LabView: былое и думы
Как полагается, сначала отмазка: все совпадения случайны и ни одно животное не пострадало.
Больше 20 лет назад я попал в Финляндию. Случилось это почти как по приколу.
Жил я, переезжая из одного городка в другой, около Иркутска. В 90-е работы по специальности не было. Ходили слухи, что в Москве и Питере работу можно было найти, но переехать туда реальным не выглядело — прописку никто не отменял, проблем для переезда с семьей было выше крыши.
С голоду я не умирал, какая-то работа, близкая к специальности находилась, одно время даже собственное предприятия было —, но предприниматель я, мягко выражаясь, никакой. С какого-то времени основной доход стал приносить ремонт электронных систем только появившихся иномарок. Но кто на них в то время ездил — это известно людям постарше. Эта была ходьба по краю — сам я никого особо не интересовал, но под чужие разборки запросто попасть можно было. Или шестерки могли наехать — те, кто что-то решал, были знакомые, с ними проблем вообще никаких не было. Но не очень приятные воспоминания — ходил вечером в гости к знакомому, а на следующее утро узнал — к нему ночью заявились бывшие друзья из соседней банды и застрелили. А ведь давно ли все были друзья-товарищи, одноклассники и так далее? —, а тут как с цепи сорвались.
Супруга предложила —, а поехали в Финляндию? В то время все бежали кто куда мог, поэтому —, а почему нет, поехали, только кто нас там ждет? Скажете — крысы первыми бегут с тонущего корабля. Но корабль действительно тонул. А, как учили на военной кафедре, когда мы пытались списывать — каждый умирает за себя сам.
Написала она письмо в посольство (в то время в ходу были бумажные письма, а почта работала не очень, и сам факт, что письмо до куда-то дошло, уже вызывал удивление).
Через какое-то время приходит ей ответ — приезжайте, но не сейчас. Вызов будет позднее.
Мы рекомендуем Оулу. Пойдет?
Из Сибири, что Оулу, что Хельсинки — где это все? Посмотрели на карте — полярный круг рядом. Меня полярными кругами не напугать — у меня младший брат родился на Тунгуске.
Нет, метеорита я не видел — это было задолго до того. И динозавры тоже вымерли намного раньше.
Прошло года два после того письма, мы уже благополучно забыли про него, и переехали в другой городок — естественно, в Финское посольство никто ничего не писал. Вдруг уже на e-mail падает сообщение — откуда у них взялся адрес? Может, мы где-то оставляли?
-Квартира вас уже две недели ждет, где вы шляетесь и почему не едете? Бесконечно ждать вас никто не будет.
Началась суета — у меня загранпаспорт давно просрочен, у жены и дочки его отродясь не было. Но самой большой проблемой и, в итоге, самым дорогим членом семьи, оказалась беспородная кошка Варя, брюнетка без единого пятнышка. Без нее куда-бы то ни было ехать супруга отказывалась категорически.
Присказка получается длинная, но, может, кому интересно будет.
Приехали мы в итоге в Оулу, и кошка при нас. Или мы при ней.
То ли мы попали в деревню, то ли Земля в этом месте особенно круглая.
Отправили нас по приезду на курсы — финский учить. Сразу скажу, ученик из меня оказался никакой, я так эти курсы и не закончил, сбежал работать. Никто, вроде, особо против и не был, дураков работа любит — иди, работай.
Народ на курсах подобрался интересный, хоть анекдоты придумывай — трое англичан, трое русских, немец, швейцарец, дамочка из Дании. По одному человеку из экзотических стран — Египет, Ливан, Таиланд, Филиппины, Перу. Милка :) (имя очень похоже звучало) из Перу оказалась супругой production engineer из Fincitec. Одна их преподавателей финского оказалась двоюродной сестрой одного из основателей той же фирмы.
По вечерам ходил еще на уроки финского в вечернюю школу для взрослых — там познакомился с молодым инженером-цифровиком, как понимаете, тоже из Fincitec. Он из Эстонии, но молодой, русский уже практически не знал, несколько слов. Как-то вечером зашел в гости в то время незнакомый финн, узнавший, что в соседнем доме поселились русские. Для финнов такое поведение абсолютно нетипично, но он большой поклонник России, часто ездит в Россию, немного говорит по-русски, ездил в то время на Ладе и мотоцикл Урал у него был. К бабке ходить не надо, он оказался цифровиком из Fincitec.
Кроме всего этого, по приезду, еще до курсов, я сразу разослал резюме в десятки фирм, ответили, может, две-три, но на собеседование пригласили только в одну — в Fincitec, само собой. Казалось, судьба расставила флажки со всех сторон, деваться уже просто некуда.
На курсах полагалась языковая практика — кого отправили в магазины работать, кого — на почту на сортировку, у меня же выбора уже не было — естественно, Fincitec.
Что такое был Fincitec? Очень небольшая фирма — чуть больше полусотни человек, пара офисов в соседних городках плюс маленькое подразделение в Таллине. Занимались они проектированием микросхем, по большей части на заказ. Приходившие кремниевые пластины тестировали, отдавали на резку и, при необходимости, на корпусирование. В частности, они делали микросхемы бесконтактных автобусных билетов, сейчас это обыденность, а в то время было большой экзотикой. Еще один большой проект — бесконтактные датчики спортивных кардиомониторов.
Там задачу поставили просто — у тебя практика языковая? Вот у нас есть тестовый стенд, все остальное у нас на LabView, а у этого программное обеспечение на Паскале. Вот тебе исходники, вот стол и стул — садись и переводи. Не скажу, чтобы я не знал о существовании LabView, но вот использовать его не доводилось. Сразу успокоили — да ты попробуй, тебе понравится, потом за уши не оттянешь. Пару дней ушло на изучение основ LabView, но к концу двухнедельной практики все было перенесено, все были счастливы. Даже еще пара дней лишних осталось, не помню, чем занимался — наверно, груши околачивал. Практика закончилась, все вернулись, набравшись знаний языка, а я все, чему учили, уже позабыть успел — не особо там финский понадобился.
На работу они, тем не менее, не позвали. В то время у фирмы был глубокий финансовый провал и, чтобы платить зарплату тем, кто уже работал, фирма брала кредиты. Лишний рот им был никак не нужен. Это была плохая новость. Но была и получше — National Semiconductor вел переговоры о покупке этой фирмы. Была ли эта новость для меня хорошая или нет — спорный вопрос. Для того, чтобы работать в National российскому гражданину, нужна была какая-та лицензия от госдепа США. Ее могли оформлять и год, и два.
Я уже потом вспомнил, что заполнял у них какие-то бумажки, но какие и зачем — в памяти не сохранилось. Видимо, это и была заявка на эту лицензию.
Пошел я, не солоно хлебамши, обратно на свои курсы. Если уж совсем вдаваться в детали, зарплату они не платили, но, так как дело было в соседнем городке, жилье там предоставили и кормили за счет фирмы. Так что программировал за еду :) Хотя они не обязаны были делать даже это — на курсах деньги давались, чтобы с голоду не помер.
Потом попал на собеседования в Polar Electro (в свое время знаменитая фирма, которая производила всякую спортивную электронику, наподобие кардиомониторов и тому подобное), у них открылась вакансия инженера-тестировщика, как раз нужно было знание LabView. С начальником отдела вроде как приятно пообщались, следующий этап — какие-то дурацкие психологические тесты с кадровиками. Видимо, я им не понравился — не взяли. Через некоторое время, буквально через неделю, у Polar еще вакансия появилась — Embedded Engineer. За спрос денег не берут, пошел опять к ним. Опять приятно пообщался с начальником другого отдела. Через пару дней приходит сообщение от него — приходи в понедельник.
— Опять к кадровикам вашим? Я их уже видел и не пойду к ним больше.
— Выбрось из головы и приходи работать.
Контракт дали полугодовой со смешной, по местным меркам, зарплатой. Потом контракт продлевали каждые полгода и зарплату сильно повышали, постоянку получил года через полтора — нормальный местный инженер на такие условия не согласится, но я в то время не имел никакого представления о нормальности.
С курсами пришлось скоропостижно закончить — говорю, все, спасибо, я, кажется, уже достаточно ученый. Вроде не очень обиделись — типа курсы были от местной биржи труда с целью пристроить приезжих. Раз пристроился — можно галочку поставить, задача выполнена.
У недалеких людей отношение к русским сформировано местной прессой — мужики, пляшущие в обнимку с пьяными медведями под балалайку. Когда кончается водка — начинают ракеты в космос запускать, ядрены бомбы делать и прочими глупостями заниматься. Оно, в общем, и ежу понятно, это в России пропаганда, а тут свободная пресса, раз пишут — значит, так оно и есть.
У тех, кто пообразованнее, отношение несколько другое. Ты же в Советском Союзе учился? Значит, не знать математики не можешь. Объяснения типа — я двоечник был, в оправдание не принимаются. Не сачкуй, иди, работай.
Это к тому, что первая моя задача была — сплошная арифметика. Был велокомпьютер, который, помимо всего, показывал усилие ног при кручении педалей и разницу вкладов между правой и левой ногой. Если делать в лоб — это просто, но нужно было не вносить никаких изменений в конструкцию велосипеда и иметь максимально дешевое устройство. Идея была проста до безобразия: цепь — эта струна, частота ее колебаний зависит от степени натяжения. Правда, она еще крутится и состоит из отдельных звеньев, которые создают всякие паразитные сигналы на датчике. И уже был в производстве один компьютер на базе какого-то 8-разрядного и довольно медленного процессора. Они решили, что если поставить в то время современный MSP430, то точность получится поднять.
Вот тут и пригодился LabView снова. Чем писать программы для процессора и потом смотреть, есть ли прогресс, проще записать сигналы с датчиков, а потом играться с кубиками LabView, подбирая алгоритмы и проверяя точность измерения. Ну и какую-то свою методику сделал — когда на LabView алгоритм отлажен, потихоньку разбираешь все кубики на составляющие и уже ближе к концу пишешь свои DLL на С, чтобы все ошибки разрядности и переполнения вылезли. Тем более, смоделировать граничные условия становится очень просто. Получившуюся программу перенести на микроконтроллер — уже проще простого.
Надо сказать, запорол я этот проект. Что не делал — точность лучше, чем у уже существующего устройства, не получалась. Но быстро остановить бессмысленный проект — это тоже работа.
С тех пор я заработал карт-бланш — если остальным в группе задачу ставили по часам и конкретно, то мне — делай, что хочешь и как хочешь, только побыстрее.
В конторе везде стояли цифровые замки и у каждого были свои допуски, чтобы народ где попало не шатался. Через несколько месяцев работы мой ключ открывал уже почти все замки, исключая маркетинг и женские раздевалки, но это уже другая история. К хаку замков никакого отношения не имеющая — допуск был совершенно легальный.
Как-то получилось, что никто никогда не интересовался моим дипломом, даже обидно как-то. В Polar на собеседовании я спросил будущего шефа — диплом-то хоть посмотреть хотите? -Ну покажи, интересно. Не, забери обратно — ничего не понятно.
Хотя вру, один раз даже затребовали подтвержденный диплом, чего у меня отродясь не было. Я тогда был членом одного профсоюза, взносы они брали в процентах от зарплаты. Когда эта сумма стала выглядеть совсем уж неприлично, решил поменять профсоюз. Нашел профсоюз инженеров, который брал фиксированный взнос, независимо от зарплаты. Ну и попросился — возьмете меня? И тут они затребовали подтвержденный диплом. Да идите вы лесом, я вам деньги предлагаю, а у вас какие-то дурацкие требования? Короче, плюнул на все профсоюзы, толку он них все равно ноль. Есть другая система — касса по безработице, или как она называется, не помню. Платишь туда раз в год смешную сумму, если останешься безработным — тебе почти 3 года будут платить пособие в зависимости от твоей зарплаты. Без такой кассы выплаты будут значительно меньше и никак не привязанные к уровню зарплаты. А разницы между профсоюзом и такой кассой я не увидел. Профсоюзы предлагают какие-то льготы, но они никак не компенсируют взносов. По крайней мере, за несколько лет я никакой пользы от профсоюза не получил. От кассы, впрочем, тоже.
Года два проработал в Polar. Тут звонок от одного знакомого из бывшего Fincitec —, а не зайдешь ли к нам в гости на чашку кофе? Почему не зайти к хорошим людям, непременно зайду. Зашел — для начала даже не понял, а что столько народу-то сидит у кофейника? И время уже не рабочее. Оказалось, флажки все-таки расставлялись не зря, и меня зовут работать.
Должность называлась staff application engineer, зарплата для начала полагалась практически в два раза больше, чем в Polar — это было предложение, от которого, словами дона Корлеоне, отказаться было невозможно.
В Polar от меня такой прыти не ожидали, предложили перейти в research and development department, на который я и работал фактически последнее время, хотя числился в другом. Предложили максимальную зарплату, которую могли предложить —, но контракт уже был подписан.
Бросать так просто все в Polar показалось неприличным, попросил отсрочку у National, довел проект до конца и передал работы коллеге. А в National тоже спешка была — работа должна быть сделана к определенной дате, времени почти не было. Короче, я остался без летнего отпуска в том году.
Структура небольшого дизайнерского центра в Финляндии несколько отличались от аналогичных структур материнской компании. Здесь не было системного инженера, инженера по применению, по верификации и так далее. Было только несколько инженеров по применению, которые решали все эти задачи — и постановка задачи, и даташиты писали, тестировали получившийся кремний на соответствие той спецификации, что они же и писали. Спроектировать демонстрационную плату, написать для нее при необходимости программное обеспечение, руководства по применению и поддержка клиентов — это все их задачи, хоть и звучит, как бред.
В этой гоп-компании я и оказался. Причем поначалу я был единственным, кто мог разводить печатные платы и писать программное обеспечение. Какое-то время так и было — я занимался в основном этим, а бумажную работу, лабораторные тесты и поддержку клиентов на меня не вешали. Из бумажной работы — время от времени application notes только.
Группа потихоньку росла, часть работ уходило к другим. С программным обеспечением я себе несколько облегчил работу — написал универсальную программу, достаточно было в отдельном файле описать регистры новой микросхемы — и графический интерфейс худо-бедно генерировался автоматически. Для скриптов был встроенный форто-подобный стековый язык, для несложных микросхем этого хватало.
В благодарность за это на меня свалилась еще и верификация кремния. А это особая головная боль — как правило, где-то через неделю, после того, как получен новый кремний, первые образцы микросхем должны быть отправлены заказчикам. А до этого основные функции и параметры должны быть проверены. Опять LabView — между tape-out и получением микросхемы, писались программы тестирования. Естественно, кроме всего прочего. Когда микросхема приходила — программы крутились день и ночь, собирая данные. В основном приходилось только результаты документировать — хотя это очень идеализированная картинка, на самом деле было далеко не так, но очень хотелось, чтобы так было.
В тех evaluation board. которые я проектировал в National, я, по старой памяти, в основном использовал микропроцессоры семейства MSP430, за что подвергался нелицеприятной критике. В то время Texas Instruments был для National злобный Буратино и конкурент, использование его комплектующих не приветствовалось. Типа у нас есть свои микроконтроллеры — COP8 или CR16, вот их и используй. Кто нибудь еще помнит такие контроллеры? Вот такой оппортунист и ренегат.
По приходу на работу народ, для начала, шел на кухню пить кофе. У меня же была глупая привычка сперва хотя бы заголовки сообщений, упавших на почту, посмотреть. Однажды посмотрел — и чуть сам не упал — нас Texas покупает! Даже слухов таких не было.
Пошел на кухню коллег поздравить — они сочли это моей шуткой:
— Дурак ты, боцман, и шутки у тебя дурацкие.
Потом случилось то, что случилось. Я заболел, пару лет меня ждали, пока смогу выйти на работу, но в конце концов эскулапы отправили меня не пенсию по инвалидности. Сначала пришла бумага из пенсионного фонда о назначении пенсии, потом — из страховой информация, что моя медицинская страховка больше не работает и на счет пришли какие-то деньги за переработанное время за те работы, которые были сделаны много лет назад. Никаких фанфар и даже простого «спасибо» не было — мавр свое дело сделал, мавр может идти. Ключ от входной двери был просто заблокирован — вот и все проводы.
За годы, прошедшие от Fincitec до Texas Instruments, фирма потеряла скромное обаяние и душевность маленькой финской фирмы, очень много людей поменялось. Свой неоценимый вклад в потерю душевности внес один из бывших менеджеров центра (менеджер — это не то, что под этим подразумевают в последнее время, а руководитель этого центра), которого, впрочем, впоследствии «ушли» безо всяких сантиментов и он очень обижался по этому поводу.
А что обижаться? — за что боролся, на то и напоролся.
Дизайнерский центр уже не был рабочим местом мечты. Зарплата очень хорошая, работа интересная с технической точки зрения, но атмосфера оставляла желать много лучшего. Многие мои хорошие знакомые и очень грамотные специалисты ушли в другие места, невзирая на то, что при этом сильно теряли в зарплате.
В Финляндии две системы пенсий — накопительная и социальная. Если не заработал нормальной пенсии сам — будут платить социальную. Социальная пенсия небольшая и гарантирует, что вам придется обращаться за пособием на оплату жилья и по прочим поводам к социалке.
В случае инвалидности накопительная пенсия считается, как будто вы проработали до пенсионного возраста, получая текущую зарплату. Очень гуманно по отношению к инвалидам, у которых была большая зарплата :). Есть одно маленькое «но» — если вы не гражданин Финляндии и решили переехать куда-то — накопительную пенсию по старости вам будут платить в любом месте. Пенсию по инвалидности — только пока вы живете в Финляндии.
Инвалид, если в состоянии, имеет право подрабатывать. Но до определенной суммы — если его месячный заработок превысит 40% от последней зарплаты — пенсию он потеряет. Если потом вернуться назад к пенсии или попытаться доработать с небольшой зарплатой до пенсионного возраста, можно оказаться так наказанным за чрезмерное трудолюбие, что мало не покажется. С вполне достойной пенсии можно и на социалку скатиться.
Поэтому мы с моим другом, пенсионером по возрасту (как, наверно, догадались — одним из бывших владельцев бывшего Fincitec), владельцем новой собственной фирмы, понемногу развлекаемся — он находит небольшие контракты, просит за их выполнения демпинговые суммы и мы, вроде как, при деле. Впрочем, совсем недавно я описывал один такой проект здесь: Большой дисплей. Замороженный проект
Последний год контрактов вообще нет, приходится самому придумывать развлечения — такой проект я тоже недавно здесь описал: Пепелац из ховерборда. Делаем трайк для инвалида
Что-то вступление затянулось, похоже, до основной части дело уже не дойдет. Все-таки я не Лев Толстой и это не «Война и мир», не каждый станет читать такую длинную статью. Если позволите, я позднее продолжу, хорошо?
С другой стороны, может быть нет смысла повторяться, основную часть без вступления я уже публиковал, правда, на другом сайте: Генератор сигналов JUNTEK JDS6600 DDS — подключаем к виртуальной лаборатории
