Неприятный разговор, герпетолог и полная неожиданность
— Сергей, приветствую. Присаживайся.
Собственник был хмур. Брови сведены, движения резкие, на лице застыла строгая гримаса. Вызов на совещание стал полной неожиданностью, и Сергей никак не мог понять, в чем его причина. К тому же, мысли были далеко — последние два дня он работал над задачей формирования штрихкодов, в полном погружении, не особо вникая в происходящее вокруг. Всю текучку заботливо взял на себя Стас.
— Что случилось, Евгений Викторович? — осторожно спросил Сергей, присаживаясь напротив собственника.
— Расскажи о ходе проекта по складу.
Евгений Викторович задал этот вопрос, не глядя на Сергея. Дурной знак. У Сергея по спине пробежал неприятный холодок, ладони предательски вспотели — хорошо еще, что успел пожать руку собственнику раньше.
— Все идет по плану. — язык тяжело шевелился в пересохшем рту. — Сейчас занимаюсь автоматизацией контроля.
— С помощью штрихкодов?
— А?
Это единственное, что смог сказать Сергей. Вот дубина, подумал он. Растерялся, как школьник, у которого в кармане мама нашла сигареты. Но откуда он…
— Как штрихкод поможет навести порядок на складе? — Евгений Викторович, наконец, повернулся к Сергею и уставился на него в упор.
— Штрихкод является важнейшим элементом системы, которую мы строим. — промямлил Сергей.
И тут же подумал — нет, не так. Нельзя сделать вид, будто так и должно быть. Откуда он знает? В рабочей версии системы штрихкодов еще нет, ни с кем не обсуждали.
— А вы откуда про штрихкоды знаете? — набравшись смелости, осторожно спросил Сергей.
— Сергей, я — собственник. Я знаю все, или почти все, что происходит в компании. Детали не важны, пусть это будет моим секретом. Меня другое беспокоит.
Евгений Викторович замолчал, по-прежнему пристально глядя на Сергея. Как будто хотел, чтобы тот сам угадал, чего его там беспокоит. Сергей решил помолчать, чтобы не начинать бессмысленную викторину.
— Когда ты вызвался сделать этот проект, помнишь, что ты сказал?
— Что сделаю его.
— Это понятно. Я, если помнишь, тогда сомневался. Ты ведь программист, а в таком проекте надо быть чем-то, или кем-то другим — шире, больше, активнее. Работать с людьми, перестраивать процессы, договариваться, убеждать. И что я слышу теперь? Опять про автоматизацию.
Сергей молчал. Смысл разговора стал очевиден, и оставался один вопрос — куда он приведет. Снимут с проекта? Снимут с руководства проектом? Что ответить? Попробовать убедить? Бодаться?
— Сергей, проект очень важен. — прервал мысли программиста Евгений Викторович. — И у меня, как его заказчика, есть резонные сомнения в успехе. Я уверен, что автоматизацией порядок не навести.
— Евгений Викторович. — черт, рот совсем пересох. Пришлось сделать паузу на пару секунд, чтобы восстановилась способность говорить. — При всем уважении… Вы вот упомянули наш разговор, но там еще звучало другое.
— Что именно?
— Нестандартный подход. Я говорил, что знаю, как навести порядок. И я от своих слов не отказываюсь. Я по-прежнему знаю, как это сделать. И я не говорил, что обойдусь одной автоматизацией и штрихкодами. Я вообще ничего не говорил еще, а теперь мы вырываем фразу из контекста, и пытаемся по ней обсуждать ход проекта. Даже не фразу, а слово одно — штрихкоды эти несчастные.
Чем больше Сергей говорил, тем больше обретал уверенность в себе. Собственник пока молчал, и программист решил воспользоваться этим, продолжив нажим.
— Вы судите о том, что я делаю, по обрывкам информации. Притом, непонятно откуда взявшимся. Что вам сказали про штрихкод?
— Не понял… — немного опешил собственник.
— Ну вам же кто-то о нем рассказал? Что именно? Какие слова там звучали?
— Не дословно, но… Что ты решил навести порядок, введя штрихкодирование.
— Куда? Где я собираюсь его применять?
— Я откуда… Слушай, Сергей. — собственник резко сменил тон, и минутное замешательство как рукой сняло. — Ты что, меня на слове подловить пытаешься? Что за разговор у нас с тобой сейчас происходит?
— Я не знаю, Евгений Викторович. Кто-то что-то вам наплел, непонятно с какой целью, а я вынужден сидеть и оправдываться.
Сначала Сергей изображал обиду искусственно, но теперь она стала настоящей.
— Я не хочу, чтобы ты оправдывался. — смягчился собственник. — Я лишь хочу понять, что происходит.
— У меня будет к вам большая просьба: если вы хотите узнать, что происходит, спросите у меня.
— Слушай, Сергей… — Евгений Викторович начал выходить из себя. — У тебя, случайно, звездная болезнь не началась? Нас никто не слышит, поэтому я, на первый раз, ограничусь устным замечанием. Не стоит так со мной разговаривать. То, что я доверил тебе проект, не означает, будто ты можешь действовать автономно, а тем более — огрызаться и учить меня, как руководить. И компанией, и проектом, и тобой.
— Евгений Викторович. — Сергей собрал волю в кулак. — Я либо делаю проект так, как считаю нужным, либо не делаю вообще. Если на то пошло, я уволюсь. Но работать по лекалам тех, кто уже, простите, просрал эту задачу, я не буду. И мне наплевать, кто и что думает. Если вы мне покажете хоть одного человека, который хоть в одном процессе навел понятный, управляемый и устойчивый порядок, я с радостью возьму с него пример. Но, пока вокруг меня, да и вокруг вас, ходят лишь интриганы, шапкозакидатели, эффективные менеджеры и прочие бессмысленные персонажи, я буду действовать так, как считаю нужным. Какой смысл слушать тех, кто ни черта полезного для компании не сделал?
— Мне не нравится твой тон, Сергей.
— Мне тоже не нравится мой тон, Евгений Викторович. Я думал, что буду делом заниматься, а не в интригах участвовать. Я этого не умею, я программист. И свое дело я знаю. Интригами порядок не наводится.
— А чем наводится?
— Системным менеджментом, выстраиванием и контролем процессов, четким порядком действий, прозрачностью, автоматизацией и измерением.
— Слова понятные и правильные, но…
— Вот это «но», Евгений Викторович, и мешает. Спросите любого менеджера своего, из эффективных, он перечислит те же слова, и тоже это «но» добавит. Но фигня это все, но главное — люди, но все упрется в волю руководства, но персонал не переделать, но все равно все испортят, но я сделал все, что мог.
— Да я понимаю, о чем ты говоришь, но… — смягчился собственник.
— Что «но»? — с улыбкой спросил Сергей.
— Мда… — улыбнулся в ответ Евгений Викторович, но потом снова стал серьезным. — Но ты и меня пойми. Все твои слова звучат красиво, и, все-таки, есть «но». Я не могу, не хочу, не буду действовать вслепую. Ты вот сказал, что уволишься — красиво, конечно, звучит, и жест эффектный будет, но… Мне-то что потом делать? Опять кому-то из менеджеров поручать? Другому программисту? Консультантов звать? Самому делать? Сколько это будет продолжаться? А ты будешь в других компаниях, на собеседованиях, рассказывать, какой ты молодец, как здорово все придумал, а потом пал жертвой интриг и политики.
Сергей призадумался. Про увольнение, действительно, он погорячился. Выходило, будто он — эдакая кисейная барышня, которую и пальцем нельзя тронуть — сразу расплачется и сбежит.
— Про увольнение я не это имел в виду. — попробовал он объяснить. — Я не собираюсь, и не хочу уходить. Лишь хотел обозначить, что я, как и вы, играю ва-банк. Не ищу запасных путей, не подстилаю соломки, не завожу никаких друзей в компании, которые будут меня спасать. Есть лишь я, и проект.
— Возможно, зря. — собственник опять отвернулся к окну. — Я про друзей. И политику, и интриги. Дам тебе совет, если позволишь (Евгений Викторович повернулся, посмотрел на Сергея и улыбнулся). Не игнорируй политику. Иначе будешь вечно обиженным, замкнутым, ненавидящим весь мир инженером. Я не говорю, что политику надо любить, но ее надо понимать, и использовать в своих целях. Некоторые задачи намного проще решить, поговорив с людьми. Например, у нас бы не состоялся этот разговор, если бы ты понимал — надо держать руководителя в курсе работ. Сейчас, я надеюсь, ты это понимаешь?
— Да.
— Тогда разговор бы вообще не состоялся. Когда она… Ну, в общем, кто-то, пришел бы ко мне и начал что-то говорить о твоей работе, я бы знал, что ответить, потому что обладал бы информацией. Ты должен предвидеть развитие событий, держать в голове всю карту местности, с дорогами, болотами и местами для засад. Тогда ты станешь действительно крутым менеджером.
— Крутым? — улыбнулся Сергей. — Или эффективным?
— Называй, как хочешь. — пожал плечами собственник.
— А если я не хочу? Менеджером становиться. Вы ведь обрисовали портрет обычного менеджера, так? Который все про всех знает, во всех интригах участвует, везде у него знакомые, должники, и так далее. Он делает все, чтобы остаться менеджером, а при случае — и вверх подняться. Но ему не хватает одного — он работать не умеет. Если, конечно, не считать работой вот это все, что вы политикой назвали.
Евгений Викторович вздохнул, опустил взгляд на стол и стал разглядывать свои пальцы. Сергей тоже посмотрел на эти пальцы — ухоженные, тонкие, без единого изъяна. Интересно, это маникюр? Или как там оно называется…
— Не знаю, что тебе ответить. — поднял глаза собственник. — Вроде ты и прав, но меня не покидает ощущение, что я разговариваю с романтичным юношей. Или Дон Кихотом. Конечно, любой собственник, и руководитель, мечтает о сотруднике, способном наводить порядок, улучшать показатели, двигать компанию вперед, и при этом начисто лишенном карьерных и политических устремлений. Но, разве, так бывает?
— Не знаю. — пожал плечами Сергей. — Но отсутствие таких людей среди знакомых не означает, будто и пробовать не надо. Я попробую таким стать. Карьера, в традиционном понимании, мне не интересна. Ну там, чтобы стать крутым управленцем, сидеть на совещаниях, надувать щеки, сыпать умными терминами, орать на подчиненных и так далее, из набора эффективного менеджера. В конце концов, рассуждая чисто меркантильно, таких людей очень и очень много.
— Ну да, это красный океан. — кивнул собственник. — С жесткими законами, правилами… Или точнее, без правил.
— Я лучше в голубом океане поплаваю. Там никого нет. Программисты — в своем красном океане, менеджеры — в своем. А наводить порядок, делать процессы эффективными, не умею ни те, ни другие. Вот и пусть плавают, кусаются и дерутся. А я делом займусь.
— Хорошо. — Евгений Викторович решил прекратить разговор. — Ты мой посыл услышал?
— Да, и не один.
— Хорошо. — улыбнулся собственник. — Надеюсь, таких разговоров у нас больше не будет.
***
— Да Галька, кто еще…
После совещания с собственником прошло уже полчаса, а Сергей никак не мог успокоиться. От разговора о начальнице настроение становилось все хуже, эмоции кипели, работать не хотелось. Внутри была неприятная, гнетущая опустошенность. Не сказать, что прям как будто нож в спину всадили — все-таки, Галина относилась, скорее, к разряду врагов, но неопытность Сергея в корпоративных играх давала о себе знать — каждый подобный случай надолго выбивал из колеи.
— Может, не она? — осторожно спросил Стас.
— А кто еще? Ты, что ли? Как только она узнала…
— Ну… — пожал плечами Стас. — Ладно, черт с ней, давай проект делать. Что у нас дальше?
— Не знаю. — Сергей закрыл глаза, откинулся на стуле, запрокинул голову. — Какая разница?
— Ну мне интересно. Вот сделал ты штрихкоды. Сделал, кстати?
— Да. Везде прокинул, по всем складским документам. Бумажки нарисовал.
— Дальше какие шаги? Что планируешь?
Сергей замолчал. Думать о работе не хотелось. Какие, к черту, шаги? С Галиной поругаться пойти? А смысл? Она отмажется, акула старая. Начнешь к стенке припирать, давить, аргументировать, устроит истерику — ей, как женщине, этот прием доступен.
— Ну? Чего молчишь-то?
— Не хочу разговаривать.
— Да хорош ты! Разнылся, как… Давай, соберись, тряпка! Мсти у станка!
— В смысле?
— Ну как в «Любовь и голуби», помнишь? Перекинь думки-то на хозяйство. Там чего-то подсуетишься, тут чего-то поделаешь… И пройдет тоска.
Сергей внимательно посмотрел на Стаса несколько секунд. Может, он прав? Разнылся, действительно…
— Ладно. — Сергей резко вскочил со стула. Так резко, что в глазах сначала потемнело, а потом стали видны плавающие в воздухе светящиеся точки. Черт, этого не хватало… Сергей закрыл глаза, постоял минуту, держась за стену. Открыл — вроде отлегло, звездочки не летают.
— Итак. — чуть потухшим голосом начал Сергей. — Штрикходы есть. Надо купить сканер. Закажешь? Ты говорил, что разбираешься.
— А то! Какой надо? Стационарный? Беспроводной?
— Самый дешевый, простой, с подключением по проводу. Он будет стоять у Даши, на складе. А, погоди… Только сразу ей не подключай — сначала мне. А то я штрихкоды-то сделал, а даже не проверил, как они сканируются.
— Понял. — кивнул Стас и что-то записал в отрывном блокноте с красивым логотипом в виде куба.
— Хорошо. Дальше надо определить точки, где этот сканер будет отрабатывать.
— Это как? Ты же сказал, что у Даши он будет.
— Я не про физические точки, а про контрольные, в процессе. Нам же штрихкод нужен не для идентификации документов, а для сверки бумажки с системой, по контрольной сумме.
— Чего?
— Блин, Стас, не тупи. Мы с тобой два дня назад это обсуждали.
— Хм… Может я недопонял чего… Я думал, что для идентификации.
— О мать честная. — вздохнул Сергей. — Если уж ты не понимаешь, куда ему-то…
— Кому?
— Никому. Все, ладно, остальное потом. Закажи сканер.
— Хорошо.
Сергей сел за компьютер, открыл среду разработки и начал ковыряться в коде.
— Слушай, мне можно по личному делу сходить? — спросил Стас.
— В смысле?
— Ну там это… Купить кой-чего надо.
— А я тут причем? Я тебе не начальник. Иди, мне не жалко.
— Прикроешь, если что?
— Да.
Стас встал, поправил одежду, запихал в карман смартфон и, не спеша, пошел к выходу.
Что же дальше, что же дальше… Сергей пытался сосредоточиться на работе, но мысли все время убегали куда-то вдаль — туда, где хмурый собственник разговаривал о политике, интригах, болотах и проекте.
Ощущения были двоякие. С одной стороны, будучи по популярной классификации интровертом, Сергей жутко, люто, от всей души противился. С другой стороны, он понимал, что, хотя бы отчасти, Евгений Викторович прав. Но соединить эти два полюса не получалось.
Но мозг инженера не хотел сдаваться. Любая задача имеет решение — говорил он. Даже, если она лежит в области человеческих отношений, а не в программном коде и микросхемах.
Политикой придется заняться, но как? Втираться в доверие, заводить знакомства, льстить, угрожать, собирать компромат? Господи, слова-то какие отвратительные… Как будто рассуждаешь о жителях террариума — мерзких, отвратительных, скользких гадах. И нравятся же они кому-то… Изучают их, выращивают, эксперименты ставят.
Слушай… — сказал сам себе Сергей. Может, в этом соль? Ключ, отгадка, подход? Так, как они называются…
Сергей открыл браузер, несколько минут потратил на серфинг, и, наконец, нашел то, что искал. Герпетолог — ученый, изучающий земноводных и пресмыкающихся. Ученый, инженер, программист — какая, в сущности, разница? Этот самый герпетолог знает о гадах все, что только можно. Но в террариум сам не залезает, мух не ест, кожу не сбрасывает.
Мысль так понравилась Сергею, что он даже начал улыбаться. Со стороны, наверное, смотрелся очень глупо, но кого это волновало? В кабинете никого не было.
Я буду изучать этих пресмыкающихся, как ученый. — рассуждал Сергей сам с собой. Слово, конечно, дурацкое — пресмыкающиеся, отдает чувством собственного превосходства, которого у Сергея не было. Или было? Жизнь покажет.
Так, с чего бы начать… Почитать что-нибудь на эту тему? Неохота… Черт! Зачем читать, если подходящий гад, а точнее — гадина — сидит этажом выше? Надо сходить, понаблюдать!
А повод? Не зайдешь же просто так, учитывая чрезвычайно натянутые отношения… Так, повод, повод…
Сергей открыл систему управления задачами, посмотрел на список не принятых в работу. За последние два дня, пока ковырялся со штрихкодами, список значительно подрос — некоторые задачи Стас не мог взять на себя. Немного подумав, Сергей выбрал одну, которая была от Галины. Прочитал, попытался вникнуть — это не всегда было легко, Галина не отличалась умением четко ставить задачи программистам, ибо сама таковой не являлась. Но, в данном случае, сумбурное описание требований играло на руку — появилось множество вопросов. Вот их и можно обсудить!
Распечатав, на всякий случай, текст задачи, Сергей отправился на второй этаж. Внутри разгоралось приятное чувство — первооткрывателя, исследователя, и еще, незнакомое ранее, ощущение себя сознательным провокатором.
Дойдя до кабинета Галины, Сергей постучал в дверь. Услышав громкое, раздраженное «Да!», вошел.
В кабинете, за огромным столом, сидела Галина. Напротив, в кресле посетителя, сидел Стас.
