В защиту дизайн-мышления: стоит ли не-дизайнерам думать как дизайнеры
Конспект доклада дизайнера Кхоя Виня с конференции Third Annual Phil Patton Lecture.
У дизайн-мышления есть как преимущества, так и недостатки. Оно может быть поверхностным, обманчивым и может стать причиной плохого дизайна. Спор вокруг дизайн-мышления — полезный урок о том, как дизайнеры воспринимают демократизацию своей профессии.
Нельзя говорить о дизайне, не затронув темы технологий, кодирования и программирования. Эти темы помогают обсуждать тот дизайн, над которым работают не-дизайнеры.
Даже если человек никогда не изучал программирование в университете, при желании он всё равно найдёт множество источников, с помощью которых сможет научиться кодировать: например, серия «Для чайников», где в отдельных книгах освещаются разные языки программирования.
Или, например, можно бесплатно использовать Khan Academy. Apple также предлагает продукт Swift Playgrounds, благодаря которому даже дети могут научиться программировать. На официальном сайте есть раздел «Everyone Can Code» («Каждый может программировать»).
«Everyone Can Code» — интересная идея: в мире будет много как хороших, так и плохих кодов, потому что программировать научатся все. Однако это никак не угрожает программированию как науке и профессии, считает Винь. Можно сказать, что преобладание плохих кодов стало благом для программирования.
Несмотря на количество плохих кодов, дисциплина процветает. Отчасти благодаря тому, что программирование теперь повсюду, включая даже язык. Теперь все говорят на профессиональном жаргоне: «гигабайты», «мегагерцы», «оперативная память» — эти термины используются для описания технологий.
Однако термины теперь также используются и для описания реального мира: «перезагрузить», «пропускная способность», «офлайн», «бета-версия», — что скрепляет отношения между технологиями и повседневной жизнью.
Плохое программирование (как и хорошее) помогло технологиям стать мощной силой, двигающей изменения в 21 веке. Программирование демократизировали — это хорошо для разработчиков, так как повышает спрос.
Однако дизайну и дизайнерам угрожает демократизация. На протяжении нескольких лет велись разговоры об аккредитации дизайнеров. Обсуждалось, что дизайнеры должны сдавать экзамен, чтобы получить разрешение работать.
Принято оплакивать такие сервисы, как 99 Designs — сайт, на котором профессионалы могли предлагать собственную цену за работу над маленькими проектами. Дизайнеры опасаются, что такие сайты могут плохо влиять на экономику отрасли.
Дизайнеры боролись за spec work — платформу, на которой они выполняли работу бесплатно в надежде выиграть контракт. У этой платформы также есть очевидные недостатки. Однако иногда кажется, что дизайнеры рьяно оправдывают эти недостатки только из вредности. Этим можно объяснить и негативное отношение к дизайн-мышлению. Специалисты пытаются отстоять свою территорию.
Наташа Джен, партнёр компании Pentagram, дала следующее определение дизайн-мышлению.
Дизайн-мышление делает возможным использование метода работы дизайнера для не-дизайнера, кратко описывая эти методы как прескриптивный, пошаговый подход к креативному решению проблем. Дизайн-мышление утверждает, что оно может быть использовано кем бы то ни было для решения любой проблемы.
Это определение выделяется своей «территориальностью». Только дизайнеры могут заниматься дизайном.
Чтобы пояснить «территориальность» этой цитаты, нужно чуть глубже рассмотреть аналогию с технологиями.
Некоторым знакома книга Эрика Реймонда «Собор и базар». Это фундаментальный текст, в котором высказывается идея открытых исходных кодов, что считается формой демократизации в современных технологиях. Реймонд считал, что существует два противоположных подхода к разработке программного обеспечения.
Согласно соборной модели программное обеспечение и технология принадлежат исключительно разработчику. В 1960–1970-х годах компьютерные центры представляли из себя подобие соборов, куда разработчики ездили, чтобы программировать.
Согласно базарной модели, напротив, программное обеспечение доступно любому, кто желает принять участие в разработке. В базарной модели технологии повсюду. Этот подход также отчасти объясняет, почему у современных людей везде суперкомпьютеры — в карманах, на запястьях и так далее.
»…Что оно может быть использовано кем бы то ни было для решения любой проблемы», — эта часть цитаты, по мнению Кхоя Виня, звучит как отголосок того самого напряжения между двумя моделями.
Предполагается, что дизайн, которым занимаются не-дизайнеры, создаёт проблемы, является поверхностным, обманчивым и приводит к плохому дизайну. Также подразумевается, что хороший дизайн может быть сделан только «настоящими» дизайнерами в контролируемых условиях и при решении только значимых проблем.
Прежде чем выслушивать аргументы в пользу соборной модели, важно помнить, как традиционно работал дизайнерский бизнес. На протяжении долгого времени у дизайнеров (особенно в студиях и агентствах) был экономический стимул хранить дизайн под семью замками, делать непонятными тонкости работы.
Дизайнеры хотят, чтобы их отрасль была привилегированной территорией. Они хотят, чтобы методы оставались загадочными. То есть чем сложнее сделать дизайн, тем выгоднее это для дизайнеров.
Но, как видно из противопоставления двух моделей, любая идея (например, технология) становится сильнее при её демократизации: когда она уходит в руки миллионов людей. Кхой Винь считает, что то же самое можно сказать и о дизайне.
Дизайн в руках не-дизайнеров — это хорошо, и в этом случае можно вспомнить о дизайн-мышлении. Демократизация дизайна означает, что его язык, словарь станет достоянием всего мира. Это важно, потому что только относительно маленькая часть дизайна вышла за пределы профессиональных кругов: те, кто не знает терминов дизайна, не могут говорить о нём.
Дизайнерам нелегко ответить на вопрос, чем они занимаются. Однако если посмотреть на это с другой стороны, то получается, что дизайнеры целенаправленно отрекаются от обязанности объяснить дизайн миру. Не только от обязанности, но и от возможности.
Тогда с кем дизайнеры говорят о дизайне? С собой. И всё. Дизайнерам удобнее обсуждать свою тему в кругу посвящённых коллег, у которых уже есть словарный запас необходимых терминов. Практически всё, что публикуется о дизайне, публикуется в большей степени для специалистов это области.
В некоторой степени это хорошо. Дизайнеры готовы обмениваться опытом и знаниями друг с другом, обсуждать методы работы и продвигать профессию. Дизайнеры, по мнению Виня, — открытый и дружелюбный народ, но только по отношению к коллегам. В этом есть недостаток. Речь не об изолированности и языке. Дела обстоят хуже: под угрозой находится профессиональный дискурс.
Все знают друг друга. А если не знают, то вскоре познакомятся. Все дружат друг с другом. Такая близость может негативно влиять на то, что хочется сказать. Она мешает говорить дизайнерам открыто и честно, чем препятствует общению.
Например, Майкл Киммелман, архитектурный критик в The New York Times. Он чуть было не получил Пулитцеровскую премию за свою критику, которая делает архитектуру более важной и значимой для огромного количества людей. Если бы он был практикующим архитектором, работающим над крупным проектом в Манхеттене, отношение к его статьям было бы другое.
Джин Сискел и Рождер Эберт — знаменитые кинокритики 1970-х годов — рассказывали не только о том, что шло на тогда в кинотеатрах, но также и объясняли идеи, которые лежали в основе фильмов. Тем самым они помогли многим людям стать более сознательными и страстными любителями кино. Если бы Сискел или Эберт были также и продюсерами или сценаристами, они не имели бы такого влияния.
Гипотетические ситуации, описанные выше, — те, в которых находятся современные дизайнеры, препятствующие дискурсу: дискуссиям о дизайне не позволяют быть по-настоящему честными и открытыми. К сожалению, есть не так много независимых критиков дизайна.
Дизайнерам важно изменить своё отношение к этой ситуации уже сейчас.
Если вбить в строку поиска термин «tech backlash» (негативная реакция людей на последние события в области технологий), Google выдаст множество результатов, которые отражают переломный момент в отношениях между людьми и цифровым миром: переоценка пользователями Facebook, Google и Twitter; переживания по поводу доступа к личной информации и так далее.
Это не только проблемы мира технологий, но и мира дизайна. Дизайнеры могут (и должны) помочь. Однако если вбить в строку поиска «design backlash», результаты будут совершенно другие. Это иллюстрация того, как мало мир знает о дизайне и как мало его ценит.
Неважно, приведёт ли дизайн-мышление к увеличению количества плохого дизайна, считает Винь. Важно, поможет ли оно расширить язык дизайна, границы общества дизайнеров, построить мир, который ценит и понимает дизайн лучше, чем сейчас.
Если дизайн-мышление делает эту область более важной для всего мира, позволяя не-дизайнерам думать как дизайнеры — это положительный эффект.
#дизайн
© vc.ru
