Женщина-капитан дальнего плавания: первая в мире, из СССР
Имя Щетининой прогремело по всему свету в 1935 году. Газеты взорвались сенсацией: «Молодая советская женщина провела корабль сквозь полярные льды!» Анне Ивановне было только двадцать семь лет, и она прошла на судне под названием «Чавыча» от Гамбурга до Камчатки по арктическим водам. Всё «полярное» тогда публику вообще волновало чрезвычайно, а тут ещё и первая капитан-женщина во льдах и — рекорд по срокам перехода.
Всего годом позже ту же «Чавычу» затёрло льдами, и на капитанском мостике снова была Щетинина. Одиннадцать дней экипаж под её руководством боролся за спасение парохода и своих жизней — и выдрался изо льдов. На почти невредимом пароходе.
На берегу океана
Анна Щетинина родилась на станции, которая называлась Океанская, возле Владивостока. В одну сторону от береговой линии шли сопки, в другую — тяжёлые волны Тихого океана. Тогда и речи идти не могло о женщине на капитанском мостике.
Но в ревущие двадцатые в советские ВУЗы и училища принимали, не глядя на пол. Закончив школу, она рискнула подать документы во Владивостокский морской техникум. И именно на судоводительское отделение: конкурс — пять человек на место. И её приняли! Предупредили, что работа физически трудна и что место есть только в одной комнате с мальчиками из группы. В техникуме практика проходила на кораблях. Анне довелось побыть в шкуре матроса. Давили жёстче, чем на мужчин. Давали самые тяжёлые задания, послаблений не было ни в чём. Аня понимала, что наверняка от неё ожидают провала, слёз, слабости. Оценки за практику, между тем, получала самые лучшие: буквально все на судне проникались уважением перед такой волей и такой гордостью. А вот две сокурсницы не выдержали давления, ушли. Хотя, надо сказать, из тридцати девяти мальчишек тоже только семнадцать дошли до конца обучения.
После окончания техникума путь от матроса до старпома Щетинина прошла за пять лет. Необычайно стремительная карьера для того времени. Ну что же, по крайней мере, начальство всегда было с ней справедливо: требования выдвигались выше, чем к парням, зато и награда за такие сверхнагрузки не заставляла себя ждать. Так к 1935 году Щетинина заработала себе на флоте имя и право стать капитаном. «Чавыча» была её первым кораблём как капитана. И сразу — экстремально трудный маршрут. Всё, как всегда: на каждом новом месте её проверяли на прочность. На этот раз полярными льдами.
Но спустя три года её, однако, сняли с капитанского мостика. Владивостоку требовалось создать рыбный порт. С нуля. Молодость, энергия, ум, авторитет и умение договариваться — всё это вместе требовалось в одном человеке, начальнике порта. Неудивительно, что выбрали Щетинину.
Задержку на берегу Анна Ивановна использовала по полной. Она не только поставила работу порта, но и за два с половиной года закончила четыре курса в Ленинградском институте инженеров водного транспорта и… Бросила. Не в характере Щетининой, казалось, было бросать, но на сессии в Ленинграде она узнала, что готовится масштабная переброска судов на Дальний Восток. В июне 1941 года Анна Ивановна приняла как капитан в Лиепаи пароход. 21 июня она вошла на нём в Ленинград; дальше путь лежал на Дальний Восток, но… Началась война.
Женщина на борту — к везению
Пароход срочно передали ВМФ. Щетинину поставили на старенький пароход «Сауле» (то есть «Солнце» по‑литовски), которому перевалило уже за полвека. Рядом, на Ладоге, проходил службу и Николай. Всю войну Щетинина на своём «старичке» перевозила солдат, патроны, снаряды, уголь и топливо. Такие кораблики регулярно обстреливались немцами, немало их было спущено на дно. Но Щетининой удавалось выйти живой и с кораблём. 28 августа 1941 года Анна Ивановна должна была участвовать в массовой эвакуации из Таллина. Из города вышел караван в 225 кораблей. Они держали путь на Кронштадт, и эти корабли, во многом такие же «старички», как у Щетининой, ожесточённо бомбили немцы. В Кронштадт дошло 163 судна, погибло больше десяти тысяч человек. Гибель людей в Таллинском переходе стала самой крупной морской катастрофой в истории.
Но «Сауле» подбили ещё по пути в Таллин. Щетининой удалось посадить его на мель. На протяжении нескольких суток экипаж отбивался от обстреливающих кораблик самолётов. Половина отбивалась — и половина ремонтировала своё «Солнце». В Таллин было уже не пробиться, и Щетинина вернулась в Кронштадт. Оттуда её тут же перебросили на Дальний Восток. Задание было необычное: надо было отвезти на ремонт её старое судно «Карл Либкнехт».
Странность была в том, что ремонтировать его должны были ни много, ни мало, в Канаде, а дотуда было надо дойти по Тихому океану на протекающем, разваливающемся пароходе. Канадцы при виде «пациента» развели было руками, но женщина-капитан и проделанный ею на таком корыте путь впечатлили их, и они, как говорила потом Щетинина, приделали к старой трубе фактически новый пароход.
До конца войны Анна Ивановна курсировала от Владивостока к Канаде и США и обратно, правда, уже на другом пароходе. Она перевозила военные припасы и снаряжение от союзников. Официально в Тихом океане советским кораблям было безопасно: Япония не объявляла СССР войну. Но на деле подлодки японцев, когда была возможность, советские судна топили так же, как американские. Как говорится, потому что могли.
Пароход был американский, длинный, новый, но построенный без учёта необходимости особенной прочности вдоль. Такие пароходы в сильные шторма буквально разламывались пополам. Щетининой довелось снимать с расколовшегося парохода «Валерий Чкалов» экипаж. Пароход Анны Ивановны тоже раз разошёлся посередине — в пятистах милях от берега, но экипажу удалось скрепить расходящиеся половины бортов «на живую нитку». Судно удалось довести до бухты Акутан. После таких приключений любой, кто вспоминал при моряках Щетининой про то, что женщина на борту — к несчастью, был бы осмеян. Анна Ивановна определённо родилась с огромным запасом удачи и щедро делилась им со своими кораблями. Славу первой в мире женщины-капитана дальнего плавания активно использовали в интересах советской дипломатии. Едва сойдя на берег, Щетинина, толком не отдохнув, должна была привести себя в «светский» вид и посещать приёмы и другие мероприятия. Там она фактически проводила переговоры с важными американскими флотскими чиновниками.
Мирные годы
После войны Щетинина закончила, наконец, институт и ходила по Балтике. Однажды у неё подобрался почти полностью женский экипаж, и шведский лоцман, которому довелось работать с их кораблём, сначала не на шутку испугался. В лицо шведу, конечно, женщины смеяться не стали, но персонажем флотских анекдотов в Советском Союзе он стал надолго.
После сорока на Щетинину посыпались одна за другой тяжёлые проблемы. Анна Ивановна потеряла мать, мужа, была понижена в должности за аварию в тяжёлых метеоусловиях (посадила пароход на мель). Захотелось покоя. И, быть может, передать свой уникальный опыт, чтобы он не пропал зря. Она согласилась на должность преподавателя в том самом ВУЗе, который когда-то закончила сама.
В пятьдесят лет Щетинина перевелась в ВУЗ на Дальнем Востоке: потянуло на родину. Готовила десятками капитанов. Возглавила Приморский филиал Географического общества СССР и стала активной участницей Комитета советских женщин. Несколько раз её, живую легенду, избирали депутатом. Заочно стала членом (единственной женщиной) в австралийском клубе капитанов и почётным членом Международной федерации ассоциаций морских капитанов.
Она прожила долгую жизнь и умерла, не успев увидеть следующий век — в 1999 году. После неё остались множество учебников, пособий и, конечно, несколько автобиографических книг: ей было, что рассказать миру о своей жизни. И капитаны, множество капитанов, воспитавших новых капитанов.
Материал был впервые опубликован в издании Домашний очаг
Обсудить 0
