Поговорим о наболевшем: почему похмелье называют "бодуном"?
Бодня. В древности на Руси так называли большую бочку, в которой засаливали овощи, складывали сушку, закрывали березовый сок и, конечно, кое-что покрепче.
Неудивительно, что человеку после лютой попойки говорили «встал с бодуна», как бы шутливо намекая, что вчера он выпил целую бочку алкоголя, не думая о последствиях.
Шутки шутками, а у бедолаги дикое похмелье: башка трещит по швам, во рту сушняк, руки трясутся, лицо опухло, стало как бочка, а в голове одна единственная мысль: «Где взять опохмелиться?», чтобы побыстрее вернуться к нормальному облику прямоходячего человека. А тут еще разъяренная жена, словно навозная муха, ездит по ушам со своими нравоучениями: «Ах ты, скотина, на рогах вчера приполз, весь дом перебудил».
Опа, тут у нас вырисовывается вторая версия происхождения «бодуна». Открываем настольную книгу — словарь Даля, — где бодун, бодуша, бодяга — крупнорогатая скотина, любящая бодаться. Прям как наш подвыпивший бычок-бодунчик, чья тяжелая с похмелья голова клонится книзу, будто под тяжестью рогов. А глаза, помутневшие от спирта, выглядят так, будто увидели перед собой красную тряпку.
Так как разговорные версии «бодуна» это «будун» и «бадун», то будун может вполне происходить от слова «будить». Ведь похмелье — проблема того, кто проснулся наутро после большой гулянки. Говорят же: с будуна человек пробудился.
Версия последняя — топонимическая. В 100 км к югу-востоку от Тюмени и в 25 км от Ялуторовска располагается старинное сибирское село Падун. А в нем единственное предприятие — спиртзавод.
