Директор Троицкого инновационного кластера Виктор Сиднев - о цифровых фобиях07.09.2018 19:00

CNews: На чем специализируется ваш инновационный кластер? Какие сейчас задачи решаете?

Виктор Сиднев: Троицкий инновационный кластер объединяет инновационные компании, исследовательские кластеры, которые работают на территории Москвы. Кластер называется «Новые материалы, лазерные радиационные технологии». В его состав входят четыре технопарка и около 50 различных организаций. Основная наша задача — это способствование развитию и продвижению новых технологий и инноваций. Прикладная задача кластера — это поддержка кооперационных проектов. То есть, вовлечение компаний в совместную деятельность и проекты, ведь не секрет что основные прорывные научные и технологические достижения возникают на стыке производства и науки.

CNews: Вы тоже заразились словом «прорывные»?

Виктор Сиднев: Нет, я вообще считаю, что это очень опасная история — пытаться предсказать сегодня технологии завтрашнего дня. Допустим, интернет, без которого сейчас трудно представить жизнь, возник из фундаментальных исследований и изначально никак не претендовал на роль прорывной технологии. Просто ученые сделали себе удобный способ передачи данных, который потом открывал все новые и новые свойства.

CNews: Ориентация на цифровую экономику, следование ее принципам, затронуло деятельность вашего кластера? Как вы пытаетесь соответствовать этому новому тренду?

Виктор Сиднев: Я хотел бы предостеречь всех и себя от такого упрощенного понимания цифровой экономики, когда к ней относят все, что связано с ИТ-отраслью, а не воспринимают ее как инструмент трансформации экономики в целом. Поэтому мне в этом плане ближе понятие Индустрия 4.0, которое собирает в единый процесс научные разработки, НИРы, НИОКРы и производство на базе цифровых технологий. И вот этот симбиоз даст совершенно новое качество экономики, когда за счет цифровых технологий у нас пропадает разница между массовым и индивидуальным производством. Раньше, чтобы напечатать тираж одинаковых газет, набирали литеры. А сегодня лазерному принтеру все равно — печатать 1000 одинаковых листов или 1000 разных. Так вот, если появится Индустрия 4.0, то это будет означать, что у нас любая продукция может быть индивидуальной. То есть, кроссовки можно будет напечатать специально для вас, а не только на ваш размер, как сейчас. Но и все остальные производственные технологии, также должны быть усовершенствованы. Например, возьмем 3D-технологии, аддитивные технологии, — мы их отнесем к цифровым или лазерным технологиям, или вообще к порошковой металлургии? Все эти технологии разные, но они все аддитивные, и в каком-то смысле цифровые. И если мы будем говорить только про цифровые, забывая, про другие, которые сегодня будут развиваться на цифровой основе, то мы, конечно, проиграем эту гонку.

Приведу один случай, который меня просто возмутил. Две компании Троицкого кластера подали заявки на грант от Фонда поддержки малых инновационных компаний. Одна из них — мировой лидер в области фемтосекундных лазеров, что по сути можно назвать цифровыми 3D-технологиями. Но она не получила поддержку для развития своих решений, а грант достался компании, торгующей китайскими роботами. Китайские роботы получили поддержку, потому что это часть цифровой экономики. А передовая лазерная технология мирового уровня не была признана частью цифровой экономики.

CNews: Вы опасаетесь таких перекосов?

Виктор Сиднев: Я опасаюсь упрощенного понимания цифровой экономики. Сегодня, к сожалению, цифровая экономика — это такое модное слово, под флагом которой приоритеты иногда отдаются вещам, которые, мягко говоря, не являются значимыми, в том числе и для самой цифровой экономики.

CNews: В деятельности вашего кластера вы могли бы выделить решения, которые интересны как бизнес-проекты? Не только те, которые претендуют на нобелевскую премию.

Виктор Сиднев: Вопрос эффективности — сложный вопрос. Есть вещи, которые нельзя измерить только параметрами выручки и прибыли, потому что это еще и ответственность государства. Например, в рамках Троицкого инновационного кластера сегодня активно развивается ядерная медицина. Это успешный бизнес. В Турцию мы поставили 85 томографов. В России их в разы меньше. И это все по одной простой причине — в Турции эта услуга входит в систему ОМС. То есть, государство оплачивает лечение больных, и за счет этого компьютерная томография становится выгодным бизнесом. С развитием самих технологий ядерной медицины у нас все успешно, а вот экономическая выгода может появиться, когда государство включит эту услугу в перечень услуг обязательного медицинского страхования.

CNews: С точки зрения производства материалов, как помогают сейчас новые инструменты методы?

Виктор Сиднев: 3D-технологии, аддитивные технологии, которые я упоминал — это, безусловно, технологии цифровые. Среди аддитивных технологий в Троицке в одном из наших институтов есть инструментарий 3D-печати человеческих тканей, когда из отдельных клеток делается специальный каркас и собирается нужная вам ткань, фрагмент сердечной мышцы или стенки желудка. Это те вещи, которые делаются на переднем крае науки. Они, разумеется, инновационные, цифровые они или нет? Прежде всего, это сложная лазерная технология. Но не стоит ее путать с лазерным принтером.

CNews: У Москвы на сегодняшний день уже есть ряд научных кластеров и технопарков, вместе с тем рассматривается еще одна инициатива создания нового супер производственного кластера. Хорошая ли это тенденция по созданию многообразия кластеров, экспертных сообществ, фондов развития?

Виктор Сиднев: Есть же такая поговорка, что все новое — это хорошо забытое старое. Первые дискуссии о развитии кластеров в России прошли в 2011 году, после чего Минэкономразвития провел конкурс на выделение средств поддержки. Поскольку новые люди вовлекаются в кластерное развитие, то многие темы, которые уже когда-то обсуждались, обсуждаются повторно. Но, в любом случае, кластерное развитие — это повышение конкурентоспособности территории в целом. Само по себе это дело хорошее, давайте посмотрим, что из этого выйдет.

CNews: Отголоски этих кооперационных подходов, возможно, стоит искать не только в 2011 году, но и раньше в наследии советского периода.

Виктор Сиднев: Я не согласен с этим, потому что все-таки кластер — это понятие однозначно связано с рыночной экономикой, и ключевым понятием для идеологии кластера является соконкуренция. Хотя да, согласен, что существовали у нас подобия кластеров, когда на одной территории несколько компаний пытались создать какой-нибудь танк и между собой конкурировали. Но в отсутствие рыночной экономики, вряд ли можно было говорить в полной мере о кластеризации. Производственные цепочки создавались и раньше, но эффективный кластер основан, прежде всего, на конкурентоспособности.

CNews: Сейчас в обиходе стало появляться такое понятие как цифровая фобия. Кто-то боится роботов, кто-то автоматизации жизни. Замечали ли вы за собой какие-то цифровые фобии?

Виктор Сиднев: Наверное, есть, потому что я почти не общаюсь в социальных сетях. Фобия моя заключается в том, что мне кажется, к этому надо относиться ответственно, а на это нужно время, которого у меня нет. Это не значит, что я не использую мессенджеры для коммуникации, но в социальных сетях я не участвую. Но мне кажется, что без прямого общения такого человеческого и без выстраивания доверия, которое, в полной мере невозможно на уровне виртуального общения, вы не сможете развивать серьезный бизнес, серьезные проекты совместные. Все равно мы должны понимать, кто напротив нас. А если вы знакомитесь с девушкой по объявлению в интернете, то ваше представление о ней может не соответствовать тому, что окажется на самом деле.

CNews: Это ваша гипотеза. Вы ведь не пробовали знакомиться в интернете?

Виктор Сиднев: Не пробовал, но я видел много историй, когда под видом фотографии симпатичной девушки в интернете в итоге оказывается какой-то мрачный аферист.

CNews: Может, вы не общаетесь в соцсетях потому, что и сверстники ваши особенно там не представлены?

Виктор Сиднев: Нет. Более того, я подписан на многие чаты, конференции. Мои друзья общаются в соцсетях, я получаю очень много сообщений из чатов. Я, кстати, за ними слежу, но обычно туда не пишу.

CNews: С Александром Друзем вы не общаетесь в чате?

Виктор Сиднев: С Друзем или по телефону, или по мессенджеру, а еще лучше в баньке.

CNews: То есть, подготовка к игре «Что? Где? Когда?»– это всегда физический процесс, никогда не виртуальный?

Виктор Сиднев: Да, конечно. В игре важно не ваше личное состояние, а состояние команды в целом. На самом деле это нечто большее, чем сумма тех состояний, в которых находится каждый игрок. Вы не создадите этого ни в каком виртуальном пространстве.

CNews: Какое место занимают технологии в вашей персональной жизни?

Виктор Сиднев: Я назову вещь, которую, может быть, большинство читателей даже и не знают. Наиболее часто я использую WeChat. Это, формального говоря, самый популярный мессенджер, у него пользователей — больше всего в мире. WeChat установлен у каждого китайца на телефоне.

CNews: А почему китайский?

Виктор Сиднев: Я просто работаю с Китаем. Люди, сотрудничающие с Китаем, знают, что нельзя работать в Китае и не иметь WeChat на телефоне, потому что это не только средство общения, это средство платежа и так далее. Это действительно очень удобный уникальный инструмент. Многие остальные мессенджеры, копируют его функции.

CNews: Можете вы назвать какую-либо технологию, которая поразила вас в последнее время?

Виктор Сиднев: Живу я уже давно и меня поражали многие технологии, но если говорить о ближайшем периоде, то это, конечно, интернет. Сегодня есть такой термин, который называется «юберизация страны», и вот это меня в последнее время очень занимает. Как я понимаю юберизацию страны — вы создаете некоторую платформу, которая помогает договориться потребителю и продавцу услугу, в довольно сложных переговорах достичь договоренности и сделать это быстро и оптимальным способом. Это сегодня переворачивает привычные подходы, и я думаю, что умрет не только традиционное такси, но очень многие другие вещи изменяться, когда за людей работу будет делать платформа, когда вы сможете обмениваться с людьми товарами, услугами, мыслями. Причем платформа будет подбирать оптимального для вас партнера. А вот технология, которая меня сильно раздражает в последнее время, — технология контекстной рекламы в поисковиках. Сегодня Google знает про нас больше, чем мы про себя знаем сами. Несколько лет назад впервые Google предсказал развитие эпидемии гриппа в каком-то регионе раньше, чем это сделали медики. Когда сейчас люди в определенном регионе начинают общаться о симптомах гриппа, искать против него средства, то поисковик легко может определить, что на определенной территории появилась проблема. Кстати, если говорить о , ольших данных, есть один, на мой взгляд, выдающийся ИТ-проект Викимапия, который сделали ребята из Троицка, но про это мало кто знает в России.

CNews: Проект вроде давно существует?

Виктор Сиднев: Давно, но троицкие ребята были первыми, кто это сделал, и они до сих пор фактически являются лидерами в этой области. Их пытался купить Google, и «Яндекс». Но они по-прежнему сами по себе, у них огромный трафик, и они хорошо зарабатывают.

CNews: Вы только что говорили о юберизации. Не боитесь ли вы юберизации передачи «Что? Где? Когда?», когда вместо игроков будет играть компьютер?

Виктор Сиднев: Я совсем этого не боюсь. Это же не игра в ответы на вопросы, как может показаться на первый взгляд. Я когда-то спрашивал создателя передачи Ворошилова, как он понимает то, что он делает в этой передаче. И если резюмировать коротко его позицию, он всегда говорил, что это не игра в вопросы и ответы, это игра про людей. Он смотрит передачу не потому, что ему интересны вопросы, а ему интересны люди, которые там участвуют, их эмоции. И вот для того чтобы эти эмоции обострить, показать никакой компьютер не поможет.

CNews: Вы, наверняка, принадлежите к той категории людей, которые любят читать бумажные книги, а не электронные?

Виктор Сиднев: Электронные тоже, но в электронном виде больше читаю специальную литературу, которая часто обновляется. А для души, конечно, бумажные.

Полный текст статьи читайте на CNews