Зачем Uber продолжает привлекать миллиарды долларов инвестиций — колонка The New York Times27.06.2016 16:37

Складывается такое ощущение, будто бы каждую неделю выходит по статье о том, как Uber получает деньги: «Uber получил инвестиции в размере 1,6 миллиарда долларов» «Uber и Саудовская Аравия: инвестиции в размере 3,5 миллиардов долларов». На прошлой неделе была вот такая статья: «Uber скоро получит около двух миллиардов заемных средств».

Если сложить все инвестиции Uber, начиная с 2009 года (а именно тогда основатели компании загорелись идеей: не смогли поймать такси в Париже), то выходит, что приложение по вызову такси вскоре принесет компании колоссальные 15 миллиардов долларов. И это реальные деньги, а не какая-то там примерная оценка стоимости бумаг (а они, кстати, стоят 68 миллиардов долларов). У них вышло получить столько денег, оставаясь при этом частной компанией.

Управляющий директор Uber Трэвис Каланик настаивает, что выходить на биржу в ближайшей перспективе они не планируют. «Я сделаю всё возможное, чтобы как можно дольше оттягивать этот момент», — повторял он неоднократно.

Только вдумайтесь: когда Amazon вышла на биржу, компания привлекла 54 миллиона долларов, её оценили в 438 миллионов долларов.

Так куда же Uber тратит все эти деньги? И что говорит об Uber (да и о финансовом рынке в целом) тот факт, что недавно компания опустилась до продажи аналога спекулятивных облигаций?

Да, Uber нужны деньги, чтобы поддерживать полномасштабную войну за рынки Китая и Индии. Но корни проблемы куда глубже: «денежный пылесос» от Uber, кажется, является частью стратегии по захвату территорий.

Каждый раз, когда Uber привлекает очередной миллиард долларов, инвесторы всё больше и больше теряют интерес к конкурентам: Didi Chuxing, Lyft, Gett, Halo, Juno. Иначе говоря, успехи Uber в привлечении финансов стали способом повлиять на конкурентов — теперь борьба идёт не только за потребителей. Сейчас это борьба за выживание, безумная гонка, цель которой — отобрать деньги у соперника.

Пока что успех Uber — палка о двух концах. Появилось множество других больших и маленьких компаний, которые твердят: «Мы тоже так можем!» Но со временем маленькие компании обанкротятся — им-то нужно платить водителям еще больше, чтобы переманить тех у Uber, —, а инвесторы дважды подумают, прежде чем снова осаждать цитадель Uber.

Гонка «фондовых» вооружений Uber происходит на фоне падения стоимости компаний-«единорогов» — частных организаций, чья стоимость выше миллиарда долларов. Очевидно, все спешат вывести деньги, пока это еще возможно.

«Это уже не вторая попытка и даже не шестая. Это четырнадцатая подача в пятичасовом матче по бейсболу», — комментирует ситуацию известный инвестор Билл Гарли, владелец акций Uber и член совета директоров. В своём блоге он предупреждал инвесторов о владельцах компаний-«единорогов», ищущих финансовой поддержки: «Не думайте, что вы какие-то особенные — они пришли лишь из-за того, что просто не осталось другого выбора».

Долгое время индустрия перевозок считалась довольно закрытой из-за эффекта сетевой выгоды (эффект, который пользователь товара или услуги оказывает на ценность этого продукта или услуги для других пользователей — прим. ред.). Чем больше пользователей у Uber, тем больше к нему подключается водителей — конкурентам очень сложно бороться с подобным. Скорее всего, на каждом рынке будет по паре серьезных игроков, не больше (вскоре мы ещё вернёмся к этому, здесь всё не так просто).

Вопрос в том, принесут ли инвестиции какую-либо прибыль. И куда более серьезный вопрос: сможет ли огромный капитал Uber отпугнуть инвесторов, которые были бы не против поддержать конкурентов компании? Посмотрят они на счёт Uber —, а там сейчас 6 миллиардов долларов пылятся без дела — и просто помашут белым флагом?

Пока что Uber определенно лидирует в этой игре: стоимость компании больше, чем всех её конкурентов вместе взятых.

Однако Uber всё ещё не лидирует в сфере инвестиций: хотя Didi, лидер китайского рынка, сперва и проигрывал Uber по инвестициям, они только недавно получили 7 миллиардов долларов, часть из которых ― от Apple. (Каланик тоже намеревался получить деньги от них, даже запланировал встречу с управляющим директором на той же неделе, когда Apple объявила о своих намерениях)

Довольно странно, что парочка инвесторов (включая BlackRock и Tiger Global), поддержавших Uber, также поддерживает китайскую Didi, поэтому пока едва ли можно говорить о том, что капитал Uber отпугивает инвесторов от Didi. Но это только пока. Стоит также упомянуть, что некоторые инвесторы надеются на слияние Uber и Didi.

Недавняя кампания Uber по привлечению инвестиций — на этот раз они сфокусировались на рынке ссуд — имеет своей целью внести разнообразие в нынешний состав акционеров. Они привлекли Morgan Stanley, Barclays, Goldman Sachs и Citigroup, чтобы привлечь кредит на 2 миллиарда. Избегая привычных раундов финансирования, компания также избегает риска продать себя по завышенной цене.

Учитывая то, насколько низка сейчас ставка кредитования, инвесторы, ищущие выгоды, вполне могут вложиться в Uber.

По заявлениям Uber, с вычетом всех налогов и выплат по процентам, компания остаётся в плюсе в Северной Америке, Европе, Среднем Востоке, Африке и Австралии. Сейчас Uber изо всех сил старается попасть на два крупнейших рынка: в Китай и Индию. По подсчетам специалистов, пока Uber так сильно завышает плату водителям и собирает пользователей на этих рынках, компания будет терять до двух миллиардов долларов в год.

А это значит, что Uber придется расплачиваться за полученные инвестиции. Но если стоимость компании продолжит расти, это будут просто пустяки по сравнению со стоимостью акционерной доли. Uber планирует отбить вложенные в них инвестиции с дополнительным бонусом в 4% или 4,5% от вложенного.

Компания Uber планирует провести первичное публичное размещение акций через три-четыре года. Все потому, что некоторые из прежде выпущенных ими конвертируемых облигаций обеспечивают инвесторам дополнительный доход, если компания все еще не провела IPO и не стала публичной.

Но судя по темпам роста Uber, никто точно не знает, сколько денег соберет компания к 2018 или 2019 году. Может, они ей и не будут нужны.

Вопрос в том, не выйдут ли ее конкуренты из гонки еще раньше.