Ломаем игру на память: целый детектив01.07.2019 11:04

Эта игра не давала нам покоя несколько месяцев. Правила очень простые: надо выкладывать карточки с картинками и придумывать сказку. Потом вспомнить её.

Простая штука на запоминание, подумали мы. Сто раз в такое играли, и всё наше образование просто вопит, что сейчас будет просто.

Три месяца. Три долбанных месяца прошло, прежде чем мы почти научились выигрывать. По пути нам пришлось поднять переводы «Войны и мира» и вообще узнать много нового о длине слов в разных языках. Заодно дошли до психолингвистов. И решили для себя давний вопрос про длину сообщения в русском и английском.

Спойлер: русский язык в среднем (на длинных фразах) не длиннее английского. И вообще все языки примерно одинаковы по скорости передачи информации — по крайней мере, так нам сказали в РАН. Но сразу сказали, что цитировать их нельзя, потому что исследования нет, и где-то рядом ходит РЕН-ТВ. Тут очень кстати пришёлся релиз английской версии Хабра с переводами — так мы быстро нашли базу эквивалентов.

Но давайте с самого начала.

Вот так это выглядит

Какой-то из игроков говорит:
— Летели мы как-то в самолёте, — и выкладывает карту:

У вас есть вот такие три карточки:

Можно просто помолчать, можно продолжить одной из них в духе «И тут нас похитили инопланетяне», но вы решаете круто изменить сюжет и говорите:

— И перевозили фонды Ленинской библиотеки!

Следующий игрок уточняет:

— В Рязань!

Дальше сюжет может пойти в любом направлении в зависимости от того, что положат игроки:

«Потому что все книги уже оцифровали, а оригиналы пошли на корм шелкопряду на новой ферме». Или: «Потому что наш друг Зиновий женился на аутичной девушке Елене, и она спокойно чувствовала себя только в доме, где много книг. Он выкупал ненужные в библиотеках, реставрировал их и превратил свою усадьбу в книжный раз, но однажды…». Или: «При взлёте отключили основное освещение салона, и мы вдруг увидели, что среди книг кто-то есть…». В общем, что угодно. А вам продолжать. Если будет подходящий рисунок.

Потом надо будет перевернуть колоду и рассказать сказку-сон с самого начала.

В чём засада?

Во времени. У вас есть всего 2 минуты на то, чтобы выложить карточки.

Чтобы победить, нужно набрать 61 очко.

Когда вы рассказываете сказку, то за каждую верно угаданную карту получаете 2 очка, за промах — минус два очка. Если вы не помните, но сосед может подсказать — 1 очко.

В нашем примере сначала вы ничего не видите и должны вспомнить начало — «Летели мы в самолёте». Открываете самолёт, это он. Вам 2 очка. Потом следующий игрок вспоминает: «Мы везли книги из библиотеки». Ещё 2 очка. Следующий: «Свет погас, и там кто-то был». Минус 2 очка за то, что пропустили Рязань.

То есть нужно сделать 31 карту без ошибок. А лучше 32–33. И есть меньше 4 секунд на карту, чтобы что-то про неё рассказать, и все запомнили.

Итоговая задача (для нас, не для детей) — взять 61 очко, то есть выложить не меньше 31 карты и потом не особо косячить на восстановлении сюжета.

Попытки поломать игру на первых тестах

В лоб взять 61 очко не получилось. Вроде бы собрались не самые тупые люди, но всё равно подняться выше 45 — реально сложно.

Игра казалась на первый взгляд милой детской штукой, но тут она прямо зацепила. Мы все почувствовали, что нам нужно выиграть эти чёртовы очки. Точнее, обыграть игру. Коробка нагло лежала перед нами и провоцировала своим молчанием.

Стало понятно, что нет цели выложить больше карт за ограниченное время. Есть цель выложить 31 карту, а потом их точно вспомнить. 33 или 37 — разницы нет. А до этого мы торопились потратить больше карт.

Сели ещё раз. Поправка в стратегии не помогла.

Начинаем ломать.

Первый проход оптимизации: очевидная ошибка в том, что игроки стараются как-то использовать свои карты в моменты, когда считают их подходящими. А в игре нет никакой привязки к тому, сколько карт вы скинете. То есть это действие явно продиктовано каким-то прошлым опытом или желанием участвовать. В вырожденном случае один игрок может рассказывать сказку, а остальные должны её запоминать. Смысл в этом.

Договорились избегать лишнего использования карт, чтобы сюжет не поворачивал резко к рисунку. То есть чтобы не было твистов типа: «А потом они взяли и пошли в горы!».

Не помогло. Точнее, помогло, но не сильно.

Проверили гипотезу с одним рассказчиком. Не катит, набор из 3 карт в буфере всё же стыкуется хуже, чем набор из 12–15 карт у всех за столом.

Ещё одна гипотеза: на «раскрутке» истории все клали карты в псевдослучайном порядке, а рассказывать надо по одной карте по кругу. Можно ли договориться, что выкладывать будем в том порядке, что и рассказывать, чтобы было легче вспоминать?

Проверяем, те же вилы: сюжет нужно слишком сильно поворачивать, чтобы использовать имеющиеся картинки в буфере из 3 карт игрока. Эмпирически устанавливаем, что эти затраты на запоминание сильнее, чем выигрыш от рассказа именно про свои карты.

Ещё гипотеза: можно ли назначить одного игрока запоминающим, чтобы обращаться к нему за 1-очковыми картами в случае проблем? Результат — не даёт явной выгоды. Собственное участие помогает запоминать куски сюжета рядом.

В правилах не запрещено рассуждать на тему следующих карт. Игроки начинают рассказывать не только свою карту, но и давать подсказки по следующей, если помнят. Ощущаем, что это ломает дух игры, и всё равно не даёт явного выигрыша.

Продолжаем ломать жёстко.

Гипотеза им. Дийкстры: надо запоминать пары карт на один сюжетный блок. То есть составлять такие «слоги» из карточек. Не работает в прямом виде, но зато приходит понимание, что после 20–30 партий в одном составе образуются сюжетные макросы из наборов карт. Вопрос в том, что:

1. Это попахивает читом (мы же не должны вспоминать сюжет прошлой партии или делать прекалькуляции)
2. Не всегда получается собрать нужные карты для такого макроса — в игре не вся колода одновременно.

Гипотеза: мы тупые или слишком самоуверены. Надо отдать другой группе на тесты. Проверяем. Не могут взять больше 45 очков.

Изучаем опыт других групп и опыт видео авторов игры. Тут нам помогла с анализом читательница нашего телеграм-канала @mosigra, куда мы иногда пишем про процесс разработки. Итак, их ход в успешных партиях — это фраза в 2–4 смысловых единицы («и тут кто-то умер», «мы с женой танцевали на свадьбе», «это было миллион лет назад»). С ходу для нашего человека совершенно неочевидно, что в игре на фантазирование и сочинение истории ход — это как можно более короткая фраза с как можно меньшим количеством слов. Это контринтуитивно. Для нас это тоже никак из правил не следовало, но мы уже догадались. Правда, делали не так коротко.

Позже мы внесли изменение в правила про способ, и в релизе рекомендуем говорить одно предложение, а не несколько. Но на тот момент попробовали сыграть ещё раз. Как выяснилось, сверхкороткие формы не дают строить яркий сюжет, то есть мы упираемся в плохую запоминаемость при хорошем числе карт. Одно предложение — вполне нормально.

Через несколько недель тренировок доводим показатель до 51, Макс (руководитель разработки) однажды видел 55, но повторить не смог.

Не хватает буквально пары миллиметров.

Гипотеза: возможно, английский язык более быстрый, и у нас в русском уходит больше времени на сами слова. А самый ценный ресурс после точности размещения карты — как раз время на рассказ.

Потому что мы знаем байку про мат. Матом, кстати, тоже пробовали, запоминанию он не способствует.

Для проверки гипотезы понадобилось целое исследование.

Проверяем гипотезу языка

Аня из разработки связывается с психолингвистом РАН (ответ не был официальным, и она просила не упоминать её, поэтому больше деталей не будет). Выдаёт ей нашу гипотезу о разнице скорости английской и русской устной речи, добавляет гипотезу про разницу в смысловой наполненности слов в разных языках. Дама предложила провести эксперимент с диктофоном и фразами на разных языках. Общий ответ — готовых исследований на эту тему не знает (именно, когда речь идет о сравнении английского и русского языков), но мысль такая: существуют различные возможности лингвистического кодирования, но что, независимо от того, быстрый язык или медленный, эффективность передачи информации у них одинакова. Например, быстрый испанский состоит из множества слогов, каждый из которых сам по себе ничего не значит или значит мало. А намного более медленный китайский мандарин передаёт больше информации в каждом слоге и слове.

Плюс есть экстралингвистические факторы, например, индивидуальные особенности речи. Ну, грубо говоря, у некоторых людей темп речи быстрый, у других — наоборот, медленный, и это может быть даже не связано с тем, на каком языке человек говорит.

В общем, да начнётся холивар про длину языков!

А мы пока возвращаемся к эксперименту с игрой.

Следующая гипотеза про психологию

Связываемся с автором, узнаём, что обычно уходит несколько недель до того, как дети достигают своего уровня. То есть они реально тренируются (но у детей под разный возраст разный лимит очков). Ок, отлично, у нас есть целый знакомый испытательный детский сад, в котором есть и дети с нарушениями когнитивного развития, и просто дети. И профессиональные психологи. Отдаём игру посмотреть им (альфа-коробку). Возможно, мы узнаем из их разбора что-то новое.

Приходит отзыв. Я тут процитирую самые важные для команды разработки части из выводов.

«Для дошкольников игра хороша как средство развития связной речи. Но поскольку для многих из них связно высказаться — очень сложная задача, то песочные часы лучше не использовать совсем, чтобы не делать и так сложную задачу еще и стрессовой… стоит рассмотреть вопрос о часах на 3–4 минуты» — ок, отлично, детям полезно. Это хорошо для кармы игры, но всё ещё не помогает нам выиграть.

«Оптимальный состав игроков при игре с дошкольниками — три человека, два из которых дети, а третий взрослый. Вдвоем (ребенок и взрослый) тоже хорошо, но втроем веселее. Если игроков становится больше, детям приходится слишком долго ждать своей очереди, чтобы высказаться, и они начинают скучать. Слушать друг друга им не очень интересно, для них гораздо важнее высказаться самому.» — хм, понятно, что продавать это надо в семьи, на игротеках мелкие дети не смогут сами без взрослого.

«Задача увязать очередной фрагмент по смыслу с предыдущими для дошкольников весьма нетривиальна, зачастую и для младших школьников тоже. По умолчанию ребенок стремится использовать чисто механическое нанизывание сюжетных элементов (посмотрел вверх, увидел то-то, потом пошел туда-то, там было то-то), так что история в итоге больше всего напоминает поход по магазину. Вот здесь как раз очень важно, чтобы в игре участвовал взрослый, который может личным примером продемонстрировать образование каких-то более сложных смысловых связей. На этом месте происходит развитие мышления» — учли.

«Настроение карточек очень располагает к тому, чтобы побеседовать о том, что чувствуют действующие лица истории и как они реагируют на происходящие события. Хорошо, никуда не торопясь, обсуждать это при всяком удобном случае. Здесь происходит развитие эмоционального интеллекта (кстати, редко где можно вот так разом развивать и эмоциональный интеллект, и логический на уровне понимания причинно-следственных связей)» — это мы журналистам расскажем, отлично.

«При игре с дошкольниками с очередностью хода имеет смысл поступать не так, как написано в общих правилах, а ровно наоборот: сочинять в порядке строгой очередности, а вспоминать хором. Очередь хода обеспечивает всем равную возможность высказаться, а это важно, потому что высказаться хотят все, но при этом некоторые дети активнее и быстрее думают (и говорят), и если не соблюдать очередность, но они просто задвигают тех, кто по темпераменту медленнее. С другой стороны, если вспоминают все вместе, то у ребенка не возникает ощущения, что он на допросе. Вспоминать имеет смысл до победного, подкидывая наводящие вопросы до тех пор, пока команда не вспомнит все до последней карточки, чтобы осталось ощущение успеха и завершенности. Для дошкольников в этой игре сам процесс значительно важнее, чем результативность» — отличный вариант хомрула, это мы перенесём в рекомендации к игре прямо на карточку товара.

То есть выиграть это нам не помогает, но объясняет, что для детей таймер в жизни не главное. И прятать карточки тоже. Зато в исследовании вскрывается ещё один слой — то, как дети строят ассоциации с карточками.

То есть панка они узнают, а вот хиппи уже нет. Но всё равно тесты психолога не помогают нам выиграть.

Приходит ответ на гипотезу длительности языка

Мы всё же делаем своё исследование.

Сначала очень помог Хабр. Тут же есть технические тексты с хорошим рейтингом. Если у обоих версий текста — на русской и английской версии — рейтинги не в заднице, значит, скорее всего, или перевод качественный, или материал актуален. Копипастим переводы, находим их прямые аналоги на русском. Давайте посмотрим на современные (тогда мы посмотрели на меньшее число). В поле URI — номер поста (его можно дописывать в конец ссылки, например первый про Go лежит, как может показаться, по адресу habr.com/ru/company/mosigra/blog/451938, но на самом деле в блоге Бады — будет фоврард). Дальше слова в двух версиях и знаки в двух версиях (с пробелами и без):

Итого английские версии:
• 34 266 слов.
• Знаков с пробелами — 198 492.
• Знаков без пробелов — 164 930.

Русские версии:
• 30 653 слов.
• Знаков с пробелами — 207 383.
• Знаков без пробелов — 177 868.

Разница в том, что русский по количеству слов короче на 10,54%, по количеству знаков с пробелами длиннее на 4,29%, по количеству знаков без пробелов длиннее на 7,84%.

То есть судя по Хабру, нам можно дописать 4 очка. Ура, это уже 59 из 60 нужных!

Но! Это ведь технические тексты, да?

То есть переводы не двусторонни. Перевод перевода не приводит к оригиналу. Если кому интересно побыть гиком, начните с отличного постаMogwaika. Очень коротко так: есть значение и есть содержание. Алексеева И.С. во «Введении в переводовение» приводит вот такой пример:

«Русская фраза: «Граждане, не забудьте оплатить проезд!» — идентична по функции немецкой: «Wer ist (noch) zugestiegen?» (Кто ещё вошел?) и побуждает реципиентов к одним и тем же действиям, хотя предметная ситуация (ситуация, о которой идет речь в тексте) и не совсем одинаковая речевая ситуация (ситуация, в которой происходит общение) как бы накладываются друг на друга, образуя ситуативный контекст.»

Вообще, переводить можно по-разному. Если фокус на нормативном содержании — получается перевод договора, когда важно не упустить транзакции, а всё остальное гори синим пламенем. Из художественных произведений идеально подходит только для жанра «милицейский протокол».

Фокус на контексте — перевод поэзии. Это когда значение фразы становится важнее значений слов. Пример интереференции: «автор настольной игры» и «game designer». Первая фраза на английском просто не имеет смысла, потому что автор бывает не у настолки, а у литературного произведения. А дизайнер игры — это в значении «разработчик», к которому население ещё не привыкло. И он ничего не рисует. Поэтому тут важно перевести не нормативно-содержательно, а контекстно. Ещё пример перевода в контексте — это, например, отрезки времени через века и культуры. Тут дело даже не в приведении к СИ, а в том, что у монголов длительность «часа» (на самом деле другого отрезка) привязана к месту солнца относительно входа в юрту, то есть зимой час короче, а летом длиннее. Если кому интересен этот оффтопик, вот детали уже у меня в канале.

Следующий критерий называется «полноценность перевода» — это когда содержание передаётся равноценными средствами. Более продвинутый уровень — когда человек не просто получает ту же информацию, а сформированную так, что она вызывает те же когнитивные реакции. Собственно, сравнение реакций реципиентов и есть концепция динамической эквивалентности. Побочное следствие — если не очень умело пользоваться такой концепцией, то получится Злодеус Злей.

В общем, нам нужны динамически-эквивалентные переводы в обе стороны, поэтому такая сложность.

Давайте посмотрим на иностранную литературу. И здесь нам поможет Флибуста) Нам нужен хороший литературный перевод, потому что он передаёт смысл как есть. Находим книги на английском, сравниваем штук 5 разных с русским переводом хорошим — тоже в количестве слов и знаков с пробелами и без. Записываем названия книг и переводчиков. Затем находим классику на русском которую переводили на английский. Берём 5 разных книг разных авторов. Записываем названия книг и переводчиков. Сравниваем длину аналогично.

• По словам иностранные версии длиннее примерно на 15%.
• По знакам примерно совпадают (на 2% и 1% короче).

То есть перевод английской версии в русскую даёт примерно ту же длину сообщения. Теперь посмотрим на обратный перевод — попытки выразить Пушкина через чужой культурный код.

• По словам иностранные версии длиннее примерно на 30%.
• По знакам иностранные версии длиннее на 12% и 15%.

То есть то, что мы переводим отсюда туда, становится длиннее. Хотя, казалось бы, ждёшь обратного.

Итог

Гипотеза про то, что проблема в нас, как игроках, наиболее вероятна. Предполагается, что игра будет нас развивать, и она это делает. В итоге «Пора спать» вышла с неизменными порогами по очкам.

По мере роста навыков запоминания, мы видели прогресс, но играли ещё недостаточно, чтобы победить игру, стабилизировались где-то в районе 54 из 60. Наш коллега набрал 58 очков из 60, но этого никто не видел — тем не менее, результат, вселяющий оптимизм. Теперь я предлагаю вам попробовать сделать то же самое.

© Habrahabr.ru