Протокол «Энтропия». Часть 1 из 6. Вино и платье
Привет, Хабр! Некоторое время назад я разместил на Хабре литературный цикл «Бредни программиста». Результат, вроде бы, получился более-менее не плохой. Еще раз спасибо всем, кто оставил теплые отзывы. Сейчас, я хочу, опубликовать на Хабре новое произведение. Хотелось написать его как-то по особенному, но получилось все как всегда: красивые девушки, немного доморощенной философии и очень странные дела. В разгаре пора отпусков. Надеюсь этот текст подарит читателям Хабра летнее настроение.
Я боюсь твоих губ, для меня это просто погибель.
В свете лампы ночной твои волосы сводят с ума.
И все это хочу навсегда, навсегда я покинуть,
Только как это сделать — ведь жить не могу без тебя.
Группа «Белый орел»
Первый день отпуска
В загородном парке на поваленном дереве балансировала симпатичная девушка в босоножках с высоким каблуком. Ореол от солнца проходил прямо через ее прическу и волосы светились изнутри ярко-оранжевым оттенком. Я достал смартфон и сфотографировал, потому что было глупо упустить такую красоту.
— Ну почему ты меня все время фотографируешь, когда я такая лохматая?
— Зато теперь я знаю, почему тебя зовут Света.
Я улыбнулся, снял Свету с дерева и показал ей фотографию. За счет оптических эффектов камеры, свет вокруг прически стал еще более завораживающим.
— Слушай, я и не знала, что твой телефон может делать такие снимки. Он, наверное, очень дорогой.
На секунду мои мысли ушли в совсем другое направление. Я про себя подумал. «Да, слишком дорогой». Ну, а Свете сказал:
— У меня сегодня первый день отпуска!
— Ух ты!!! Значит мы сегодня можем дурачится целый день? Может, придешь ко мне вечером, и мы устроем какое-нибудь особенно необычное свидание?
— Хорошо…, — отвечаю я стараясь выглядеть как можно более спокойным, хотя сердце пропустило несколько ударов.
— Может у тебя есть какие-нибудь интересные пожелания? — Света лукаво улыбнулась и как-то странно поводила рукой в воздухе.
У меня в горле вдруг ни с того ни с сего запершило. С трудом соображая и превозмогая кашель я хрипло ответил:
— Вино и платье…
— Вино и платье? И все??? Это любопытно.
— Ну, да…
Мы поболтались в парке еще пару часов, а затем расстались с твердым намерением снова встретиться в девять вечера у нее дома.
Я чувствовал себя виноватым перед Светой. Формально у меня действительно был первый день отпуска. Но отпуском считается некоторый предсказуемый отрезок времени, после которого человек возвращается на работу. Я же на работу возвращаться не собирался. Я вообще не собирался никуда возвращаться. Я решил исчезнуть из этого мира. Исчезнуть в информационном смысле.
Крылатые качели
Вот уже вечер и я стою во дворе Светиного дома в полном соответствии с планами. Странное совпадение, но Светина квартира находилась в районе моего детсва. Здесь мне все до боли знакомо. Вот качели с погнутым железным сидением. Второго сидения нет, палки на шарнирах просто болтаются в воздухе. Не знаю были ли эти качели когда-то исправными, или их уже такими построили? Ведь двадцать лет назад я их помню точно такими-же.
До девяти еще пятнадцать минут. Я сажусь на погнутое сидение и со ржавым скрипом начинаю раскачиваться в такт своим мыслям.
В соответствии с физико-математическими расчетами исчезнуть из мирового информационного потока мне следовало в месте с наибольшей энтропией. Светина квартира подходила для этого лучше всего:) Большего беспорядка в нашем городе найти было трудно.
Обычно люди знают что-то знают из своего будущего, а что-то нет. Это половинчатое знание равномерно распределяется от настоящего момента до самой старости. Со мной совсем не так. Я точно, в малейших подробностях, знал что со мной будет в ближайшие три часа, а после не знал абсолютно ничего. Потому что через три часа я выйду за информационный периметр.
Информационный периметр — так я назвал математическую конструкцию, которая скоро сделает меня свободным.
Уже пора, через несколько мгновений я постучусь в дверь. С точки зрения теории информации программист Михаил Громов войдет в энтропийный шлюз. А кто через три часа из шлюза выйдет обратно — это большой вопрос.
Вино и платье
Вхожу в подъезд. Все как везде — раздолбанные щитки, почтовые ящики, кучи проводов, небрежно покрашенные стены и металлические двери самых разнообразных конструкций. Поднимаюсь на этаж и звоню в дверь.
Дверь открывается, и я какое-то время не могу ничего сказать. Света стоит в проеме и в руке держит бутылку.
— Вот, как ты хотел… Вино.
— А это что… — платье? — я осторожно разглядываю Свету.
— Да —, а что это такое по-твоему?
— Ну это лучше чем платье…, — я ее целую в щеку и прохожу в квартиру.
Под ногами — мягкий ковер. Свечи, оливье и бокалы с рубиновым вином на небольшом столике. «Cкорпионс» из немного хрипящих динамиков. Думаю, что это свидание ничем особенным не отличалось от сотен других, которые наверно проходили где-то рядом.
Через какое-то бесконечное время мы, раздетые, лежим прямо на ковре. Сбоку обогреватель едва светит темно-оранжевым. Вино в бокалах стало почти черным. На улице стемнело. Из окна видно мою школу. Школа вся в темноте, только перед входом светит небольшая лампочка, а рядом мигает сторожевой светодиод. Сейчас в ней никого.
Разглядываю окна. Вот наш классный кабинет. Сюда я когда-то принес программируемый калькулятор и прямо на перемене ввел в него программу крестики-нолики. Заранее это сделать было нельзя, так как при выключении вся память стиралась. Я очень гордился, что мне удалось сделать программу в полтора раза короче, чем в журнале. И кроме того — это была более продвинутая стратегия «в угол», в отличие от более распространенной «в центр». Приятели играли и, естественно, выиграть у них никак не получалось.
А вот решетки на окнах. Это компьютерный класс. Здесь я впервые дотронулся до настоящей клавиатуры. Это были «Микроши» — промышленный вариант «Радио-РК». Здесь я допоздна занимался в кружке программирования и набирал первый опыт дружбы с компьютерами.
Я всегда входил в компьютерный зал со сменной обувью и… с замиранием сердца. Правильно, что на окнах крепкие решетки. Мне кажется, что они защищают от невежд не только компьютеры, но и что-то гораздо более важное…
Нежное, едва различимое прикосновение.
— Миша… Миша ты чего… подвис. Я здесь.
Перевожу взгляд на Свету.
— Я так… Ничего. Просто вспомнил, как это все было… Света я пройду в ванную?
Сброс к заводским настройкам
Дверь в ванную — второй барьер шлюза и важно все сделать правильно. Я незаметно забираю с собой пакет с вещами. Закрываю дверь на шпингалет.
Первым достаю из пакета смартфон. Булавкой, которая нашлась под зеркалом вытаскиваю сим-карту. Оглядываюсь по сторонам — где то должны быть ножницы. Ножницы находятся на полке со стиральным порошком. Разрезаю симку прямо посередине. Теперь сам смартфон. Прости друг.
Зажимаю смартфон в руках и пытаюсь сломать. Ощущение, что я единственный человек на земле, который это вообще попробовал сделать. Смартфон не поддается. нажимаю сильнее. Пытаюсь сломать через колено. Трещит стекло, смартфон сгибается и разламывается. Вытаскиваю плату и стараюсь разломать по местам, где впаяны чипы. Попался странный элемент конструкции, он не поддавался дольше всех и я невольно обратил на него внимание. Никаких моих знаний о компьютерной технике не хватило, чтобы понять, что это такое. Какой-то странный чип без маркировки и с усиленным корпусом. Но сейчас было некогда над этим раздумывать.
Через некоторое время смартфон с помощью рук, ног, зубов, ногтей и маникюрных ножниц превратился в кучу предметов неопределенной формы. Та же судьба постигла кредитную карту и другие не менее важные документы.
Через мгновение, все это по системе канализации отправляется в безбрежный океан энтропии. Надеясь на то, что все это было не очень шумно и не очень долго, я возвращаюсь в комнату.
Исповедь и причастие
— Вот и я, Светик, извини что долго. Еще вина?
— Да, спасибо.
Я разливаю вино по бокалам.
— Миша, Расскажи мне что-нибудь интересное.
— Что например?
— Ну не знаю, ты ведь всегда так интересно рассказываешь. Ой — у тебя кровь на руке… Осторожно — она прямо в бокал капает…
Я смотрю на руку — похоже я поранился, пока разбирался со смартфоном.
— Давай я тебе бокал поменяю.
— Да не надо, с кровью вкуснее… — я смеюсь.
Внезапно я понял, что это — возможно мой последний нормальный разговор с человеком. Там, за периметром, будет все совсем по-другому. Захотелось поделится чем-то очень личным. В конце концов, рассказать всю правду.
Но я не мог. Периметр не замкнется. Взять ее с собой за периметр тоже не получалось. Мне не удалось найти решение уравнения для двух человек. Наверное, оно существовало, но моих математических познаний явно было не достаточно.
Я лишь погладил ее по волшебной прическе.
— Твои волосы, руки, и плечи твои — преступление, потому что нельзя быть на свете красивой такой.
У Светы, кроме прически еще очень красивые глаза. Когда я в них смотрел — я думал, что, возможно, в моих расчетах затаилась ошибка. Что может есть законы сильнее математики.
Не находя нужных слов я пил вино из бокала, пытаясь почувствовать вкус крови. И исповедь не получилась и причастие было каким-то странным.
Дверь в никуда
Момент окончательного замыкания периметра тоже был рассчитан и известен. Это когда за мной захлопнется дверь подъезда. До этого момента еще был вариант вернутся.
Лампочки не работали и я спускался к выходу в потемках. Как это будет, и что я почувствую в момент замыкания? Я осторожно взялся за подъездную дверь и вышел. Дверь осторожно скрипнула и закрылась.
Все.
Я свободен.
Думаю до меня многие пытались стереть свою личность. И, возможно, некоторым это более или менее удавалось. Но впервые это было проделано не наобум, а на основе теории информации.
Только не думайте, что для этого достаточно разбить смартфон о бетонный пол и выкинуть документы в окно. Все не так просто. Я готовился к этому довольно долго, как теоретически, так и практически.
Если говорить по-простому — я абсолютно слился с толпой, и выделить меня из нее было так же невозможно, как, например, невозможно вскрыть современный сильный шифр. Отныне все мои действия для окружающего мира будут выглядеть, как случайные события без какой-либо причинно-следственной связи. Их будет невозможно сопоставить и связать в какие-то логические цепочки. Я нахожусь и существую в энтропийном поле ниже уровня помехи.
Я оказался под защитой сил могущественней чем начальники, политики, армия, флот, интернет, военно-космические силы. Отныне мои ангелы-хранители были — математика, физика, кибернетика. И все силы ада теперь перед ними были беспомощны, как маленькие дети.
(продолжение следует: Протокол «Энтропия». Часть 2 из 6. За полосой помех)
