Уйти из айти – бросаем разработку ради психологии и смотрим, что получится
(спойлер: возвращение обратно на апгрейде)
Анна Пономарева руководит группой серверной разработки в компании «Криптонит». Она прошла путь от художественной школы через психологию в разработку платформенных сервисов. Помогает ли знание психологии лучше управлять командой? Есть ли взаимосвязь между темпераментом человека и парадигмой программирования, которую он выбирает? Правда ли, что все айтишники — необщительные интроверты? Читайте в интервью.
— Анна, расскажи, где ты училась?
Я окончила математико-механический факультет СПбГУ. Когда я заканчивала специалитет, внедрялась болонская система образования и появилась лазейка, с помощью которой я поступила на бюджет в магистратуру на психологический факультет.
— Очень необычное сочетание специальностей. Чем был обусловлен твой выбор и в первом, и во втором случае?
На матмех я поступила очень витиеватым способом. Вообще, я 7 лет училась в художественной школе. Уже в 8 классе я поняла, что хочу поступать в 10 класс в школу при Мухинском училище (СПГХПА им. А.Л. Штиглица). Тогда я считала, что это моё призвание. Для поступления мне нужно было сдавать черчение. В моей школе черчение преподавали год. Я решила, что год — это мало, и стала искать, где черчение преподают два года. Нашла школу с матклассом, сдала математику, поступила. В сентябре пришла к мастеру на занятия, а мастера нет. И преподавателей, которые смогли бы меня подготовить, попросту не оказалось. Я осталась в матклассе и со временем «влилась» в эту атмосферу. На самом деле там было очень весело и интересно, были свои традиции, которые очень быстро помогли мне втянуться. Там же начались и первые опыты с программированием. В 10–11 классе мы сдавали олимпиады, которые оценивались как вступительные экзамены в некоторые вузы. А к одиннадцатому классу у нас был уже пул вузов, в которые мы могли просто пойти, как в двенадцатый класс. Так и получилось, что половина моих одноклассников вместе со мной пошли в 12-ый класс на матмех в СПбГУ.
— Ты тогда отдавала себе отчёт, хочешь ли ты вообще поступать туда?
Да. Мне это было достаточно интересно, и я действительно этого хотела. Правда, параллельно с этим у меня было желание поступить на режиссуру театра, но туда нужно было сдавать актёрское мастерство. Поскольку актриса из меня как из бревна балерина, то, конечно, ничего не сложилось. Уже потом я для себя отучилась на курсах по режиссуре кино на «Ленфильме». Даже сняла один маленький пробный фильм.
— Здорово! А почему в магистратуру поступала именно на психологию?
Я пошла туда вопреки. Это ведь не математика и программирование, это — совсем другое, и было интересно познакомиться с принципиально новой сферой. Ещё мне хотелось делать что-то полезное, а программирование на тот момент казалось чем-то малозначительным и обыденным.
Когда я училась на третьем курсе, стала изучать Java в рамках курса от одной фирмы. Схема такая: проходишь обучение, сдаёшь экзамен, получаешь сертификат, а дальше можно было устроиться стажёром к ним в компанию. И всё было классно: мы отучились, сдали экзамены, но случился экономический кризис, и в фирме решили: «больше стажёров не набираем».
Примерно в это же время мой знакомый из спорта предложил пойти к нему на работу писать фронтенд. Так я оказалась в студии по производству сайтов. Это был не самый удачный опыт. Бывало, что зарплату нам выплачивали не каждый месяц, или ставили какие-то неформальные задачи. Проработав там два года, я и решила уйти.
— То есть карьеру в программировании ты начала с фронтенда?
Именно так. Но фронтенд для меня — очень зыбкая почва, я там теряюсь. Какие-то нереальные люди умеют его писать, я преклоняюсь перед ними.
Тогда я решила, что программирование — это не моё, и пошла в магистратуру на психологию. Кстати, я не считаю себя профессиональным психологом. Я работала с крутыми профессионалами, и это даже не 10 лет обучения. Там очень много работы, которой у меня не было, и, наверное, уже не будет. Но интересные знания и навыки я, конечно, получила.
— Расскажи о своём опыте работы психологом.
Я работала психологом в НИИ Фтизиопульмонологии. Это был интересный, но тяжёлый опыт. Там даже здание было особенным. Идёшь такой по хмурому Петербургу в дождь, заходишь в это готическое здание на Лиговском… особая атмосфера. Там у меня было два основных направления работы. Первое — это работа с людьми, которые отказались от курения. Люди звонили разные. Кто-то хотел бросить курить, кто-то — просто поболтать. Частенько звонили и шизофреники…
Второе направление — научная деятельность. В НИИ Фтизиопульмонологии лежат люди, больные туберкулёзом. Они могут находится в изоляции по полгода, и это очень похоже на тюрьму. Часто там складывались порядки, натурально, как на зоне. Например, кто-то брал на себя роль главного в палате. А поскольку у них не было возможности выйти, происходили всякие истории на фоне дефицита тех же самых сигарет, например. Очень часто случались разборки, даже поножовщины. Но нам, можно сказать, повезло: в нашем филиале были в основном научные деятели, деятели искусства, преподаватели. Да и на сегодняшний день там могло всё поменяться в лучшую сторону.
Мы проводили разные виды тестирования больных. Это морально тяжелая работа, потому что в тестах могли быть вопросы из серии: «Вы хотите умереть?». Как-то я проводила тестирование 73-летнего дедушки, заслуженного учителя. Он говорит: «Зачем вы это спрашиваете? Чего вы хотите добиться?». А что я могу сказать? «Это вопрос опросника. Потом кто-то на основе ваших ответов напишет статью»? Было много таких циничных моментов, как в целом часто бывает в медицине.
— Почему ушла оттуда? Тяжело морально?
Ушла я по нескольким причинам. Во-первых, моя официальная зарплата была 3000 рублей, как у санитарки (это вроде был 2012 год). Конечно, я получала больше за счёт надбавок, но этого всё равно было мало. Во-вторых, хоть наш рабочий день и длился 6 часов, давался он сильно сложнее, чем 8–12 часов программирования, потому что морально было очень непросто.
И поскольку это была больше студенческая деятельность, у меня был выбор либо развиваться дальше в психологии, либо возвращаться в родную, понятную мне математику и программирование. Как я уже сказала, в психологии я себя профессионалом не видела. А вот по уютному миру программирования за 4 года я очень соскучилась.
— Комфортнее 12 часов сидеть один на один с компьютером и писать код, чем 6 часов изнуряющей работы с людьми?
Да, по крайней мере для меня. У меня была коллега, которая после смены приходила домой, ложилась на пол и молчала 10 часов. Она не вставала, не двигалась, по ней бегала собачка — и ей было всё равно. Настолько работа выматывала.
По мере взросления много в чём разочаровываешься. Ты думаешь, что цели такие высокие, а профессии такие классные. А потом понимаешь, что есть много подводных камней. И приходит осознание, что значимая и увлекательная профессия — это та, где работают профессионалы. А им можно стать только тогда, когда любишь то, что делаешь.
— Как же начался твой Scala-путь?
После НИИ фтизиопульмонологии я искала, хоть и без особого восторга, вакансии во фронтенд, так как по нему были свежие знания. И попала в «Биокад». Там мы занимались разработкой ПО, с помощью которого можно создавать лекарства быстрее и эффективнее. Мой руководитель любил язык программирования Scala, поэтому даже фронтенд хотел делать на ней. Это была попытка использовать Play Framework на Scala, которая, разумеется, очень быстро провалилась. Где-то через 3–4 месяца я начала писать бэкенд: рисовала базы данных, проектировала таблицы.
— Расскажи про «Криптонит». Над чем вы сейчас работаете с командой?
Мы делаем платформенные сервисы. Если совсем просто: создаём маленькие кубики конструктора, которые можно использовать в других сервисах. Это:
сервис работы с геоданными;
сервис для обеспечения распределённого доступа (загрузки, хранения и получения) файлов на платформе и сохранения медиаданных;
сервис управления, мониторинга и сбора данных о текущих выполняемых кластером задачах;
сервис создания, хранения и поиска биометрических образцов.
За каждым из сервисов, естественно, стоит не одна команда разработки.
— Сейчас, работая в «Криптоните», ты чувствуешь, что приносишь обществу пользу? Ты себя в этом удовлетворила?
Ну, во-первых, я себя удовлетворила выше крыши за эти 3–4 года в психологии:). Я уже могу, по-моему, чем угодно заниматься. Ну, а если серьёзно — да, потому что мы создаём то, чем потом пользуются люди.
— Опыт работы психологом помогает тебе сейчас, когда ты руководишь группой серверной разработки?
У меня был весьма специфический опыт. Шизофреников, слава богу, среди нас нет. Так что я просто получаю удовольствие от того, что общаюсь с нормальными, адекватными людьми:). Я думаю, самое важное здесь — это эмпатия. Важно понимать и чувствовать человека, когда ты с ним общаешься, потому что иначе диалог не складывается. Нужно слушать собеседника, что, кстати, не всегда даётся легко. Работа в команде — это диалог, полноценный и двухсторонний. Тогда и задачи двигаются, и всё начинает работать. Хотя в роли руководителя я меньше полугода и ещё сложно оценить что-то полноценно.
— Как ты отнеслась к повышению?
«Ничего не понятно, но очень интересно». С одной стороны, не очень хотелось в это влезать, потому что это работа с людьми и совсем другая область, где сильно меньше программирования. Это значит, что надо либо постоянно держать себя на определённом уровне, либо терять квалификацию. Это сложный выбор. И сейчас, честно говоря, я не всё успеваю, но надеюсь, что со временем выстроится понятный режим работы. Но, с другой стороны, любые новые задачи и деятельность — это твоя точка роста, особенно если сложно. Справишься ты или нет — это в любом случае хороший тренажёр для скиллов.
— А какими качествами должен обладать тимлид?
Он должен уметь принимать решения и брать ответственность. Руководитель, хочет он или нет, несёт ответственность. И, как я уже сказала, — понимать и слышать человека, уметь разговаривать. Очень важны и профессиональные знания, чтобы вести диалог не на уровне посиделок в баре, а предметно и обстоятельно.
— Можно встретить миф, что айтишники — нетворческие и необщительные люди. Ты разбиваешь этот миф. Встречала ли ты ещё в профессии «творческих» разработчиков?
Конечно встречала, и по моим наблюдениям — их очень много. И это не мешает, а даже наоборот. Взять любую математическую школу: там и творческие музыкальные вечера, и театральные кружки. А самые классные команды КВН, мне кажется, в технических вузах. В Петербурге есть маленький «Театр дождей». Там женщина-режиссёр, по-моему, инженер по специальности. Кстати, крутые спектакли ставят, рекомендую.
— Правда ли, что ИТ-специалисты в основном интроверты?
В разработке, математике, физике и т.д. очень много экстравертов. Я думаю, этот миф пошёл из стародавних времён, когда Computer Science занимались очень увлечённые люди, такие учёные в очёчках. Вот они возможно действительно были интровертами. Но это была совсем другая эпоха и другая область.
— Есть ли взаимосвязь между темпераментом человека (холерик, сангвиник, флегматик, меланхолик) и парадигмой программирования (функциональное, ООП), которую он выбирает?
Мне кажется, нет. Тут скорее зависит от бэкграунда человека. Если он учился математике и привык строить свои мысли функциями, то ему проще функциональное программирование. Если человек мыслит не функциями, а какими-то объектами, сущностями, образами, то ему ближе объектно-ориентированное программирование. Есть некоторая привычка, как мы мыслим. Когда я переходила из ООП в функциональное программирование, меня очень ломало. Я не понимала, как вообще так можно думать. Потом я всё поняла и научилась получать от этого удовольствие:). Мой мозг перестроился и теперь я смотрю в другую сторону и негодую: «зачем вы так думаете, люди??!!».
С темпераментом скорее связан выбор типа задач. Например, флегматикам интересно чего-нибудь рефакторить, исправлять, детально разобраться в чём-то. А холерику важно, чтобы было динамично, бодро, весело. Пойти, например, на проде баг половить. Или холерик с удовольствием быстро накидает какой-то прототип. «Вот примерно так» — скажет он — «а дальше пусть флегматик внимательно дописывает» :)
— Часто разработчики боятся и стесняются выступать на митапах или конференциях. Дай пару советов, как настроить себя на правильное настроение перед публичным выступлением.
У Анны Виленской есть очень классный курс для лекторов. Вот две основные мысли: первое — надо найти в себе минус и сделать его своей харизмой, второе — не страшно признаться на выступлении, что ты волнуешься. Анна — музыковед и лектор, очень интересно преподносит информацию. Мне кажется, она может научить ораторскому искусству лучше, чем на классических курсах.
— А если разработчик-интроверт хочет стать звездой, но не может в силу своего характера. Ему нужно обращаться к психологу или он может прокачать скиллы сам?
Так сложно сказать, надо смотреть на конкретный случай. Но я всегда считала: если хочется что-то развивать, надо брать и делать. Хочется бросить курить — возьми и брось. Хочется развить софтскиллы — тренируйся, пробуй, смотри курс Анны Виленской, толкни речь собачке, почему нет? Я не знаю других способов, кроме как пробовать. Даже если страшно. Для начала хотя бы ляг в сторону своей мечты.
— Перечисли red flags непрофессионального психолога, чтобы наши читатели знали, когда стоит ограничиваться одной встречей.
Во-первых, нужно выбрать подходящего под ваши запросы специалиста: есть психологи, психоаналитики и психотерапевты. Если вам нужно решить конкретную проблему, например, бросить курить, то вообще не надо идти к психоаналитику. Здесь быстрее даст положительный результат когнитивно-поведенческая психология. А вот если вы хотите покопаться в себе, то нужно идти к психоаналитику.
Во-вторых, нужно понимать, где этот специалист учился. Если он два месяца отучился на каком-то онлайн-курсе, то к такому точно не надо идти.
В-третьих, у любого специалиста должна быть супервизия. Психоаналитик или психолог, который сам не ходит на сессии — это точно ред флаг. Обращайте внимание, сколько у специалиста часов личного психоанализа. Это важно, потому что иначе он не сможет полноценно и адекватно работать. Это некоторая гигиена, как мыть руки врачу.
Вот три пункта, которые можно понять перед сеансом. А вот после первого посещения, наверное, надо основываться на личных ощущениях. Например, есть люди, которые нацелены только на зарабатывание денег и постоянно подбивают купить их курсы. Ещё важно, чтобы психолог всегда был на вашей стороне и уж точно не раздавал советы — терапия работает не так.
— Были ли у тебя мысли снова кардинально сменить профессию?
Нет, я не настолько стремлюсь менять рода деятельности:). Мне было интересно попробовать принципиально другое именно после университета. Посмотреть, как по ту сторону баррикады живут люди. У меня очень много друзей-психологов, и у них интересный мир, но это не моё. Мой родной дом — это всё-таки программирование. А так я с удовольствием готова пробовать что-то новое, но на уровне хобби. Сейчас, например, занимаюсь живописью, рисую маслом.
В моей жизни сложилось, как сложилось: от художественной школы через психологию в биоинформатику и разработку сервисов. Но мне кажется это так классно, когда череда случайных событий приводит тебя туда, где ты должен быть.
«Криптонит» ищет скалистов. Если вы программируете на этом языке, откликайтесь на наши вакансии!
