответ о «курице и яйце» и сказать, что первично: человек получает зависимость, так как у него есть нарушения префронтальной коры, или же нарушения появляются из-за наследственности, травм, стресса и со временем повышают вероятность обзавестись пагубной привычкой Наверняка можно сказать только одно: хотя поведенческие зависимости вроде игромании не сравнимы по наносимому вреду с курением или алкоголизмом, они точно так же меняют функционирование мозга, лишают силы воли и снижают способность к общему самоконтролю.
Но где находится грань между адекватным поведением в угоду каким-то своим желаниям и тяжелой зависимостью? Можно ли подсесть на любое занятие, которое приносит удовольствие? Есть по три пирожных в день — точно перебор. А если те же три пирожных, но каждую субботу?
Однозначного ответа на этот вопрос, увы, также нет, зато есть своего рода предостережения. Во‑первых, все, что дарит чувство эйфории и удовольствия, — потенциальный триггер зависимости. Во‑вторых, важно обращать внимание на классические признаки. Если вы заметили навязчивую тягу к какому-то продукту или действию, если вы осознали нездоровую природу происходящего, попытались побороться, но ничего не вышло — это, безусловно, тревожный звонок. Жить стоит в удовольствие, но удовольствие не должно становиться смыслом жизни.
Материал предоставлен платформой «Теории и практики»
