Наблюдатель на выборах 14 сентября о прозрачности голосования и собственном выборе
Ну, пишите так пишите.
Как вы все слышали, в прошедшее воскресенье Россия была взбудоражена выборами. Я знаю, что вы на них не были, поэтому собираюсь рассказать вам, почему это не фуфло.
К выборам лично я отношусь с долей скептицизма. Мне не нравятся шарики в избирательных участках, примитивная агитация, предвыборные ролики кандидатов, в которых те наигранно восклицают, мол, не победим — так подпортим статистику конкуренту, все зависит от вас и прочий популизм. Всё это выглядит неуклюже и неискренне, а тот бедняга-выдвиженец, кажется, очень стесняется своих слов, хотя все правильно говорит. Мне кажется, нормальный человек на такое не подпишется. Сегодня говоришь то, во что не веришь, пытаешься пустить пыль в глаза — завтра будешь красить траву перед приездом президента. Если вы хотите, чтобы вас выбрали, не надо всех этих слов и, боже мой, не стоит садить кустарнички по дворам, просто сделайте что-то по-настоящему нужное, люди оценят и запомнят вас.
В Санкт-Петербурге, где я была членом избирательной комиссии с правом решающего голоса (что бы это ни значило), выборы были двойными: депутатскими и губернаторскими.
Наш рабочий день начинается в 7 утра. Мы приходим в школу и начинаем череду важных формальностей: запечатываем урны, пересчитываем бюллетени, убеждаемся в целостности конвертов с результатами досрочных выборов.
В 8 утра открывается участок, приходят первые голосующие. Процедура выглядит так: просишь паспорт, ищешь человека в огромной книге, где весь электорат разделен по домам, вносишь данные и выдаешь бюллетени, кратко инструктируя по их заполнению. К середине дня я управлялась минуты за полторы.
Люди приходят разные, в основном пожилые — процентов 75. Будущее у нас выбирают те, у кого будущего уже нет. Я часто с ужасом вписываю графу «год рождения» — 1930-ые. Одна бабушка 1925 года. Как она сюда дошла? Ей тяжело даже расписаться: говорит, после инсульта рука не слушается. Она совершенно беззлобная и беззащитная, сказали ей подождать — она тихо стоит и ждёт, а когда подсаживается, говорит, что это её последние выборы. Я, как дура, что-то мямлю в ответ вроде «держитесь», а она говорит, что все осознанно и она уже готова «уйти», а потом добавляет, что вот этот кандидат ей не нравится, он слишком самодовольный, а этот — хороший и ему она верит. Мне хочется уделить ей больше внимания, но ко мне подходят и грозятся удалить, потому что я не имею права говорить о кандидатах, хотя ни слова о них не сказала.
Некоторые делают комплименты, некоторые грубят. Но у всех есть общая черта: они мало знакомы или не знакомы вовсе с кандидатами, часто просят дать информацию о них, задорно заявляют, что будут голосовать наугад. Я напомню, что муниципальные депутаты — это те люди, которые могут заблокировать решение так называемых элит, что хотят застроить ваш любимый парк, переквалифицировать детсад в ночной клуб или сократить число парковок в городе. О губернаторе вообще говорить не приходится, но из кандидатов тоже знают только Полтавченко.
В 20:00 выборы завершаются. Для члена комиссии самое страшное — обнаружить бюллетеней больше, чем зарегистрированных, потому что это будет означать вброс. Сначала мы пересчитываем оставшиеся и выданные бюллетени, считаем отдельно досрочников, исключенных, проголосовавщих вне помещения, протоколируем, всё сверяем. У нас получилось так, что по бумагам не хватало одного бюллетеня. Перепроверка и анализ заняли два часа.
Затем вскрываются урны — переносные и основная. Разделяем бюллетени на муниципальные и губернаторские, считаем испорченные, с печатями-без, считаем голоса. Действительно много голосуют за Полтавченко. Пропавший бюллетень так и не нашёлся, решили, что его унесли. Оставшиеся бюллетени разрезают и пакуют. Их увозят вместе с результатами в районный центр. Уже примерно три часа ночи, ту же операцию повторяют с муниципальными выборами. Некоторые наблюдатели-студенты спят в холле, но какая-нибудь одна максимально противная тётка пристально следит за соблюдением всех правил.
С депутатами гораздо сложнее. Их можно было указать до пяти человек. У нас есть таблица, где ставится штрих напротив выбранного человека. Делать это могут только председатель, его зам и секретарь, получается очень долго, но разделять по кучкам и помогать запрещено. Если ничего не считаешь, дико тянет ко сну. Но наконец всё посчитано. Рада даже максимально противная тётка. Документы увозят, ждем одобрения и к восьми утра расходимся.
Порядки действительно строгие. Меня ругали за упоминание о том, что бюллетень будет испорченным, если поставить галочек больше, чем нужно, — «агитация». За то, что люди ставили галочки прямо при мне, хотя я настаивала на том, что нужно зайти за ширму. За то, что слишком долго говорила с бабушками не по теме, хотя очереди не было. Если кто-то пытается бросить в урну несколько бюллетеней, я должна его остановить. За ширмой не может находиться больше одного человека. В кабинете две камеры, в обед приносят третью — снимают для местного телевидения. По стенке стоят наблюдатели — человек семь, зачастую от различных кандидатов — и сотрудник полиции. Наблюдатели сопровождают переносные урны и результаты до центра.
Но один черт, люди считают, что выборы — это фикция. Этим объясняется очень плохая явка и такое отношение к списку в бюллетене. Из 2600 человек, прикрепленных к нашему участку, пришли примерно 750, это очень мало. Кто-то говорит мне в лицо, что если поставишь меньше пяти галочек, остальные доставят за тебя, а кандидаты там все подсадные и все об одном.
Я знаю, что эти люди просто не понимают, как все происходит, потому что иначе они не говорили бы ерунды вроде этого бреда про галочки. Даже если допустить, что все 10 незнакомых между собой членов комиссии вдруг сговорились, все семь наблюдателей слепые и камеры не работают, результат подстановки ваших галочек изменит действительность в пределах погрешности.
Губернаторам вернули выборность совсем недавно. И я думаю, это некий сигнал обществу. В вашем регионе бардак? А кто выбирал главу? А, выбрать вам не из кого? Баллотируйтесь, в нашем округе выдвигался мой молодой знакомый. Или голосуйте против всех, это влияет на результаты.
Вы можете трещать, что «система» лишает нас реальной возможности влиять на нашу жизнь. Теперь я знаю, что все это ленивое нытьё: на моем участке все было законно. Если у вас однокоренные к слову «закон» вызывают ухмылку — вперёд, идите работать на участки, проверяйте все собственноручно и берите с собой наблюдателей. Потому что на самом деле система предоставляет все условия для прозрачных выборов. Всё остальное вы заслужили.
Фото на обложке: Илья Давлятчин, «БалтИнфо»
© TJournal
