Самый простой шаг к глобальной устойчивости биосферы
Практически все аспекты декарбонизации и достижения глобальной устойчивости, такие как транспорт, атомная энергетика, солнечные панели, ветряки, водород, прямой захват углерода, биотопливо, практики сельского хозяйства, и многие другие вызывают ожесточенные споры и разногласия.
Кто-то доказывает, что на большом масштабе (а не масштабе пилотных проектов) тот или иной подход перестанут работать, или их побочные эффекты перекроют пользу: например, так говорят про солнце/ветер, прямой захват углерода, и, иногда, электромобили.
Другие сомневаются в том, что мы сможем добывать достаточное количество металлов, чтобы производить батарейки или солнечные панели, или волнуются об их влиянии на экологию, если мы не будем их полностью перерабатывать. Атомная энергетика — это, конечно, самый главный объект аргументов в духе «давайте подумаем о рисках».
Третьи сомневаются в экономической или энергетической целесообразности некоторых подходов в целом. Например, я недавно переводил статью о целесообразности водорода на транспорте (и в энергетике).
Декарбонизация магистральных авиаперелетов, морских перевозок, отопления жилищ на севере зимой, и некоторых других активностей пока вообще плохо просматривается из-за больших объективных трудностей, либо понятно, что она произойдет далеко после 2050 года.
Наконец, изменение климата, хотя и очень важная проблема, как мне кажется, занимает непропорционально много внимания людей по сравнению с другими проблемами устойчивости, таких как продолжающееся вымирание видов (в тропиках), сокращение популяции рыб, сокращение популяции насекомых и птиц в средних широтах, эрозия и загрязнение почв, и др.
В этом мутном облаке обсуждений, сомнений, и чувства беспомощности, мы почти забываем об одной эффективной, очень технически простой, абсолютно экономичной, и безрисковой идее, которая «покупает» человечеству 20–30 лишних лет на совершенствование технологий. Эта идея — есть гораздо меньше рыбы и красного мяса, а освобождающиеся пастбища и поля засадить лесом.
Расчеты, расчеты…
В год, в мире производится 71 млн. тонн красного мяса и 83 млн. тонн рыбы на фермах. Производство 1 кг красного мяса обходится в 62 кг CO2e выбросов парниковых газов. Производство 1 кг фермерской рыбы — в 30 кг. Таким образом, суммарно, красное мясо и рыба обходятся в 6.9 Гт CO2e выбросов в год. Это 19% от общих 36 Гт. Это сопоставимо с общими выбросами всего мирового транспорта, или с общими выбросами всех мировых производств. Много, но вроде как не настолько, чтобы назвать сокращение потребления мяса и рыбы главным шагом к глобальной устойчивости?
Расчет выше не учитывает, что земля, которая сейчас используется как пастбища или для выращивания еды для коров, может не только простаивать без дела, но и зарастать лесом. Сейчас это 40 млн. кв. км земли. Для масштаба, напомню: площадь России — 17 млн. кв. км. При полном отказе от красного мяса и рыбы его бы пришлось заменять другими видами мяса (корм для свиней и кур тоже надо где-то растить) или растительными протеинами, но, навскидку, для этого бы хватило около 10 млн. кв. км. Таким образом, при глобальном отказе от красного мяса и рыбы мы получаем 30 млн. кв. км «лишней» земли.
Идеально возвращать под лес земли в тропиках, затем: на востоке США и в Восточной Европе.
Источник: https://futureearth.org/2018/01/31/how-much-carbon-does-the-planets-vegetation-hold/
Возвращение лесов в тропиках более важно еще и потому, что там живет гораздо больше редких и угрожаемых видов насекомых, птиц, и растений.
К сожалению, кажется, мало что можно сделать с Юго-Восточной Азией и Индией, потому что там земля уже и так используется не для производства мяса, а для производства риса для гигантского населения, которое, к тому же, продолжает расти.
Исходя из картинки выше, умеренно пессимистично предположим, что на возвращаемых землях может расти лес, который к зрелости хранит 12 кг / кв. м углерода. (На картинке выше, это меньше, чем в Восточной Европе, и востоке США, и так же, как в частях Бразилии и Франции.) Следовательно, лес на 30 млн. кв. км может сохранить 30×10^12 м2 * 12 = 360 Гт углерода. Углерод — это 27% от массы CO2. Предположим, что лес достигает зрелости за 30 лет. Тогда, в течение 30 лет роста, лес будет в среднем захватывать из атмосферы 44 Гт CO2 в год. Это больше, чем все человечество будет выбрасывать каждый год из этих 30 лет, даже если включать те прямые 19% от производства мяса и рыбы!
От глобального уровня к конкретному человеку
Средний россиянин съедает в год 10 кг красного мяса и 15 кг рыбы. В семьях российских айтишников, которые принадлежат к 10% самых зажиточных граждан, показатель по мясу, думаю, можно смело умножать на два, потому что беднейшая половина населения России красного мяса не едят практически вообще. Эти 20 кг красного мяса и 15 кг рыбы обходятся в сумме 20×62+15×30 = 1690 кг CO2e выбросов в год.
Производство одного килограмма говядины в год требует 326 кв. метров земли. Таким образом, для производства 20 кг в год требуется 0.65 Га. По расчетам аналогичным выше, если засадить эту территорию лесом, в течение 30 лет, лес будет захватывать из атмосферы 9.6 тонн углекислого газа ежегодно. Это почти полностью покрывает средние российские выбросы, 10 тонн CO2 на человека в год (если смотреть на основе потребления, а не производства).
Для сравнения, пересадка с ДВС на электромобиль, о которой мы так ожесточенно спорим в других постах на Хабре, в российских реалиях сохраняет 120–180 г CO2/км пробега. При пробеге 15 тыс. км в год, это соответсвует 1.8–2.7 тонн CO2 в год.
Преимущества идеи
Прекращая есть красное мясо и рыбу и засаживая освобождающиеся земли лесом, мы решаем не единственную проблему устойчивости (концентрация CO2 и связанное с ним изменение климата), а сразу много: стабилизация популяций рыб, насекомых, птиц, животных, и редких растений, прекращение эрозии почв, отдаление конца запасов фосфора, сглаживание экстремальных погодных явлений и неравномерностей в осадках, и т. д.
Абсолютная техническая готовность идеи: перестать есть мясо и рыбу можно… завтра! Лес можно тоже начать сажать практически завтра, хотя, желательно сажать саженцы из питомника, потому что тогда лес потратит на рост действительно около 30–40 лет, а не ближе к ста, пока все «первичные» виды уступят место основным породам в естественном цикле. Но масштабирование питомников тоже не является большой проблемой.
Прекращая есть красное мясо и рыбу, мы уменьшаем как персональные, так и глобальные риски. У меня нет статистики, но мне кажется, что большая часть пищевых отравлений — это отравления мясом. Самое серьезное отравление в моей жизни, когда вызывали скорую, было какими-то дешевыми котлетами. Про рыбу говорят, что в ней накапливаются тяжелые металлы.
Если засадить все лесом сплошь и никогда не делать профилактических вырубок, наверное, возрастает риск больших пожаров. Но я каждый год слышу про пожары только на западе США (не востоке, где мы собрались сажать широколиственный лес) и в Австралии.
Экономичность: прекращая есть красное мясо и рыбу, население лишь уменьшает расходы на еду. Мы подрываем интересы ничтожного (от общего населения России) количества фермеров и бизнесменов — владельцев мясных и рыбных ферм. Рядовой персонал этих ферм может пойти в создаваемые свиные или куриные фермы, в лесные питомники, на производства протеинов из растений, и т. д.
Если план реализуется по всему миру, российская степная зона становится важнейшей глобальной «житницей», наряду со средним западом США. Грубо говоря, мировое сообщество должно залить Бразилию деньгами (в виде углеродных вычетов), чтобы они согласились вернуть земли лесам, но тогда России надо будет начать кормить Бразилию. И большую часть Восточной Европы.
Предвосхищая аргументы против идеи
«У веганов выпадают волосы, ломаются кости, и плохо работает голова. Для полноценного сбалансированного питания человеку необходимо есть мясо.»
Во-первых, я не предложил отказаться даже от свинины и курятины, не говоря о яйцах и молоке.
Во-вторых, важны не мясо и рыба как таковые, а то, что там содержится: аминокислоты, B12, железо, и другие микроэлементы. Я вегетарианствую уже больше полугода. Ем яйца, но не молочку. Я ем веганский протеин (на самом деле, это ближе к «полной еде», называется Huel), в котором есть полный аминокислотный набор, и полный набор элементов, которые нужны человеку. В результате я не хочу и не скучаю ни по мясу, ни по рыбе, хотя раньше был заядлым мясоедом и рыбоедом. Очевидно, ощущение, что вы хотите какую-то конкретную еду — это умный сигнал организма о недостатке какого-то питательного вещества или элемента, который есть именно в этой еде. О мясе и рыбе я такой сигнал больше не получаю.
«Веганское мясо из магазина невозможно есть.»
В целом, я разделяю это мнение насчет всех веганских заменителей мяса «предыдущего поколения», именно поэтому я их не ем, а помимо порошкового протеина, ем только яйца и немного простого тофу.
Растительное мясо нового поколения, Beyond Meat и Impossible, однозначно можно есть, более того, разница по вкусу с настоящим мясом минимальна. Если вы не готовы поступиться даже этой разницей ради того, чтобы сделать так много для достижения глобальной устойчивости и сохранения видов, то я могу только развести руками.
«Деревья не сохраняют CO2 — они падают и умирают, и углерод возвращается обратно в атмосферу.»
Лес достигает относительного баланса углерода с атмосферой к зрелости, но пока он этой зрелости не достиг, он сохраняет много углерода. Предложенное решение с лесами — не вечное (в плане достижения устойчивости уровня CO2 в атмосфере), оно лишь дает человечеству относительную отсрочку в 30 лет для совершенствования технологий и обновлению энергетической инфраструктуры.
Культура и политика — главные препятствия
Конечно, поменять культуру потребления мяса и рыбы, а также договориться на политическом уровне с Бразилией и Европой очень сложно. Технически, я бы не стал называть это недостатками, потому что, на мой взгляд, спорить тут не о чем, и задача состоит главным образом в убеждении людей. Для этого и пишется этот пост.
Раскрытие информации: автор не держит инвестиций в упомянутые в посте компании Huel, Beyond Meat, и Impossible Foods. Автор имеет инвестицию в $5000 в стартап по разведению саженцев деревьев и засадке лесов — Terraformation.
