«Рубеж», ч.3-6
Как я ранее и обещал, новые главы «Рубежа» выкладываются на GT большими блоками по несколько штук, дабы не захламлять ленту тем, кто творчество на этой площадке не любит. В этом блоке четыре главы (с 3 по 6 включительно) общим объемом более 10 000 слов. Почитать начало книги можно тут: «Рубеж» ч.1–2.
Если предпочитаете онгоинги раз в неделю, то за развитием книги стоит следить через группу ВК, где предлагаются и другие виды связи. В следующий раз увидимся здесь, я полагаю, в октябре.
По замечаниям и правкам все как обычно — в ЛС. Текст под катом.
Глава 3
Мальчик, стоящий впереди со своей матерью в очереди, уже добрые десять минут пялился на Риту. Девушка точно знала, что было причиной его любопытства: для чернокожей, у Риты Ойге были слишком тонкие, европеоидные черты лица и, в довесок, ярко серые, с металлическим отливом глаза. Высокая, тонкокостная, она была больше похожа на афроамериканку смешанных кровей, но темная, почти черная кожа опровергала любые мысли о том, что Рита была мулаткой. Именно поэтому мальчуган перед ней, разглядывая Риту с детской непосредственностью, силился понять, как так вышло и почему он, вроде взрослый уже парень восьми лет, никогда раньше не видел подобных этой странной женщине.
— Билли! — Мать мальчугана наконец-то заметила, что ее отпрыск беспардонно пялится на девушку за ними. — Ты ведешь себя невежливо!
Женщина оглянулась, пытаясь понять, что же так заинтересовало сына, встретилась взглядом с Ритой и ее дежурное «простите» застряло у нее в горле. К ее чести, она достаточно быстро взяла себя в руки, буркнула что-то среднее между «извините» и «идем», и потащила сына за руку вперед — к кассе. Через три минуты они уже вышли из магазина, волоча за собой пакеты с едой и напитками, навсегда оставив негритянку со странными глазами в прошлом.
Это был старый магазин с допотопными сканерами отпечатков пальцев и сетчатки глаза, но он пользовался некоторой популярностью в этом рабочем районе из-за того, что, в отличие от большинства других торговых точек, тут до сих пор принимали наличные.
Рита провела свою корзину через оценочную раму и на табло сверху высветилась сумма: сто тридцать четыре доллара. Девушка пошарила в кармане, достала несколько смятых пластиковых купюр номиналом сто и двадцать долларов, отсчитала нужную сумму и просунула их в щель для приема наличности. Через секунду автомат высыпал ее сдачу в специальный лоток рядом, и девушка, подхватив корзину с покупками и несколько бесплатных пакетов, двинулась на выход из зала.
На улице было темно и моросил мелкий дождь. Аккуратно пристроив пакеты с продуктами у стены, Рита пошарила по карманам синего рабочего комбинезона с оранжевыми буквами HC на груди и извлекла наружу пачку дешевых сигарет и самодельную зажигалку, которую подарил ей один из коллег на прошлый день рождения. С того дня прошел почти год. За это время она сдала квалификационный экзамен и сменила бригаду, перепрофилировавшись из обычного вакуумного сварщика в техника-сварщика. Впереди были два года учебы и, возможно, из рабочих она сумеет выбиться в бригадиры, а потом и в инженеры. Во всяком случае, ее нынешний бригадир Том постоянно твердил Рите, что хоть руки у нее золотые и ему будет жаль терять такого хорошего работника, он даст ей лучшие рекомендации, на которые будет способен.
Рита затянулась и выпустила облачко дыма навстречу дождю. Профессиональный рост давался ей нелегко, а постоянная конкуренция с коллегами-мужчинами дополнительно тянула из нее соки. Но что поделать. Многим было в диковинку видеть женщину-сварщика, хотя в той же Европе, насколько она знала, это было в порядке вещей. Там людей оценивали не по первичным половым признакам, а по их умениям и навыкам. К сожалению, большинство рабочих на пятой орбитальной верфи были из Северной Америки, хотя недавно прибыло пополнение в виде нескольких бригад из Китая.
Сейчас, после месячной вахты, она была в двухнедельном увольнении на Земле. Большинство ее коллег в данный момент пропивало свои гонорары в заведениях разной степени пристойности, некоторые проводили время с семьей. Вторых было меньшинство — работа на орбите была опасным занятием, и не каждый семейный человек соглашался на подобные командировки, хотя HyperColonic платила более чем достойно, учитывая нынешнее положение вещей на рынке труда.
Рита затянулась в последний раз и щелчком пальцев отправила окурок на дорогу перед собой — через несколько часов он растворится в дождевой воде и останется мутной кляксой на мокром асфальте — подхватила пакеты с едой и, ежась от стылого ветра, зашагала в сторону дома.
Старый многоквартирный комплекс находился в десяти минутах бодрой ходьбы от магазина. Муравейник на пять сотен небольших квартир являлся прибежищем для таких как она — рабочих, строителей, иногда мелких клерков, чьи скромные доходы не позволяли расположиться ближе к центру. Свою квартиру Рита делила с двумя парнями — Джейком и Лео. Оба работали в две смены на сталелитейном заводе, что находился неподалеку, и дома бывали только для того, чтобы поспать и перекусить сублимированного пюре, разогретого в микроволновке. Экономили парни на всем, но не от нужды, а от стремления открыть свое дело. Рита в подробности не вдавалась, но для старта будущим бизнес-партнером нужно было девяносто тысяч, которые они усердно копили вот уже третий год. Сегодня же она вернулась с орбиты и, как обычно, готовила небольшой ужин: немного свежего мяса, сыр овощи. Ребята принесут коробку пива, и они отлично проведут эти несколько часов.
Первым делом, переступив порог, девушка включила кондиционер. Ощущалось, что люди бывали тут не часто, от чего воздух был спертым, затхлым. Сбросив комбинезон девушка отправилась в душ. Чего на самом деле не хватало Рите на орбите, так это обычного душа. Там, во время вахты, приходилось довольствоваться сухим химическим душем для персонала и влажными салфетками. Поэтому в первые несколько дней на Земле девушка мылась под водой каждые три-четыре часа, просто ради удовольствия.
Готовка не заняла много времени. Рита уже заканчивала нарезать сыр, когда услышала писк замка входной двери и голоса своих соседей.
— Рита! Мы пришли! — бас Лео сложно было перепутать с чьим-нибудь другим голосом. — Надеюсь все готово, потому что мы хотим праздновать!
Девушка отложила в сторону нож и начала раскладывать продукты на доске, которая служила им большой тарелкой.
— Эй, смотри, что у меня есть! — Лео, с одежды которого капало на пол, вломился в маленькую кухоньку и протянул Рите бутылку с черной этикеткой. — Французское вино! Настоящее!
Девушка перехватила емкость и стала рассматривать этикетку. И в самом деле — вино было французским, о чем свидетельствовали таможенные отметки. Во всяком случае, оно точно прибыло сюда из Европы.
— Вы ее где-то украли? — Девушка максимально серьезно посмотрела на Лео и только вошедшего в помещение Джейка. — Эта бутылка стоит пару сотен!
— Нам дали кредит! — Выпалил Джейк, за что получил болезненный тычок в плечо от Лео.
— Ты все испортил! А как же интрига?
— Да какая к черту интрига? Чувак, мы получили деньги! Рита, представь! Нам одобрили кредит на двадцать тысяч! — Джейк светился изнутри и легкая обида Лео не могла изменить его настроения.
— Деньги получим через три месяца, — затараторил Лео, боясь, что Джейк выложит и все подробности, — может, через полгода, короче, когда нам конкретно будет нужно. Завтра поедем смотреть помещения под производство, офис и склад.
— Ого, — Рита была немного сбита с толку этим потоком информации. — Ребят, а напомните, чем вы там собрались заниматься?
— Рита! Ты что! Забыла?! — В голосе Лео звучала обида. — Зажигалками! Мы тебе тысячу раз уже твердили, что мы планируем заняться изготовлением и продажей зажигалок!
Он подхватил со стола самодельную зажигалку Риты и покрутил перед ее глазами.
— Видишь? Ну, разве это дело? А если сломается? Прикуривать будешь от дуги или попросишь кого новую сделать? Да и с бензином возиться постоянно опасно. А так мы наладим производство одноразовых. Такому курильщику как ты, одной зажигалки будет хватать на два-три месяца точно! А стоить будут баксов десять, не больше пятнадцати — точно.
Рита прикинула, что за десять баксов с удовольствием купила бы зажигалку и не возилась бы с поиском бензина и заправкой самодельной.
— Так что, вы оба увольняетесь? — спросила Рита, проверяя, как там мясо на сковороде.
— Нет, ты что, — Джейк уселся на стул, а Лео полез в шкафчик за стаканами, — Лео останется на заводе в одну смену, я возьму полставки вместо двойной. Мы конечно уверены, что наши зажигалки покорят Америку, но сдохнуть от голода — такой себе вариант.
— Ну слава богу. Если бы вы оба уволились с завода, мне бы пришлось сдать вас на опыты. — Рита сохраняла максимально серьезное выражение лица и окинула соседей по квартире самым тяжелым взглядом, на который были способны ее серые глаза. — Ведь наука должна была бы узнать, как вы двое столько времени выживали с дерьмом в голове вместо мозгов.
В ответ Лео стеганул ее полотенцем, которыми протирал стаканы, а Джейк ущипнул за ногу.
— Так! — Рита взвизгнула и схватилась за лопатку, держа ее перед собой, как нож. — По одному, сукины дети! Сейчас я покажу вам, что Ойге делают с такими как вы!
В следующую секунду все трое захохотали.
— Ладно, давайте поставим стол, — Рита в очередной раз потыкала вилкой в мясо и наконец-то осталась удовлетворена. Не слишком прожаренное, но и не полусырое, что некоторые ошибочно принимают за «слабую прожарку».
Последующие четыре часа пролетели незаметно. Они уговорили бутылку вина под мясо и сыр, а каждый тост, кроме третьего, который подняли за возвращение Риты на Землю после вахты, они пили за будущий бизнес по изготовлению и продаже зажигалок. После вина ребята достали из заначки пиво и немного бурбона, и веселье продолжилось. Уже за полночь, когда счастливые бизнесмены отправились отсыпаться перед очередным трудовым днем, Рита, забравшись в постель, листала сводку новостей на планшете. Убедившись, что Землю все так же терзают бури, засухи и наводнения, девушка привычно открыла свой почтовый ящик, ожидая увидеть там лишь рекламную рассылку, но вдруг ее внимание привлекло одно письмо. Тапнув по заголовку, девушка открыла сообщение, которое гласило:
«Мисс Ойге, рады пригласить вас на собеседование для участия в программе «Горизонт», которое пройдет 06.21.2408 в 13:00 в главном офисе HyperColonic Inc. по адресу…».
Девушка посмотрела на календарь: уже двадцать первое число. Через двенадцать часов ей нужно быть в центре города, в главном офисе компании, для которой она, вместе с тысячами других рабочих, строила корабль «Джеймс Харрис».
Глава 4
В приемной было прохладно. Пока Теодор ожидал своей очереди на собеседование, он лениво перебирал рекламные проспекты элитных товаров, отпечатанные на тонком полупрозрачном пластике, которые раскладывали на журнальных столиках для скучающих топ-менеджеров. Вместе с ним в небольшом помещении сидело еще несколько человек. Хотя собеседование проходило индивидуально, некоторые из кандидатов явились на несколько часов раньше назначенного им времени: очевидно, некоторым из них пришлось добираться с другого конца страны, а, возможно, и с другого конца планеты. Например, Тед не мог однозначно определить национальность мужчины, что сидел на диване по диагонали от его кресла. Он хоть и выглядел белым американцем, но что-то в его повадках, одежде, или выражении лица выдавало в нем иностранца. Возможно, виной был классический костюм, который сейчас не пользовался особой популярностью в Новом Вашингтоне, или классическая стрижка с пробором. В какой-то момент Тед пришел к выводу, что его смущает челюсть незнакомца: слишком узкая для этого лица, она смотрелась по американским меркам чужеродно, но, к слову, добавляла внешности мужчины налет некой аристократичности.
Он в очередной раз вернулся к созерцанию проспектов. Вот, на этом предлагался новый электромобиль от концерна Ford Classic, который маскировался под классический внедорожник. Тед только хмыкнул: он, как человек технического склада ума, даже не мог себе представить, зачем покупать подобную махину городскому жителю. Рассекать же по бездорожью где-нибудь на севере или по пустыням Невады на машине, которую может себе позволить только избранный, было бы крайне глупо и неосмотрительно. Для этих целей всегда можно было арендовать спортивный багги с двигателем внутреннего сгорания или один из военных джипов с гибридным приводом. Вот на этих машинах на самом деле можно почувствовать мощь и получить кайф от экстремальной езды. Бесшумный же электромобиль в условиях дикой местности навевал на Теда лишь мысли о том, что человек за рулем — идиот.
Теодор предпочитал ходить пешком или, если дорога предстояла дальняя, брал на ближайшей парковке робомобиль. Такие вот пижоны, предпочитающие «рулить самостоятельно» только создавали аварийные ситуации на дорогах. Он читал, что в Японии достигли нового уровня синхронизации транспорта: там полностью отказались от светофоров и встречные потоки просто пересекались друг с другом. Конечно, первое время перемещаться подобным образом японцам было боязно, но буквально год — и для местного населения отсутствие светофоров и пробок стало абсолютной нормой. В Америке и Европе такое было невозможно. Слишком много толстосумов, для которых сохраняются старые правила и нормы дорожного движения. Ну и пусть. На работу он ходил пешком и дорожная обстановка мало интересовала Теда. А для всего остального есть робомобили или, в крайнем случае, самолеты и поезда.
Следующий проспект предлагал пройти процедуры по омоложению организма. Еще один — зазывал в тур к Луне с экскурсией на место первого приземления еще в ХХ веке.
— Мистер Янг? — Девушка сидела за стойкой у двери и, по всей видимости, выполняла роль секретаря, переводила взгляд с одного кандидата на другого, в поисках того, кто откликнется на ее зов. — Мистер Теодор Янг, вы здесь? — Почти без паузы повторила она.
— Да! — Тед поднял руку, чтобы обозначить свое присутствие, — я тут.
— Хорошо. Никуда не уходите, ваше собеседование начнется через три минуты.
Теодор посмотрел на циферблат часов, висящих на стене у выхода из помещения. Да, 13:57, скоро ему входить в кабинет, где его будет ждать… А что его там будет ждать? Очередная комиссия? Правление HyperColonic, или парочка специалистов по персоналу? После осторожных расспросов среди коллег, Тед выяснил, что подобное приглашение пришло только ему одному. Или никто из тех, кто ранее побывал за дверьми этого кабинета, не счел нужным поделиться с ним информацией. Неважно. В офисных коридорах ходили разговоры, что программа «Горизонт» непосредственно связана с грядущим полетом «Джеймса Харриса».
Тед был знаком с процедурой отбора будущих колонистов. Предпочтение отдавалось семейным парам репродуктивного возраста без детей. На корабли был закрыт вход представителям сексуальных меньшинств, радикалам, бывшим зекам, осужденным по насильственным статьям, людям, с сомнительной биографией ближайших родственников. Фактически, отбор по своей жесткости был сопоставим с отбором при приеме в разведку или другие спецслужбы, с поправкой на то, что данные представители человечества навсегда покинут Землю и унесут свои гены прочь — в космические дали, чтобы обеспечить выживание последующих поколений колонистов в новом мире. Некоторые поблажки делались тем, кто оплачивал полную стоимость своего «билета», однако, если у кандидата было слишком темное прошлое, проблемы со здоровьем, психикой или сексуальными предпочтениями, то никакие деньги не могли изменить решение комиссии — такие люди отсеивались навсегда. Тед никогда не рассматривал себя в качестве колониста, потому что знал, что не слишком ценен там, в другом мире, но пригодится HyperColonic на Земле.
Пока мужчина предавался размышлениям о причинах его вызова на собеседование, дверь в кабинет открылась и из него вышла высокая чернокожая девушка в потрепанном, дешевом костюме. Она прошла мимо настолько быстро, что Тед даже не смог толком рассмотреть ее лица, только отметил про себя отменный вид, открывающийся на незнакомку со спины.
— Мистер Янг, — прервала его размышления секретарь. — Будьте готовы, комиссия ждет вас через минуту.
Он только кивнул в ответ, мол, «понял», и в последний раз окинул журнальный столик с рекламными флаерами товаров, которые никогда в своей жизни не сможет купить, и встал со своего места. От долгого сидения на низком кожаном кресле у него слегка затекли ноги и Тед почувствовал, как кровь устремилась по венам и сосудам вниз, к пяткам, разливаясь горячей волной и легким покалыванием в бедрах.
Тед поправил рубашку, украдкой проверил, не расстегнулась ли ширинка, пока он сидел в кресле, и медленным шагом двинулся в сторону дверей. Девушка за стойкой только бросила на него короткий взгляд, по которому невозможно было понять, одобряет ли она внешний вид Теда и сам факт того, что тут находится, или нет. Двухстворчатая дверь перед ним бесшумно открылась и он сделал шаг вперед.
Внутри Теда ожидал просторный кабинет с овальным столом посередине. Вдоль стен стояло несколько полок с документами и терминалов доступа к внутренней сети компании, а в дальнем углу — невысокий столик с водой и напитками. За столом, развернутым поперек комнаты, его ожидало четыре человека. Одного он узнал сразу же — это был Вильгельм Ренненкампф, руководитель проекта «Рубеж». Судя по серому цвету лица, непосредственный руководитель Теда только недавно вернулся с орбиты после очередного визита с проверкой. Никто в отделе не мог понять этой прихоти руководства: зачем гонять Ренненкампфа несколько раз в квартал на пятую верфь? Они постоянно получали данные о ходе строительства «Джеймса Харриса», плотно взаимодействовали с инженерами на местах и в целом, были в курсе всего происходящего.
Остальных мужчин Теодор видел впервые. Один из них — старый, сморщенный старик — был ему смутно знаком, но Тед не мог припомнить, где же он его видел. Лицо у старика было жесткое, будто высеченное из куска гранита. Редкие, седые волосы, аккуратно уложенные на бок, чуть на выкате, блеклые голубые глаза, такой же жесткий, как и все остальное лицо, рот. Одет он был в старомодный официальный костюм-тройку, и, чтобы походить на какого-нибудь аристократа XIX века ему только не хватало карманных часов на цепочке и котелка. Последней деталью, которую приметил Тед, был массивный перстень из какого-то белого металла на безымянном пальце. Сидел старик чуть поодаль от остальных, справа от того места, где стоял Тед.
Двое других интервьюеров, казалось, были продуктами генной инженерии, выращенными в пробирках. Одинаковые, лишь слегка отличающие по тону рубашки, модные нынче шарфы из натурального шелка, многочисленные браслеты на руках и пышные, высоко стоящие прически, зачесанные назад. Тед никогда не понимал этой моды: ему казалось, что в таком виде человек больше похож на гуся, чем на что-то подобающее.
— Добрый день, Мистер Янг, — сказал один из модников, — очень рады, что вы пришли, садитесь.
Тед уселся в одинокое кресло, стоящее по его сторону стола и стал ждать, когда же ему представят всех участников собеседования. Однако мужчина, который предложил ему сесть, так же, как и его коллега, уткнулся в свой планшет, перебирая какие-то документы. По всей видимости, Тед не настолько важен, чтобы называть ему свои имена.
— Ну что, начнем? — сказал второй модник и в этот момент Тед окончательно убедился, что имен ему не назовут. Поэтому про себя он окрестил этих двух «Первым» и «Вторым», слева направо, Ренненкампфа он знал, а старика в сторонке он будет по себя звать просто «старик».
— Да, конечно, — ответил Тед, переводя взгляд с Первого на Второго, — я готов.
— Отлично, — на этот раз подал голос Второй. — В письме мы указали, что вы приглашены на собеседование для участия в программе «Горизонт», верно?
— Да.
— Как вы знаете, корабль, над которым вы работали, отправится к планете Атланту-4 в системе AT-122.
Тед просто кивнул в ответ.
— Все что я скажу дальше строго конфиденциально. Вы не имеете права обсуждать это с кем-либо, кроме участников программы «Горизонт» и людьми, находящимися в этой комнате.
Второй сделал паузу, внимательно посмотрел на Теда, после чего продолжил:
— Согласно доктрине «Горизонта», «Джеймс Харрис» будет первым из трех кораблей, что достигнет этой планеты. В наших планах, если этот мир окажется настолько хорош, насколько говорят исследования, переселить туда не меньше миллиона человек и основать самую крупную на текущий момент колонию. Судя по вашему личному делу вы холост…
— В разводе, — поправил мужчину Тед.
— Да, в разводе.
— Но мы знаем, — в разговор включился Первый, — что вы не поддерживаете постоянного контакта с бывшей женой. Это так?
— Мы не слишком хорошо расстались. Да, я пару раз в год навещаю сына, но он не слишком нуждается в моем обществе, — признался Тед.
— Хорошо. Итак. Вы в разводе, — продолжил Второй, — Ваш руководитель, мистер Ренненкампф характеризовал вас как одного из лучших инженеров проекта «Рубеж». Кроме этого вы проходили службу морской пехоте.
— Да, и служил по контракту, — добавил Тед.
Второй только кивнул и продолжил.
— У вас хорошие медицинские показатели, подходящий психологический профиль, — он отложил планшет и сложил руки перед собой, чуть поддавшись вперед, — короче говоря, вы — отличный кандидат для первой волны, хоть и староваты.
Тед в глубине души подозревал, зачем он тут, но все равно не был полностью готов к такому предложению.
— Вы хотите сказать, что рассматриваете меня в качестве колониста?
— Нет, — внезапно послышалось со стороны. Это старик, который до этого молча наблюдал за беседой, подал голос. — Мы не видим в вас колониста. Мы видим в вас члена экипажа «Джеймса Харриса», который потом — да, станет колонистом.
Старик умолк и внимательно, не отводя взгляд, смотрел на Теда. При этом он даже не изменил своей полу-расслабленной позы, в которой пребывал с того момента, как Тед переступил порог комнаты.
— Вы досконально знаете корабль, вы же его проектировали, — продолжил старик. — Конечно, не так хорошо, как Вильгельм, но… Достаточно, чтобы проследить за тем, чтобы все работало как надо.
— Но подождите… — Тед был озадачен. Есть же пилоты, техники, строители корабля, в конце концов. Зачем на «Джеймсе Харрисе» такая офисная крыса как я?
В это время Ренненкампф немного вздрогнул от такой фамильярности со стороны Теда, но подавил желание отчитать подчиненного и сам включился в беседу:
— Теодор, — доверительно начал он, — «Джеймс Харрис» — это титан, лучшее творение компании. Ни один человек не может знать всех тонкостей работы этого корабля, поэтому компания пересмотрела политику формирования экипажа. Кроме того, этот корабль слишком важен, поэтому вместо дежурных андроидов за ним будут наблюдать и живые люди. Группа из сорока человек, вахты по месяцу каждые четыре года. За это время вы будете проверять все системы корабля, проводить текущее обслуживание…
— Но ведь предыдущие корабли были полностью автоматическими! И это логично! — Теду стало казаться, что все это — плохой розыгрыш.
Он заметил, как все четверо после его слов молча переглянулись между собой.
— Тед, — опять начал Ренненкампф. — Примерно четыре года назад мы перестали получать сигнал от нашего первого колониального корабля. Это значит, что он даже не достиг цели. Проанализировав телеметрию мы пришли к выводу, что произошла внештатная ситуация, с которой андроиды не смогли справиться. По этой причине мы пересмотрели доктрину касательно уровня автоматизации и решили, что нам нужен живой экипаж на всем протяжении полета, а не только на подлете к звезде.
— Подождите, так «Колумб»…
— Да, мы считаем, что корабль потерян, — перебил Теда старик. — Поэтому нам нужны лучшие инженеры, техники, энергетики, физики. В общей сложности — две тысячи специалистов, которые обеспечат бесперебойный мониторинг и обслуживание корабля. Прямо сейчас, в этом здании, проходит еще два десятка подобных бесед, Тед. Конечно, не столь откровенных, но все же.
Тед крепко задумался. Месячная вахта каждые четыре года.
— Это получается, что мы не будем спать в общей сложности почти шесть лет?
— Именно поэтому компания оплатит клеточное омоложение всего экипажа, плюс оснастит оборудованием медицинские блоки корабля соответствующим оборудованием, — продолжил старик. — Мне уже сто тридцать шесть лет. Я был слишком стар, когда появилась эта технология, поэтому сейчас я выгляжу на восемьдесят. Вильгельму — девяносто пять. А на сколько он себя чувствует?
— Лет на сорок, — ответил Ренненкампф, — сорок пять, не больше.
— Это я к тому, — старик поднялся со своего места и начал медленно обходить стол, — что компания готова купить вам время жизни, которое вы потратите на полет. И продлить ее еще лет на пятьдесят-восемьдесят, чтобы ее вложения не оказались напрасными.
Тед слушал в пол-уха. Клеточное омоложение было невероятно сложной и дорогой процедурой, но, будто насмехаясь над природой, отматывала время жизни назад, на десятилетия, борясь с течением времени. Если он и вправду пройдет эту процедуру, то сможет дожить до девяноста, возможно, ста лет, проведя большую часть жизни не в борьбе с болезнями, а здоровым и полным сил.
— Прежде чем посвятить вас во все детали и выслать документы, мы должны получить ваше согласие на полет. Если вы откажетесь, то продолжите работать на своей текущей позиции без каких-либо последствий, — старик стоял уже рядом с Тедом. — Ну так что, Теодор, по рукам?
— По рукам, — Тед пожал протянутую ему морщинистую ладонь.
— Хорошо, мистер Янг, — это заговорил Первый. — Подпишите вот тут документы о неразглашении и документы на согласие об участии в программе «Горизонт».
Он протянул Теду несколько стандартных бланков и ручку. Тед поставил свою подпись, а так же приложил большой палец правой руки к специальному идентификационному полю. Ту же операцию они повторили на двух планшетах для внесения данных в электронную базу.
— На сегодня я тебя отпускаю, Тед, — сказал Ренненкампф. — Встретимся в понедельник, и зайди сразу ко мне. Я думаю, что смогу сам рассказать тебе все детали «Горизонта» и твои обязанности во время полета, не стоит тратить время. Плюс, там у нас еще один кандидат, насколько я знаю.
— Да, там ждет какой-то мужчина. Конечно, Мистер Ренненкампф, — Тед протянул руку через стол, чтобы попрощаться с начальником, — обязательно зайду к вам.
— Пока, Тед. Сходи, выпей чего. — Ренненкампф улыбнулся своей знаменитой в отделе улыбкой, при которой его глаза оставались холодны как лед.
После того, как Тед вышел из комнаты, Чарльз Смит, которого он про себя называл «стариком» тяжело развернулася и пошел к мини-бару в углу налить себе выпить.
— Вильгельм, будешь? — Сказал он, вопросительно поднимая хрустальный резной штоф с виски.
— Немного, если можно.
— Надеюсь, твой протеже будет полезен на корабле.
— Конечно будет. Я же слишком для шестилетней вахты.
— Или просто боишься, — ответил Чарльз. — Я, вот, не боюсь. Но не факт, что проснусь после криосна.
Первый и Второй сосредоточенно перебирали документы, периодически заглядывая в планшеты и всем своим видом показывая, что их нет в комнате.
— Все равно нам придется лететь. — Добавил Смит протягивая подошедшему к мини-бару Вильгельму его стакан. — Я обещал себе, что не умру в этой системе, а ты сделаешь все, чтобы я долетел до Атланта-4. Да?
— Все для члена совета директоров, — с улыбкой ответил Вильгельм и поднял стакан в воздушном тосте.
— Да, все для члена совета… — задумчиво повторил Смит.
Глава 5
Он был крайне осмотрителен. Сделал несколько кругов по району, чтобы убедиться, что за ним не следят. Избегал камер и людных мест. Шел не спеша, чтобы не привлекать внимания. Погода была на его стороне: моросил мелкий, мерзкий дождь, и он с полным правом натянул широкий капюшон куртки и опустил на глаза козырек бейсболки. Со стороны могло показаться, что он идет домой после тяжелого дня, например, на ближайшем заводе. Или идет с тренировки. Обычный горожанин, который не ищет проблем.
Наконец-то мужчина убедился, что за ним никто не следит и он может перестать нарезать круги по району. Спортивная сумка приятной тяжестью давила на плечо и напоминала о скором собрании.
Он поравнялся с переулком, мимо которого проходил за сегодня, наверное, уже в четвертый раз. Но теперь, вместо того, чтобы пройти мимо, он свернул в него и все так же, спокойной поступью, пошел к виднеющейся вдали металлической двери. Это был заводской район: старые фабрики, складские помещения и тесные, душные офисы без систем центральной вентиляции и кондиционирования. Уже стоя под дверью, он пошарил по карманам, извлек связку ключей и, выбрав один из трех, вставил его в замочную скважину. Несколько оборотов свидетельствовали, что замок открыт. Он достал ключ и положил всю связку обратно в правый карман штанов, после чего приложил большой палец к чуть заметному выступу на стене. Теперь открылся настоящий замок — полноценная система магнитных засовов, которая, по заверениям производителя, выдержит даже таран фурой.
Внутри было чисто и уютно, по-домашнему. Прямо у двери расположилась стойка для зонтов и обуви. Чуть дальше — вешалка для верхней одежды. Мужчина аккуратно вытер ноги о коврик у двери, разулся, повесил промокшую куртку. После того, как с верхней одеждой было покончено, он достал из спортивной сумки огромный балдахин с капюшоном, который полностью закрывал всю фигуру. Переодевшись, он еще немного постоял у входа, после чего решительным шагом, опустив лицо вниз, направился в глубь помещения.
За еще одной стальной дверью его ожидала просторная комната, стены и потолок которой терялись в неверном свете нескольких лам на потолке. Там его уже ожидали его братья и сестры, собравшиеся в небольшой круг в самом центре и что-то активно обсуждающие.
— Здравствуй, брат, — поприветствовала его одна из фигур в кругу. Это был лидер их ячейки. — Мы тебя заждались.
— Я проверял, нет ли слежки, — ответил мужчина. — Это заняло некоторое время.
— Мы рады твоей осмотрительности, — продолжила фигура, —, но время братьев и сестер ценно.
Мужчина промолчал, не найдя, что ответить. Ему было крайне стыдно за то, что он заставил ждать, но он не мог подвергнуть всех риску. Не сегодня. Потому что сегодня собрание было особенным.
— Подойдемте, братья и сестры. — Сказал лидер и, не дожидаясь остальных, двинулся в один из углов комнаты.
Он остановился у стоящих там ящиков, а все остальные члены ячейки выстроились полукругом, чтобы никому не заслонять обзор. Мужчина никогда не видел лиц своих братьев — знал только по голосам. Но они были самыми важными людьми в его жизни, его Единомышленниками.
— Кто готов показать миру свое лицо? — Торжественно начал лидер.
Мужчина украдкой посмотрел на окружающих его братьев и сестер, после чего сделал небольшой шаг вперед.
— Кто готов показать миру нашу правду? — Продолжил лидер.
Мужчина опять шагнул, без размышлений, без сожалений. Он долго готовился к этому дню. У него больше не осталось других дел.
— Кто готов показать миру наш гнев?
Мужчина сделал еще шаг и почти поравнялся с лидером их собрания.
В комнате повисла тишина.
— Открой свое лицо своим братьям и сестрам!
Он сбросил капюшон, и высоко подняв подбородок, повернулся к фигурам в балдахинах. Серое, с высокими скулами и маленькими карими глазами, лицо мужчины выражало только стойкость и решительность.
— Ты готов, брат? — задал последний вопрос лидер.
— Я готов.
**
Тед все еще не мог прийти в себя после беседы с Вильгельмом и компанией. Уже в лифте он вспомнил, что старик с перстнем — это Чарльз Смит, один из членов совета директоров. Он не был самой значимой фигурой в высших эшелонах компании, но обладал значительной властью и влиянием. Пару раз Тед сталкивался с ним в коридорах и лифтах, но не более.
А тут он удостоил его целой аудиенции.
Тед подозревал, что все прочие собеседования также проходили под контролем членов совета или их представителей, но это его уже не касалось. Он подписал документы и в понедельник Вильгельм расскажет ему все, что Тед должен знать о программе «Горизонт». Когда он уж подъезжал к первому этажу, желудок напомнил о своем существовании недовольным урчанием, поэтому Тед решил зайти перекусить в корпоративное кафе, разместившееся на первом этаже соседнего здания, прямо рядом с главной башней. Заведение субсидировалось компанией, и вход в него был только для сотрудников центрального офиса или командировочных. Это позволяло сотрудникам обедать в своем кругу, а&
