«Ржавый пояс», моногорода и что с ними делать
Одна из главных проблем, с которыми сталкиваются институты развития городов во всём мире — это «ржавый пояс». Это индустриальные объекты, оставшиеся со времён промышленной революции. Такие объекты требуют редевелопмента. И важно провести его таким образом, чтобы сделать районы максимально эффективными, приносящими городу доход, и при этом удобным для жителей. Когда мы говорим о районах вроде Пуэрто-Мадеро, находящихся в самом центре крупных городов, то работать с ними изначально проще — количество жителей и организаций в таких городах растёт, им нужны новые площади.
Но что делать с посёлками городского типа, в которых население последние десять-двадцать лет сокращается? Как привлечь людей, как заставить их остаться? Этот вопрос гораздо сложнее, и пока точного ответа на него никто не может дать, безотказного рецепта не существует. Но мы можем посмотреть, как сейчас над этим вопросом работают в России.
Никель, Мурманская область
Редевелопмент промзон в Москве
Под названием «Ржавый пояс» изначально подразумевали часть Среднего Запада и восточного побережья США, в которой с начала промышленности и до 1970-х годов были сосредоточены сталелитейное производство и другие отрасли тяжёлой промышленности. Это районы Нью-Йорка, регионы в Пенсильвании, Огайо, Индиане, Мичигане и Иллинойсе и другие. В 1970-х и 1980-х годах производство стали, автомобилей и других отраслей были сокращены, часть из них вывели в другие страны, где трудовые ресурсы стоили дешевле. Заводы останавливались, люди теряли работу, качество жизни снижалось, внешний долг рос.
Сейчас понятие «ржавый пояс» используют для всех городских индустриальных объектов, «сбавивших обороты» или вовсе остановившихся. За счёт таких объектов увеличивается площадь города или посёлка, снижается транспортная доступность относительно важных административных или финансовых ресурсов. Иногда устаревшее производство продолжает загрязнять окружающую среду, что сказывается на здоровье жителей. Иногда это единственное производство, только оно обеспечивает жизнь самого города.
В Москве и Санкт-Петербурге общая площадь промзон составляет 14 000 га. Ещё 4 000 га таких территорий насчитывается в 13 городах-миллионниках России. Сейчас в Москве начали активно с этим бороться, и не без успеха. Во многих старых зданиях разместили офисы и квартиры, назвав их модным словом «лофт». На территории бывшего «Русского товарищества пиво- и медоварения в Москве» построили культовый сейчас центр современного искусства «Винзавод».
Отдельно стоит отметить действующий Технополис «Москва», размещённый на территории бывшего автомобильного завода имени Ленинского комсомола (АЗЛК) площадью 32 га. Для работы над Технополисом в 2013 году Правительство Москвы создало специальную рабочую группу. В неё вошли эксперты из России, США, Канады, Германии, Франции в сфере продвижения инноваций и создания специализированных территорий. Сейчас Технополис действует, в нём размещены высокотехнологичные производства, проводятся мероприятия вроде форума «Открытые инновации». Например, в Технополисе работает ведущий мировой разработчик оптоэлектроники NeoPhotonics — я публиковал фотоэкскурсию по его чистой комнате.
В 2014 году Московское правительство решило реализовать проект редевелопмента территории завода АМО ЗИЛ с привлечением частных инвесторов. Интересно наблюдать за ростом стоимости участка. Изначально она составила 10 млн долларов. После разработки концепции — 40 млн долларов. На стадии готового мастер-плана участок стоил уже 100 млн долларов. А после ввода в эксплуатацию рыночная стоимость территории бывшего завода составит уже 3 млрд долларов. В 2030 году на «Полуострове ЗиЛ» будет размещено 4,5 млн квадратных метров жилья и офисов. В одной части будет размещен ЖК «Зиларт», другая будет отведена под офисы и производства.
Никель: яркий пример моногорода
В комментариях к моей предыдущей статье высказали мнение о том, что можно любой старый завод подметать и красить, чтобы он стал «успешным кейсом редевелопмента». Конечно, это возможно, но при важном условии: когда комплекс зданий расположен внутри густонаселённого города, в котором уже сосредоточена масса инновационных, высокотехнологичных компаний, образовательных учреждений, и люди постоянно прибывают именно в этот город и нуждаются в новых площадях для офисов, производств и жилья.
Когда мы говорим о городе с сокращающимся населением, с одним заводом на окраине, до которого жителям ехать полчаса на автобусе, это не работает. Такой город должен решить ряд задач, одна из которых — привлечение инвестиций. Допустим, можно взять очередной долг из федерального бюджета. Вот только как эти деньги потратить? И даже эти вопросы меркнут перед другими: как мотивировать людей не уезжать в крупные города? Как привлечь новых людей? Как обеспечить рост доходов города за счёт их работы?
В 1930-е годы на территории Финляндии начали строительство посёлка Никель, обязанного названием одноимённому элементу таблицы Менделеева. Жильё строили вокруг комбината финской компании «Петсамон Никкели». Позднее город перешёл в состав Советского Союза. Во время Второй мировой войны производственные мощности комбината были практически разрушены, но СССР восстановил их, и в 1946 году состоялась первая плавка. Сегодня горно-металлургический комбинат Печенганикель вырабатывает обогащённую медно-никелевую руду — файнштейн.
В 1959 году численность населения Никеля составляла 16 305 человек. В 1970 она достигла 21 299 человек. Пик населённости город прошёл в конце восьмидесятых. С тех пор число жителей неуклонно падает. Сейчас в городе площадью 15 квадратных километров живут 11 599 человек. На градообразующем предприятии работают 2 200 человек. Для сравнения: в городе Реутов Московской области на площади 8,9 квадратного километра помещаются 99 989 человек по данным 2017 года. Они могут ездить на работу в Москву. Хотя и никельчане могут, и уезжают, минимум в Мурманск, максимум — в одну из двух столиц.
В ПГТ Никель есть всё. Почти полторы сотни жилых домов от одноэтажных до девятиэтажных. Часть зданий заняты лишь магазинами на первом и втором этажах, когда остальные три-четыре этажа пустуют, в них забиты окна, не работает свет и коммуникации. И это — в самом центре города. Здесь есть больница, в которой, есть врачи не всех направлений. Есть банки, аптеки, магазины техники, сетевые продуктовые «Пятерочки» и «Магниты». Есть даже детские площадки уровнем выше, чем в крупных городах. И всё равно люди уезжают. Атмосферу отлично передал клип британской группы White Lies, снятый в этом городе почти 10 лет назад.
И таких «Никелей», большего или меньшего размера, в России — 319. С таким количеством посёлков городского типа и городов работает «Фонд развития моногородов». Результат появится не сразу, но уже сейчас мы можем увидеть и обсудить, какие методы этот институт развития использует.
Как пытаются развивать моногорода
В России действуют несколько сотен муниципальных институтов развития вроде АНО «Инвестиционное агентство «Череповец», который учредили мэрия Череповца и ОАО «Северсталь». За несколько лет работы с этими институтами развития «Фонд развития моногородов» пришёл к неутешительному выводу: чаще всего у этих институтов нет чётко поставленных показателей эффективности работы, и об этих организациях в городах не знают предприниматели и корпорации. Узнаваемость бизнеса необходима с точки зрения привлечения инвестиций, а KPI — для того, чтобы можно было оценить работу того или иного института. Гендиректор фонда Илья Кривогов уверен, что такие институты нужны, но только как заточенные на бизнес структуры с конкретными KPI. Иначе это просто будут «синекурни», где люди сидят в «Одноклассниках» за зарплату.
Как должны развиваться моногорода? Есть несколько вариантов. Они могут развиваться как самостоятельные и самодостаточные субъекты, или они могут входить в более крупные агломерации. Между городами может и должен происходить процесс миграции населения. При этом важно обеспечить баланс между малыми и крупными городами — как уже пару раз мы упомянули, жителям того же Никеля для поиска работы с хорошей зарплатой будет легче переехать либо в ближайший Мурманск, либо в Москву. Главная задача фонда — «формирование условий для привлечения инвестиций и создания рабочих мест в моногородах со сложной социально-экономической ситуацией, или «кризисных моногородах». Среди важных направлений работы фонд выделяет:
- Обучение
- Благоустройство
Благоустройство было выведено в приоритет, так как удобство жизни для многих людей может сыграть важный фактор при решении вопроса «уехать или остаться». Что может побудить человека остаться в маленьком городе? Мне сразу приходят на ум несколько причин:
- Любовь к родному городу.
- Больной родственник, который не сможет пережить переезд.
- Алкоголизм.
- «Здесь отлично живётся»
С четвёртым фактором и работает фонд. Он провёл опросы во всех 319 городах. Важно не то, что хочет мэр, а то, что хотят жители этих городов, чего им не хватает. Важно мнение молодого поколения, которое будет работать на предприятиях. Если, конечно, будет.
Красивый и удобный город с развитой инфраструктурой может либо заставить человека остаться работать в нём, либо — заставить его оставить здесь семью, чтобы уехать на заработки. А как сделать так, чтобы человек не уезжал на заработки? Нужна хорошо оплачиваемая работа. Чтобы появились такие рабочие места, чтобы появились деньги на хорошие зарплаты, город должен привлекать инвестиции. Тут мы переходим к обучению.
Обучение, как утверждает гендиректор фонда, имеет прикладной характер: команды учат привлекать инвесторов и развивать город. Фонд проводит совместно с бизнес-школой Сколково и РАНХиГС. На данный момент курс прошли 200 команд мэров из 200 городов, кроме них на обучение приглашают сотрудников институтов развития.
Кроме этого фонд сам привлекает инвестиции в города, оказывая поддержку проектам по созданию новых рабочих мест. Но, конечно, лучше бы этим занимались сами города при минимальном контроле со стороны институтов развития — так должно быть в идеальном мире.
Возвращаясь к дискуссии, развязавшейся под предыдущей публикацией, хочется отметить: не каждый город должен стать Городом 3.0. Но при этом России не обязательно быть «с другой стороны прилавка», становиться «страной третьего мира с самым дешевым и грязным производством». Территория и потенциал страны настолько огромны, что у нас прекрасно уживутся и города-механизмы, но обустроенные для комфортной жизни граждан и использующие передовые технологии, и города, которые станут центром знаний. Децентрализация развития, когда в стране разные кластеры будут привлекать разный, но одновременно лучший человеческий капитал, кажется мне наиболее подходящей концепцией для будущего страны.
