Центр управления Кремниевой долиной — репортаж Buzzfeed с Code Conference07.06.2016 18:52

31 мая в 9 часов вечера на эксклюзивном курорте на побережье Калифорнии Элон Маск потряс умы многочисленных миллионеров. Маск возглавляет две дерзких компании: SpaceX и Tesla. Он выступал на престижном мероприятии Code Conference, билеты на которое стоят $6,5 тысячи (не считая проживания). Сайт Recode проводил трёхдневную конференцию на курорте, расположенном в окрестностях Лос-Анджелеса.

Туда приехали основатели стартапов, представители брендов, ограниченное число журналистов и кочующие венчурные инвесторы с Apple Watch на запястьях. Участники, покидавшие зал после часовой сессии Маска, выглядели изумлёнными. Жестами они изображали взрыв головы.

Поводом к тому стали рассуждения Маска о Марсе (он должен управляться «прямой демократией»), о нейронных кружевах (следующая стадия развития искусственного интеллекта) и о том, является ли наша реальность всего лишь видеоигрой. «Шансы на то, что мы находимся в первичной реальности, — один к миллиарду. Что не так с этим утверждением?» — спрашивал Маск.

Никто не ответил. Это было неуместно. В этом году на конференции выступали Билл и Мелинда Гейтс, глава Amazon Джефф Безос, генеральный директор Google Сундар Пичаи. Маск приехал, чтобы поделиться взглядом на будущее и продемонстрировать некоторое интеллектуальное превосходство, а не для того, чтобы с ним спорили низшие существа.

Code Conference известна тем, что работает скорее как закрытый клуб, нежели как переполненный базар вроде TechCrunch Disrupt или CES. Здесь молодой Марк Цукерберг потел в своём иллюминатском худи, а Стив Джобс и Билл Гейтс давали совместное интервью. В этом году ходил слух о приезде Обамы, но он не появился.

Сооснователи издания Recode, организующего конференцию, Кара Свишер и Уолт Моссберг — два самых известных технологических журналиста. Свишер любят и ненавидят за быстрый ум, чутьё на ложь и боевой стиль проведения интервью. Она любезно опекает многих журналистов и вдохновляет их быть бесстрашными и агрессивными. Тем не менее, для технологической элиты Code Conference — довольно безопасное место.

Джек Дорси не побоялся выйти на сцену в футболке с надписью #StayWoke (лозунг, призывающий обратить внимание на проблемы расизма — ред.), несмотря на отвратительную ситуацию с представленностью разных этнических групп в Twitter. (Такие футболки были сделаны группой чернокожих сотрудников Twitter — «Дрозды», и один экземпляр прилагался к набору раздаточных материалов для всех участников).

Несмотря на лавину антимонопольных исков в адрес Google, гендиректору компании Сундару Пичаи поступил всего один вопрос на эту тему — о расследованиях в Евросоюзе. «Нам повезло находиться в таком положении: это значит, что мы очень популярны и люди часто пользуются нами», — ответил он с улыбкой.

Шерил Сандберг говорила, что крестовый поход Питера Тиля против СМИ не будет стоить ему места в совете директоров Facebook, потому что бизнесмен действует независимо от своей роли в самой влиятельной платформе для распространения контента в мире. У Сандберг это звучало как описание хорошей и общепринятой практики, никто и глазом не моргнул.

Пелена безопасности покрывала и альтернативную программу конференцию, например выступление Билла и Мелинды Гейтс о том, как сильно влияет на жизнь женщин доступ к контрацепции, или Дерея Маккессона, одного из лидеров движения Black Lives Matters, который присоединился на сцене к Дорси.

«Конференции, такие как эта, не отражают всего многообразия страны», — сказал толпе Маккессон. Он был первым и единственным выступавшим афроамериканцем на этой неделе. «Президент Обама принял приглашение и хотел приехать, но изменился график его поездки в Азию, и не получилось», — рассказала Свишер BuzzFeed News.

Но вернёмся к Маску, единственные настоящие новости от которого касались обновлённых дедлайнов для SpaceX и Tesla. Тем не менее, вся его речь звучала как откровение. Ну, потому что это Элон. Из ничтожного стропальщика софта он стал гнущим метал и парящим в воздухе полубогом. Его безумные идеи об электрических автомобилях и ракетах оказались невероятно влиятельными. Поэтому если он говорит, что улетит на второй космической скорости на Марс прежде, чем наша несчастная планета взорвётся, его слушают.

Бесплатная выпивка пришлась кстати.

Когда частный самолёт Маска задержался, и начало его выступления сдвинулось сильно позже заявленных восьми часов вечера, слушатели коротали время за едой на улице, где подавали картофельные самосы и бургеры без мяса от Impossible Foods (которая привлекла $182 млн от таких инвесторов как, например, Билл Гейтс, чтобы создать устойчивую всемирную систему производства пищи).

За ужином в первый день можно было наблюдать сосредоточение могущественных венчурных капиталистов за столами —, а не на пляже, как на Burning Man для миллиардеров. Можно было увидеть и поговорить с Винодом Хосла, Юрием Мильнером, Биллом Гурли, Чаматом Палихапития и Джимом Брейером.

Возможность общения с технологическим пантеоном объясняет популярность Code Conference среди журналистов и отраслевых деятелей. Но она также создаёт и компанейскую атмосферу, в которой странные вопросы могут остаться без ответа. Например:

— Каковы шансы на то, что инвестиции в ракетостроение — это верный способ спасти человечество?

— Ой, ладно, отвали.

Накануне вечером Безос выступал так же зажигательно, как Маск. Безос тоже вошёл в режим пророка, когда говорил о своих инвестициях в космос. Оба миллиардера выдали по высказыванию, умещающемуся в твит, и демонстрирующему их межпланетные амбиции.

Безос рассуждал о «разделении Земли на зоны для проживания и легкой промышленности» (тяжелую промышленность надо «убрать с планеты через несколько сотен лет, когда можно будет дёшево строить производство в космосе). Маск употребил словосочетание «земная выручка», имея в виду, что монетизация Марса — это всего лишь дело времени.

Тем временем, на нашей родной планете Uber принимал $3,5 млрд от суверенного фонда Саудовской Аравии, репрессивный политический режим которой запрещает женщинам водить машину. Airbnb пытается усложнить использование своей платформы для расистов, а победный марш социальных медиа по миру остановился, споткнувшись о регулирование и культурные особенности Индии, Ирана и России. Питер Тиль, миллиардер и член совета директоров Facebook, тайно финансирует судебные иски, чтобы закрыть Gawker, пока Facebook доказывает, что не влияет на ранжирование новостей.

Эти конфликты технологического мира с миром людей вынуждают слова Маска и Безоса звучать как эскапистские фантазии, в которых земные проблемы либо исчезают, либо перемещаются куда-то в космос. Временами казалось, что наблюдаешь из первого ряда опосредованную войну между миллионерами за то, как будет выглядеть будущее для остальных 99% людей — будь то космос, искусственный интеллект, бедность, свобода слова.

Трудно было придумать более странное время для проведения конференции, учитывая натянутые отношения между Кремниевой долиной и её летописцами. Представителей медиа ошарашили инвесторы, защищавшие Theranos; инвесторы были потрясены тем, что СМИ смеют защищать Gawker.

Инвесторы выглядели убеждёнными в том, что в СМИ против них существует заговор. Журналисты получили доказательства заговора Тиля против них. Чем не подходящий момент закусить венчурным мясом и перекинуться парой осторожных слов?

Это было похоже на зоопарк, в котором львов выпустили из клеток, и к ним надо относиться, как к котам. А может, все наоборот.

Перед конференцией сообщалось, что на третий день выступит основатель Gawker Ник Дентон. Тиля пригласили вступить с ним в дебаты, но тот не появился. Кем его заменить — тоже не придумали. «Всем нравится писать в Twitter и подавать иски, а выйти и поспорить никто не готов», — прокомментировала Свишер.

Днём ранее я слышала, как Хосла говорил, что мог бы вступить в дебаты с Дентоном, но график не позволяет. «Что бы вы ему сказали?» — спросила я. Он не захотел отвечать и посоветовал почитать его записи Twitter на эту тему. «Мне нет особого дела до Gawker», — добавил он. Ему есть дело до того, что «они снижают уровень The New York Times и других СМИ в том, что касается проверки фактов». «Что если я скажу, что вы растлеваете малолетних?» — спросил Хосла.

На сцене Дентон говорил Свишер, что сочетание денег и власти в Кремниевой долине «относительно молодо», и оно не привыкло к тому, что о нём пишут, как о группе с устойчивыми интересами. Сегодня миллиардер из Кремниевой долины в тысячу раз могущественнее, чем ваш конгрессмен, но куда менее открыт и подотчётен, рассуждал Дентон.

Но, пожалуй, демонстративное дружелюбие на Code Conference представляет для агрессивной журналистики более устойчивую и рассеянную угрозу, нежели мстительный миллиардер. Чем ближе подбираешься, чем больше узнаёшь, тем меньше говоришь, чтобы сохранять доступ к информации.

Похоже на «мягкую силу», но именно этим обусловлено освещение событий в прессе, и это объясняет способность Кремниевой долины уходить от вопросов. Когда Свишер и Моссберг пытались заставить Маска сравнить страх перед утратой контроля над искусственным интеллектом со страхом Дональда Трампа (которому принадлежит поле для гольфа всего в пяти милях), генеральный директор компании, которая собирается отправлять людей на Марс, сказал, что «сомневается, что его голос повлияет на результат выборов».

В своей речи Маск затронул тему возрастающего неравенства в том, что касается власти. Рассуждая об опасностях, которые таит искусственный интеллект, он сообщил аудитории, что любит одну цитату лорда Актона. «Это тот человек, который сказал, что власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно», — напомнил Маск. Цитата, которую он привёл в разговоре об искусственном интеллекте, такова: «Свобода состоит в разделении властей, а деспотизм — в их сосредоточении». Актон говорил немного по-другому, но смысл был тот же.

«Я знаю мало людей, которым нравится жить при деспотии», — сказал Маск. «А деспот — это компьютер?» — уточнила Свишер. «Или люди, которые контролируют компьютер», — ответил Маск.