[Из песочницы] Реформа французского языка. Часть 1. Успеваемость для всех
Для начала важно отметить, что французский язык — один из самых распространенных языков в мире.
Лидеры рейтинга языков, которые изучают в разных странах мира как иностранные языки — английский, французский, испанский. И французский язык в этом рейтинге прочно закрепился на втором месте. Также французский язык зарождает целую культуру многих стран по всему миру и сейчас находится на третьем месте по количеству стран в которых он официально признан и используется. (по материалам статьи «Мировое распространение языков» andorro)
По данным из Wikipedia по-французски в настоящее время говорит приблизительно 274 миллиона человек. К 2025 году это число достигнет 500 миллионов, а к 2050 составит 650 миллионов человек.
С этого года Министерство образования Франции (Le ministère de l'Éducation nationale) требует от издателей учебников перейти на новые правила правописания для повышения успеваемости в школе.
Речь идёт о списке из приблизительно 2400 слов (≈ 4% словарного запаса французского языка), правописание которых эксперты упростили. (Статья в www.lefigaro.fr)
Таким образом Министр образования Франции Нажа Валло-Белькасем (Najat Vallaud-Belkacem) Франции борется с неуспеваемостью в школе, активно ратуя за использование упрощённых правил правописания.
Это вроде бы и реформа (по крайней мере, так её называет правительство, но и не совсем).
Однако наряду с упрощенными вариантами, в силе останутся и классические нормы правописания.
Реформа 26-летней давности
«Поправки к французской орфографии» были утверждены Французской академией и Высшим советом французского языка ещё в конце 1980-х, и опубликованы в Официальном бюллетене Франции (Journal officiel) 6 декабря 1990 года.
Долгое время они принимались только к сведению, и лишь в 2008 году Официальный бюллетень Минобразования Франции (№3 от 19 июня 2008 года) интегрировал их в школьную программу.
И всё равно, около 7-ми лет правила на деле применялись лишь частично. Так, с 2008 года некоторые новые правила орфографии стали появляться в учебниках издательства Belin, но применялись с определёнными ограничениям, а рекомендации особо не соблюдались. Всё изменилось несколько месяцев назад, когда в Официальном бюллетене Минобразования Франции от 26 ноября 2015 года было впервые отмечено:
«Обучение орфографии ссылается на поправки в орфографии, опубликованные в Официальном журнале Французской Республики 6 декабря 1990 года.»
Наконец-то! Не прошло и 26 лет)
В феврале 2016 (более чем через два месяца после публикации бюллетеня… Браво скорости! ), средства массовой информации внезапно проснулись (в частности после репортажа на главном французском телеканале TF1), и с рвением Жанны Д'Арк выстроились в защиту мелодичного, благородного, уникального французского языка:
» Non, l«accent circonflexe ne va pas disparaître
» Réforme de l«orthographe: les contrevérités continuent
» Réforme de l’orthographe: inapplicable!
» Que cache la réforme de l’orthographe?
Правительство активно заговорило о необходимости распространить новые правила орфографии на все школьные учебники. С сентября 2016 года книги с «новыми правилами правописания» отмечаются специальным значком: «Nouvelle orthographe» (Новая орфография).
Так что же изменилось? Пожалуй, выделю основные пункты:
- Составные числа
Правило было простым: мы ставим дефис между десятками и единицами (т.е. для числительных ниже ста), за исключением случаев, когда они связаны «et» (и).
Пример: «quatre-vingt-douze» (92)
С этого момента, мы ставим дефис между каждым числительным:
«cent cinquante et un» (151) становится «cent-cinquante-et-un»
«mille sept cent quatre-vingt-quatorze» (1794) становится «mille-sept-cent-quatre-vingt-quatorze».
В данном случае абсолютно ничего не оправдывает использование дефиса между каждым числительным. Да и такое скопление дефисов раздражающе воздействует визуально.
- Дефис и упрощение правописания слов «со сложностями»
Вы, конечно, помните эти подлые головоломки, когда нужно было правильно согласовать слова «со сложностями»? Когда они состояли из «глагола + существительное» или «предлога + существительное», вторая часть систематически принимала «s».
Просто, практично и эффективно: des après-midis (мн. послеобеденное время), des perce-neiges (подснежники), des porte-paroles (спикеры).
Теперь «s» принимают обе составляющие слова. Лично меня это новшество в правописании особо не беспокоит, но я могу понять ностальгию тех, кто любил поднапрячься в поисках правильного окончания.
Также слова, пишущиеся через дефис, можно будет писать без него: weekend (выходные), millepattes (сороконожка), portemonnaie (кошелёк) и др.
- Гравис (accent grave) вместо акута (accent aigu)
Слова céleri (сельдерей), crémerie (молочная лавка) и sécheresse (засуха) пишутся с акутом, потому что во втором слоге этих слов есть, так называемая, «глухая е» (e muet). Согласно новым правилам эти слова можно писать с грависом: cèleri, crèmerie и sècheresse.
А так же и глаголы, которые в будущем времени и условном наклонении спрягались по аналогии глагола «céder»(отступать). Теперь принимают такую форму: «je cèderai», «j«altèrerai».
- В некоторых случаях пропадёт циркумфлекс (accent circonflexe)
Вот тут целая палитра впечатлений. Что только можно было прочитать за последнее время в сети и СМИ о предполагаемой смерти циркумфлекса! Будто это равносильно смерти самого Мольера!
Хотя вопрос об отмене циркумфлекса никогда не затрагивал гласных «a», «e», «o».
К минусам можно отнести то, что он становится необязательным на «i», «u», кроме случаев, когда это создает путаницу. Для примера:
(«У меня будет небольшой пост» и «У меня будет молоденький дружок»)
Таким образом, здесь использование циркумфлекса остаётся обязательным, а также в словах dû (надлежащий), mûr (спелый), sûr (уверенный), так как у этих слов есть омонимы, меняющие смысл, — du (частичный артикль), mur (стена), sur (на)…
Но мы могли бы смело обойтись без циркумфлекса в подобных словах: boite/boîte (коробка), buche/bûche (полено), cout/coût (стоимость), maitresse/maîtresse (учительница), il parait/il paraît (кажется), и так далее. Поскольку никакой двусмысленности в использовании этих слов быть не может; я не говорю о контекстуальных значениях, а о правописании.
Также циркумфлекс остаётся, чтобы различать некоторые глагольные формы: tu crois (глагол croire — верить), tu croîs (глагол croitre — расти).
Интернет-пользователи восприняли частичный отказ от циркумфлекса как полное упразднение этого значка и выступили в соцсетях с хэштэгом протеста #Jesuiscirconflexe.
Однако во многих случаях их аргументы оказались ошибочными. Например, они раскритиковали лингвистов за отказ от «шляпки» над теми словами, смысл которых меняется, если её убрать (например jeûne/jeune — пост/молодой). А это не предусмотрено реформой.
Как по мне, слишком много шума из ничего. Конечно, с упразднением циркумфлекса мы постепенно забываем о происхождении слов. Ведь циркумфлекс, как правило, указывал на исчезнувшую в слове букву «s».
Пример: с латыни «Hospital» мутировало в «hôpital». «S» исчезла не только в письменном варианте, но и в речи. А вот в русском варианте эта буква активно произносится: «гоСпиталь».
- Согласование глагола «laisser» + инфинитив
Уважаемые читатели, у меня к Вам вопрос! Как же всё-таки писать: «elle s’est laissé faire» или «elle s«est laissée faire» (она сдалась)?
У меня для Вас хорошие новости: уже не нужно перечитывать множество литературы в поисках подходящего правила или ответа. Теперь причастие прошедшего времени от глагола laisser (оставлять) вместе с неопределенной формой глагола лингвисты предлагают не менять в соответствии с родом и числом: elle s’est laissé faire, ils se sont laissé faire (нынешняя норма: elle s«est laissée faire, ils se sont laissés faire).
- Существительные, заканчивающиеся на -illier и -illière
Изменения коснулись лишь четырёх слов: joaillier (ювелир), marguillier (курительная трубка), quincaillier (управляющий хозяйственной лавкой), serpillière (швабра).
Отныне они потеряют своё второе «i» и станут joailler, marguiller, quincailler, serpillère.
Согласно реформе, речь идёт об исправлении графических аномалий, выступающих вразрез с общими правилами правописания.
- Заимствованные слова
До сих пор, множественное число слов, заимствованных за рубежом (латынь, английский…) следовали правилам своей страны: un scenario → des scenarii, un colombarium → des colombaria, un sandwich → des sandwichEs. Мне всегда казалось это правило абсурдным.
И вуаля, реформа теперь позволяет писать des scenarios, des colombariums, des sandwichs…
- Глаголы, заканчивающиеся на -eler и -eter
До сих пор было два типа глаголов. Такие, как «peler» (очищать кожуру) или «acheter» (покупать), которые спрягались с грависом: je pèle, j«achète. И такие, как «ruisseler» (стекать) или «étiqueter» (делать этикетку), которые использовали в спряжении два «t» или два «l»: je ruisselle, j«étiquette.
Но теперь все глаголы повинуются общему правилу и пишутся с грависом: je ruissèle / j«étiquète.
То же относится к наречиями: un ruissellement (сток) станет un ruissèlement…
Просто, эффективно, не дорого)
- Изменение правописания некоторых слов
Oignon / Ognon (лук) — главное слово раздора!
Это единственное слово, которое многие СМИ «выхватили» из всеобъемлющей реформы. Всё дело в аномалии правописания, тянущейся ещё со старо-французского. В то время писали besoigne («besogne» — задача), estraigne («étrange» — странный) или montaigne («montagne» — гора). Один лишь только oignon (лук) хранит эту особенность (букву «i») по сегодняшний день.
Лично я бы оставила слово oignon без изменений, так как оно широко используется, так как всё-таки смешно слышать, как люди говорят, «ouagnon» (ведь там есть «i», и согласно правил такое произношение было бы правильным), так как абсолютно все знают, как написать oignon правильно, так как это уже привычка родом из детства и своеобразная традиция.
Что касается других изменений в орфографии, то они очень даже приветствуются, потому что являются вполне «логичными». И заключаются в следующем:
boursoufler (вздувать) → boursouffler (souffler — дуть)
bonhomie (дружелюбие) → bonhommie (homme — мужчина)
combatif (воинственный) → combattif (combattre — воевать)
chariot (телега)→ charriot (латинский корень carrus — повозка)
dissous (растворённый) → dissout (женский род: dissoute — растворённая)
imbécillité (слабоумие) → imbécilité (imbécile — слабоумный)
nénuphar (лилия) → nénufar (персидское происхождение: nilufar — лилия)
persifler (издеваться) → persiffler (siffler — свистеть)
relais (реле) → relai (balai — метла / délai — задержка)…
«Успеваемость для всех»
Таким образом, Французская академия мотивирует своё решение упростить орфографические правила тем, что «язык меняется», и «в правописание необходимо вносить исправления в соответствии с требованиями времени». И я всецело поддерживаю это изречение. Изменения — двигатель прогресса.
Лингвисты утверждают, что сложности языка зачастую заставляют «даже образованных людей» задумываться над правописанием тех или иных слов. И действительно, в случае с многострадальным циркумфлексом, вероятно проще запомнить, как пишется слово, чем искать какое-либо правило. Почему, например, однокоренные слова jeûner (поститься) и déjeuner (обедать) пишутся по-разному?
Другие противники реформирования письменного французского языка увидели во введённых мерах попытку упростить письменный язык и нивелировать его в соответствии с языковым уровнем малообразованных слоёв населения.
Что же думать об этой реформе? С одной стороны средства массовой информации проснулись слишком поздно, ведь реформа была опубликована ещё 26 лет назад. Кроме того она, вроде как, ни к чему не обязывает (ведь обе формы сохранены), и каждый, казалось бы, может выбирать форму правописания, которая ему по душе.
Наконец, важно отметить, что эта реформа всё же упрощает правописание. Иногда, конечно, усложняет некоторые правила правописания, но и аннулирует множество исключений и «нелогичных» правил орфографии.
Но стоит понимать, что язык является живым существом, который развивается с течением времени. Мы не говорим и не пишем сегодня так, как это было триста лет назад. Можем ли мы сказать, что французский язык был упрощён на протяжении веков?
А что же делать с поиском слов в словарях (традиционных и электронных)?
Ведь все мы знаем, что любой словарь содержит перечень слов в их нормативном написании. Но поспевает ли этот перечень за реформами в правописании, посильна ли новая французская орфография электронным «всезнайкам»?
Вот об этом мы поговорим во второй части статьи, где я проведу сравнение нескольких распространённых онлайн переводчиков, как они эволюционируют и следуют ли за реформами в орфографии.
