Заглушить радар. Империя наносит ответный удар
В конце 1966 года на вооружение авиации США поступил сразу ряд новых разработок, которые должны были изменить расклад сил в противостоянии с советскими комплексами ПВО С-75. Первой разработкой стал усовершенствованный подвесной контейнер РЭБ QRC-160–1А (AN/ALQ-71). Этот глушитель был развитием QRC-160–1, но в более прочном корпусе и с увеличенной мощностью с 4×75 Вт до 4×100 Вт. Во время горизонтального полета два таких контейнера защищали самолет в пределах 8–10 морских миль.
QRC-160–1А (AN/ALQ-71)
Так как мощность контейнеров РЭБ была всё ещё недостаточной для уверенного глушения сигнала радаров, то был разработан специальный строй, названный советскими специалистами QRC-формацией, призванный за счёт расположения самолётов взаимно перекрыть слабые зоны глушения. В случае полёта 4 самолётов с комплексами РЭБ в такой формации, на экране оператора РЛС отображались от 28 до 32 вертикальных полос, что делало невозможным не только автоматический пуск, но и часто ручной.
Пример QRC формации
Засветка радара (белая полоса) при пролёте строя QRC
Применение новой формации и комплекса РЭБ позволило снова увеличить высоту полёта самолётов, но на этот раз до 1,5–2 тысяч метров, так как на такой высоте комплексы РЭБ сохраняли свою эффективность. На время такая смена подхода позволила снизить эффективность ЗРК, но довольно быстро был найден ответ: по радару дальнего обнаружения определялось направление движения цели, заманивающая РЛС С-75 облучала самолёты, заставляя активировать комплексы РЭБ. Расчёт определял полосу глушения, после чего активировалась вторая РЛС, работающая на частоте за пределами полосы глушения, и осуществлялся пуск ракет. Мощности даже четырёх установок QRC не хватало, чтобы заглушить всю полосу частот, на которой работал радар С-75. Тем не менее, по данным американцев, эффективность работы С-75 по целям с комплексами РЭБ снизилась вдвое, по сравнению с предыдущим периодом — т.е. увеличился расход ракет на поражение одной цели.
Изменение тактики атак американской авиации в 1965–1967 годах
В 1967 году, благодаря захваченному евреями в ходе очередной войны с арабами комплексу С-75, американцам удалось выяснить точную полосу частот работы радиомаяка ракеты. Оказалось, что радиоканал управления ракетой С-75 находится в узком диапазоне всего 20 МГц, а его мощность не превышала 20 Вт, и его можно эффективно заглушить существующими средствами. Вскоре на самолёты США стали ставить модернизированный контейнер QRC-160–1/1A, настроенный на глушение канала управления ракеты. Из-за особенности конструкции С-75 при потере сигнала управления автоматика переводила ракету на баллистическую траекторию. Эффект от таких мер был ошеломительный — комплексное применение глушения радаров и канала управления ракет делало С-75 беспомощными в ряде ситуаций: так с декабря 1967 по апрель 1968 года, по американским данным, на 495 пущенных по формациям IronHand (группы уничтожения радаров) ракет пришлось всего 3 сбитых самолёта (я не очень доверяю этой статистике, но советские источники подтверждают сам факт проблемы и падение эффективности работы комплексов).
Для решения возникшего кризиса были вызваны советские специалисты, которые предприняли ряд шагов технического и организационного характера:
- на случай глушения только радара, была введена практика наведения ракеты «на глазок» по командам оптического наблюдения;
- была модифицирована электронная начинка ракеты, позволившая уменьшить мёртвую зону по высоте до 500 метров;
- мощность радиомаяка ракеты была увеличена до 80 Вт.
Все эти меры в комплексе сделали к 1969 году контейнеры QRC-160–1/1 неэффективными. Относительную эффективность сохраняли лишь поступившие на вооружение более мощные подавители QRC-160–8 (AN/ALQ-87) благодаря выросшей в 3 раза мощности помехи, а также глушители радиосигнала управления ракетами QRC-160–1/1А, но на очень близкой дистанции к самолёту.
Но наиболее революционным стало появление новой функции ВВС, названной «Дикие ласки» (WildWeasels). Первоначально оперативная группа «Дикие ласки» была создана для обнаружения РЛС противника и наведения на них ударных групп истребителей-бомбардировщиков. Первоначально основными машинами были специально переоборудованные F-100F SuperSabre (WildWeasel I) с установленными детекторами облучения и предупреждения AN/APR 25 и системой векторного наведения. На месте оператора вооружения был устроен пульт управления аппаратурой поиска радаров. В первые вылеты в 1966 году F-100F в составе групп «охотников» (или IronHand) занимались обнаружением радаров для групп «убийц» из F-105D Thunderchief, вооружённых обычными ракетами или бомбами. Обычно один F-100F выступал ведомым для трёх F-105D. Подобные налёты показали свою полезность, но минусом их было то, что F-100 уже к тому моменту устарели — слишком медленные, они были удобной целью и для ЗРК, и для истребителей противника, а их единственным шансом избежать столкновения с ЗРК было выполнить противоракетный манёвр (резкое изменения траектории движения) в надежде на срыв наведения ракеты.
Тактика применения «Диких ласок». Группы IronHand («охотники») и StrikeForce («убийцы»)
В апреле 1966 года группы «охотников» было решено вооружить новыми антирадарными ракетами AGM-45 «Shrike» — эти твердотопливные ракеты имели головку наведения с датчиком облучения, работавшим в обычном для РЛС С-75 диапазоне частот. При захвате луча радара, ракета была способна попасть в цель с круговым отклонением в 6 метров. 63 килограммов боевой части ракеты обычно хватало для того, чтобы даже при близком попадании на время вывести радар из строя. Но, как и всегда, была пара нюансов.
Тактика захода на радар при применении «Shrike»
Во-первых, максимальная дальность пуска ракеты составляла всего 15 км, в то время как С-75 — 34 км. Во-вторых, для успешного захвата цели пилот самолёта должен был лететь по прямой на радар, либо максимум с 30-градусным отклонением от луча, иначе головка наведения не сможет зацепиться за него. Тем не менее, хотя пилоты и значительно рисковали в таких атаках, это было всё равно лучше, чем бомбить по-старинке. Этими ракетами были вооружены, как F-100F, так и F-105D, но «Сейбры» уже явно не тянули на эффективное средство борьбы с РЛС из-за их невысокой скорости, поэтому в 1967 году были заменены на F-105F c аналогичным комплексом оборудования.
F-100F (Wild Weasel I)
F-105F (Wild Weasel II)
F-105G (Wild Weasel III)
F-4C (Wild Weasel IV)
Новое оружие быстро привлекло внимание вьетнамцев и советских специалистов, вызвав очередные изменения в работе РЛС. В первую очередь это касалось обваловки радарных станций (создание земляных насыпей вокруг кунгов) для снижения опасности осколков.
Во-вторых, вскоре выяснилось, что «Shrike» очень чувствителен к пропаже сигнала радара — ракета начинает рыскать и сбивается с цели. Поэтому в случае фиксации пуска требовалось выключить как можно быстрее радар (точнее в терминологии ПВО перевести на эквивалент — снять напряжение с антенной решётки). Важно, что сделать это надо в первые 10 секунд, так как именно в это время происходит наведение ракеты, после чего топливо сгорает и оставшийся путь она летит по баллистической траектории.
Пример работы РЛС в условиях возможного пуска «Shrike». Раз в 20 секунд РЛС прекращает работу на 5 секунд, а при выходе цели на дистанцию стрельбы — на 10 секунд
Пример влияния правильной обваловки ЗРК на эффективность ракет «Shrike»
Основной тактикой вьетнамских ЗРК с этого момента стало минимальное время работы РЛС С-75. Обнаружение самолётов и отслеживание проводилось радарами дальнего обнаружения, РЛС наведения СНР-75 могла включаться кратковременно, на несколько секунд. Благодаря налаженному обмену информацией между разными радиолокационными постами, операторы С-75 имели хорошее представление о векторах движения целей и могли подгадать момент активации РЛС, при котором враг не успеет навести ракету. Новая тактика вьетнамцев потребовала новых контрмер от американцев — ими стало начало применения в 1968 году ракеты AGM-78 StandardARM. В отличие от «Shrike», Standard ARM имела максимальную дальность в 90 км (!), что в 3 раза больше максимальной дальности С-75. Наличие схемы запоминания курса в головке наведения позволяло ракете поразить цель даже при потере сигнала радара, кроме того, она имела в 1,5 раза больший, чем у «Shrike» боезаряд.
«Shrike» на переднем плане и Standard ARM на заднем. Разница в размерах очевидна
Но расплачиваться за это приходилось в 4 раза большим весом и в 20 раз большей стоимостью ракеты: 200 000 долларов. Для сравнения новенький Chevrolet El Camino в том году стоил 2500 долларов, домик в пригороде — порядка 40 000 долларов, а носитель ракеты — истребитель F-105 обходился бюджету всего в 2 500 000 долларов. И хотя ракета была хороша, но швыряться каждый раз несколькими домами никто желанием не горел, а потому даже в 1972 году, после старта массированных налётов на Северный Вьетнам, «Дикие Ласки» по-прежнему будут вооружены в значительной массе ракетами «Shrike».
Одна из неофициальных эмблем «Диких Ласок». Внизу столь же неофициальный девиз «YouGottaBeShittin 'Me» («Ты, должно быть, издеваешься надо мной»)
Насколько эффективно было использование антирадарных ракет? Сложно сказать. Отчет USAF даёт противоречивую информацию. С одной стороны, фиксируются многие неудачные пуски, например, среди первых 107 запусков «Shrike» подтверждено попадание только одной ракеты. С другой стороны, при использовании ракет наблюдалось нарушение непрерывности радиолокационного покрытия. Кроме того, уменьшение времени активной работы радаров наведения и общая нервозность операторов в связи с постоянным риском получить ракетой с воздуха, делали жизнь американских лётчиков в небе Вьетнама чуть более комфортной. С окончанием операции Rolling Thunder и налётов на территорию Северного Вьетнама, обе стороны смогли вздохнуть несколько более спокойно, но противостояние РЭБ с С-75 всё ещё продолжалось.
Что характерно, советская сторона довольно высоко оценивала результативность работы ракет «Shrike»
Минутка занимательной статистики
Оценить эффективность работы С-75 во Вьетнаме задача практически невыполнимая, так как численные данные с советской стороны и американской не бьются от слова совсем. Про 3 сбитых ракетами в 1967 году В-52 я уже писал в первой части, но проблема есть и с другими подсчётами.
По данным советской стороны, с 1965 по 1967 год было осуществлено 1356 пусков ЗУР, из них успешных попаданий добились в 659 случаях (48%). При этом отмечается, что в 1965 г. расход ракет на 1 сбитие составлял 1,3; 1966 — 2,4; 1967 — 4,9, что объяснялось изменением тактики налётов и применением комплексов РЭБ.
Но американская сторона подтверждает за 1965–1967 года только 110 самолётов, сбитых С-75. Т.е. оверклейм составляет 6 раз. Для американцев занижать число сбитых именно ракетами С-75 не имеет смысла, так что эти цифры можно принять условно верными. Дальше больше, до 1966 года, по мнению американцев, на 1 сбитый самолёт приходилось (до начала массового применения РЭБ в конце 1966 года) 30 ракет, после — 60. Это даёт расход ракет в чудовищные от 3000 до 6000 за 3 года. При том, что с 1965 по 1972 гг. во Вьетнам было поставлено всего 7658 ракет. Очевидно, что американцы безбожно завышают в данном случае количество пусков ракет, а вот занижает ли советская сторона — не ясно. Правда, обвинить американцев в целенаправленном завышении цифр пусков ракет сложно, так как, во-первых, пилоты разных самолётов могли заявить об одной и той же ракете в своих отчётах, во-вторых, во второй половине войны нередко применялись «ложные пуски» ракет, которые также могли попасть в отчёты, как пуски реальные.
Если же расширить временной интервал, то выйдет то же самое. По советским данным, с 1965 по 1972 ЗРК С-75 были сбиты 1293 самолёта США. По американским данным — 205. Оверклейм во всё те же 6 раз. По данным ЦРУ, во Вьетнаме были израсходованы 9000 ракет С-75, по советским — 6600 (причём сюда включены все потери ракет в результате налётов и небоевых происшествий). Опять же, если на первые 110 сбитых самолётов ушло 1356 ракет, а на остальные 95 — 5300, то выходит совсем безрадостная картина. Но тут есть нюанс: в 1968–1971 крупные налёты на Северный Вьетнам не производились, и странно ожидать, что в период крупных налётов будет израсходовано меньше ракет, чем когда их было в разы меньше. Так что и советские данные по числу пусков тоже не очень убедительны. Вот такой тлен и безысходность.
Затишье перед бурей
1969–1971 года стали периодом снижения интенсивности работы авиации США по Северному Вьетнаму: основными целями в этот период были «тропа Хо ШИ Мина в Лаосе» и объекты Вьетконга в Южном Вьетнаме. Редкие рейдовые операции за 19 параллель всегда сопровождались работой «Диких Ласок» и комплексов РЭБ. Вообще этот период дал возможность спокойно проанализировать существующие проблемы и найти их решения обеим сторонам.
Статистика распределения целей ЗРК за первые три года
Для вьетнамцев двумя главными неприятными итогами 1968 года стали резкое снижение эффективности РЛС и ЗРК из-за средств РЭБ, устанавливаемых на тактической авиации противника. Переговоры с советской стороной о поставке более совершенных комплексов ПВО хоть и были неудачными, но советская сторона начала поставки модернизированных ракет и РЛС для С-75. Ракеты, как уже ранее говорилось, получили более мощное оборудование связи, хотя передатчик всё ещё мог быть заглушен. Больше советским техникам не нужно было прямо в джунглях разбирать корпус ракеты и менять передатчик на более мощный. Во-вторых, штатным методом наведения стало наведение по командам оптического наблюдения — в специально вынесенной наружу стеклянной кабине сидел наблюдатель с комплектом оборудования для наблюдения и корректировал полёт ракеты.
В-третьих, после изучения сбитых американских самолётов стало ясно, что они оснащались средствами оповещения о пуске ракеты — радиоприёмником, который при обнаружении радиосигнала на частоте наведения ракеты С-75, посылал световые и звуковые сигналы пилоту. Для обмана работы этого датчика была введена схема «ложного пуска» («электронного пуска») — радиоканал наведения ракеты активировался, но ракета не пускалась. Пилот, получивший оповещение о пуске, тут же вынужден был делать противоракетный манёвр и, с большой долей вероятности, сброс бомбовой нагрузки не на цель. Для пущей убедительности нередко на земле вместе с «ложным пуском» подрывали пиротехнику, чтобы имитировать дым при пуске ракеты. Это, кстати, может частично объяснять завышенные цифры у американцев по числу пусков.
Кроме того, операторов наведения стали активно обучать методу наведения по трём точкам (ТТ) — пуск ракеты осуществлялся в центр помехи, как наиболее вероятное место нахождения цели. Также, в связи с угрозой атак групп «Диких ласок», были развёрнуты ложные пусковые установки. При их организации стремились воссоздать не только визуально пусковые, но и ставили на них радиомаяки и отработавшие своё радары для создания свойственного реальным радарам профиля радиоизлучения. Все эти меры вместе взятые позволяли компенсировать изменение тактики американцев, но, как покажут события операций Linebacker, советские специалисты всё же недооценивали возможности USAF по усилению мер противодействия.
Операции Linebacker I и II
В ходе налётов 1969–1971 годов USAF наметилась тенденция в оснащении всех ударных самолётов капсулами РЭБ. Обычно устанавливались две капсулы AN/ALQ-71 или более новых AN/ALQ-101. Глушитель AN/ALQ-101 был разработан как ответ на совершенствование советских РЛС. Мог работать на частотах как С-75, так и С-75М, которые во Вьетнам СССР так и не поставил. Но маленькой революцией этой установки стала её электронная начинка — благодаря применению лампы бегущей волны, стало возможным циклически смещать полосу глушения без сложной автоматики. Самолёты Wild Wease lII (F-105F) также получили этот апгрейд. Но к 1972 году на сцену вышла ещё одна разработка — AN/ALQ-119 более мощная версия 101 модели, с возможностью установки нескольких пресетов настройки для большей гибкости применения в полёте. Но планы по замене на 119 тип пришлось отменить из-за того, что при работе установки испытывали проблемы уже американские РЛС и средства радионаведения управляемых ракет и бомб. Поэтому AN/ALQ-101 станет стандартом РЭБ в USAF до 1991 года.
AN/ALQ-101
Кстати, чтобы вы оценили сложность настройки капсул РЭБ, для настройки AN/ALQ-101 наземному персоналу требовалось изменить порядка 200(!) параметров работы. Процесс этот был небыстрый и требовал дополнительного электрооборудования.
В первые годы войны советские специалисты отмечали, что американцы очень редко используют средства постановки пассивных помех. В основном их использовали бомбардировщики В-52, но в общей массе их полёты составляли проценты. А вот у тактической авиации применение пассивных помех носило очень ограниченный характер — связано это было с отсутствием нормальных контейнеров для сброса дипольных отражателей (фольги или «соломы» в американской терминологии) — тактическая авиация до войны просто не предполагала их активного использования. Но к 1972 для самолётов F-4 появились специальные снаряды, начинённые «соломой» с установленными временами подрыва. Один F-4 мог нести 2 капсулы РЭБ и 6 таких бомб с «соломой».
B-52 сбрасывает «солому»
Все эти нововведения вместе взятые были применены в ходе операций Linebacker I и II. Так как целями операций был подрыв экономического состояния Северного Вьетнама и уничтожение военной инфраструктуры для принуждения к миру, от авиации требовалось осуществлять массированные глубокие рейды. Первая операция (май-июнь 1972 г.) осуществлялась чисто силами ТАС, но во второй (в декабре) впервые для ударов непосредственно по территории Северного Вьетнама были привлечены бомбардировщики В-52. В обоих случаях кратно (до пяти раз) выросло число вылетов тактической авиации. Для обеспечения удачных налётов на Север, как тактической, так и стратегической авиации, применялась новая схема построения.
Стандартная атакующая формация выглядела так. В первой волне — за 15–30 минут до основной группы, при поддержке на удалении со стороны самолётов РЭБ ЕВ-66, шла группа F-4 с бомбами с «соломой». Сбрасывая бомбы, они создавали коридор помех, который будет держаться ещё до 2 часов. Для того, чтобы снизить риск поражения ЗРК, самолёты всегда оснащались 2 комплексами РЭБ и осуществляли полёт на высоте 11 км, что ещё более снижало шанс поражения ЗРК.
Через 15–20 минут по проложенному F-4 коридору шли самолёты «Диких ласок» с ракетами «Shrike» и «Standart ARM», засекающие прорывающиеся сквозь завесу из дипольных отражателей сигналы РЛС и выбивающие их/наводящие ударные группы. Чуть в стороне на маршрутах вероятного подхода авиации противника шли группы перехватчиков. Наконец вслед за ними появлялись ударные группы бомбардировщиков.
1 — F-4, сбрасывающие «солому», 2 — ЕВ-66, обеспечивающие прикрытие со стороны РЭБ, 3 — группа «Диких ласок», 4 — группы прикрытия от атак авиации противника, 5 — В-52, 6 — истребители эскорта В-52
Облако из дипольных отражателей вкупе с работой РЭБ на тактической авиации и В-52 могли создавать полную засветку экрана РЛС С-75, делая невозможной наводку ракеты. Но они не были стопроцентной гарантией безопасности — облака «соломы» не могли создать сплошной завесы, а комплексы РЭБ были наиболее эффективны при следовании в строю, но любой манёвр мог разрушить прикрытие помехами. В этой ситуации советские операторы (а вьетнамцы работать в таких условиях не могли и не умели) вынуждены были изворачиваться по полной.
В первые дни массированных налётов единственным возможным методом наведения ракет стал метод трёх точек. По данным обзорных радаров, вручную вычислялись примерные координаты целей и упреждение, ракета наводилась в область помехи, где ожидаемо должны находиться самолёты противника с учётом показаний визуальной разведки. При этом, чем больше ракет запускалось в эту область, тем больше было шансов поразить врага. Если повезёт и радиомаяк ракеты всё же не будет заглушен, то можно ожидать успеха. А вот в ином случае — ракеты пускались с таким расчётом, чтобы при пропаже сигнала управления баллистическая траектория привела её в нужный квадрат. Так как радио-взрыватель в условиях помех неактивен, единственной надеждой при таких пусках был расчет, что ракета случайно попадёт в самолёт. Надо ли говорить, что пуски по последнему методу были малоэффективны. Из-за широкого использования помех за первые 11 дней операции LinebackerII вьетнамцы истратили столько ракет ЗРК, что им пришлось выпускать приказ »1 ракета — 1 цель»: склады были почти пусты, и пускать ракеты предписывалось только в случае уверенности в попадании.
Но даже в столь сложных условиях для работы советских ЗРК, американцы несли потери. Как я уже упоминал выше, для эффективной работы РЭБ было очень важно следование в одном строю, где каждый самолёт перекрывал бы действием своих комплексов РЭБ слабые зоны покрытия РЭБ своих соседей. Любое перестроение вызывало нарушение единства поля помех и создавало возможности для наведения на цель. Особенно уязвимы в этом плане были гиганты В-52, несмотря на то, что их аппаратура РЭБ была эквивалентна таковой у целой эскадрильи F-105. Проблема была в том, что В-52 были не очень быстрые, не очень манёвренные, а их РЭБ вообще не защищала область под днищем самолёта — о чём часто не знали пилоты самолётов, возлагая излишние надежды на чудо-глушилки.
Построение В-52 в типовой ячейке
В случае полёта в ячеечном строю: 3 самолёта летят на разных эшелонах, образуя тем самым ячейку, другие ячейки находятся на других эшелонах на расстоянии в несколько километров, все они перекрывают слабые зоны РЭБ друг друга. Но если хотя бы один самолёт начнёт выполнять противоракетный манёвр, то все остальные лишатся прикрытия. Этим нередко пользовались операторы С-75 — они ждали, когда самолёт пройдёт над позицией ЗРК и стреляли вдогон. Даже если пуск будет засечён и самолёты уклонятся от ракеты — защитное построение будет нарушено и они откроются другим ЗРК.
Другой проблемой был сброс бомб и отворот от цели. При открытии бомболюков В-52 их радиолокационный профиль значительно менялся и они даже, если до этого были скрыты за помехами, начинали светиться, как новогодняя ёлка, на радарах ближайших РЛС из-за увеличившейся площади отражения сигнала. При отвороте после сброса бомб самолёт вынужден был делать крен, тем самым смещая область помех и открываясь для РЛС противника. Эта часть миссии была наиболее опасной, как для В-52, так и для тактической авиации, именно на этом этапе были сбиты многие самолёты. У В-52 в данном случае было небольшое преимущество — они могли сбросить диполи и тем самым хоть немного, но обезопасить себя от удара в спину.
Советские ЗРК собрали обильную жатву из В-52 в ходе LinebackerII. Только за 18–23 декабря американцы потеряли от атак С-75 девять В-52, что можно считать рекордом потерь от зенитного огня этих бомбардировщиков вообще. Потери В-52 оказались очень болезненными, особенно из-за того, что почти половина всех потерь была В-52G, которые должны были осуществлять бомбардировки СССР в случае Третьей мировой, но их оборудование глушения оказалось недостаточным для подавления работы уже сильно устаревших на тот момент С-75 (самолёты были попросту настроены на глушение других систем ПВО). Из-за этого уже имеющиеся В-52G были доведены по уровню РЭБ до модели D, которая, как считалось, могла эффективнее противостоять вьетнамским ЗРК.
И всё же, среднее число потерь на число вылетов в этой операции не превышало таковое в предыдущие годы, что говорит об эффективности принятых мер защиты от помех.
Выводы
Общие тенденции в ПВО Вьетнама во время войны. Можно заметить снижение роли ствольной ПВО на протяжении всего конфликта и лишь незначительный рост роли ЗРК.
Вьетнамская война в очередной раз продемонстрировала, что современный военный конфликт в воздухе будет обязательно связан с радиоэлектронной борьбой. Массированное применение вьетнамцами ЗРК обусловило столь же массированное применение РЭБ со стороны американцев. Обе стороны в ходе этого противостояния проявили значительную степень прогресса, как в техническом плане, так и в организационном, находя контрмеру на каждую контрмеру противника.
В СССР опыт Вьетнама, несмотря на значительно завышенные цифры эффективности С-75, привёл к активизации работ над радарами, работающими в более широких частотных диапазонах, а также к усовершенствованию собственных комплексов РЭБ. Американцы же в ходе войны создали довольно совершенные комплексы РЭБ, которые будут применяться ещё 20 лет.
1) Bernard C. Nalty, OFFICE OF AIR FORCE HISTORY, 1977 «TACTICS AND TECHNIQUES OF ELECTRONIC WARFARE. Electronic Countermeasures in the Air War Against North Vietnam 1965–1973»
2) PETER E. DAVIES «B-52 Stratofortess vs SA-2 «Guideline» SAM. Vietnam 1972–1973»
3) Jon Lake «B-52 Stratofortess units in combat 1955–1973»
4) Gene Poteat «Stealth, Countermeasures, and ELINT, 1960–1975» (Сайт архива ЦРУ)
5) Управление главнокомандующего ПВО, 1968 «Боевое применение зенитных ракетных войск (По опыту боевых действий ЗРВ Вьетнамской Народной Армии)»
6) Юрий Кнутов, Музей ПВО России«Боевое применение ЗРК СА-75 «Двина» во Вьетнаме»
7)Форум simhq.com/forum/ubbthreads.php/topics/3750667/1
Автор: Владимир Герасименко
