Как мы французскому ПО ценности добавляли, но нас не оценили
Судя по откликам, рассказы как я не стал миллионером или как мне не удалось спасить американскую АЭС, пользуются большим спросом на хабре. Поэтому продолжу публикацию кейсов из жизни быдлокодера и дам несколько бизнес-советов тем, кто собирается заработать миллионы продавая софт. Требую лайков, подписки и донатов, как настоящий инфоцыган.
Эта история произошла после того, как я вернулся из США в 2008 году, где благополучно потратил все свои деньги, полученные от разграбления советских заводов бандой прихатизаторов, во главе с Кахой Бендукидзе. В США я пытался запустить свой стартап, но не преуспел, но это история для мамкиных стартаперов с сайта VC. Здесь же расскажу, что было потом, поскольку это касается разработки и продвижения ПО. И бесплатно дам несколько бизнес-советов, которые за большие деньги можно получить только на курсах Тони Робинсона.
В России, как и во всем мире, в это время, кроме кризиса 2008 года, разворачивалась менее заметная, но не менее эпическая и трогательная история освобождения евреев от пленения фараоном. Для тех, кто не читал библию, напомню, что Моисей своих евреев, отпущенных из египетского плена, водил 40 лет по пустыне, (навигаторов и Яндекс-карт тогда не было, и назад никто свалить не мог). Ведомые плевались, плакали, матюкались, ругались, но шли по пустыне за Моисеем. Тот же самый библейский сюжет разворачивался в области разработки софта, cо специалистами из французской фирмы-разработчика, той-которую-нельзя-называть, и которая проектирует боевые самолеты Рафал. В недрах этой конторы была разработана система 3D-проектирования CATIA.
Предыстория такова. В 1981 Dassault заключили соглашение с IBM. По этому соглашению французские евреи согласились что IBM будет 30 лет «водить по пустыне» (продавать) CATIA по всему миру, и забирать за это 50% от продаж. А Dassault Systemes не будет никому продавать свое решение напрямую: https://isicad.ru/ru/articles.php? article_num=20173 И вот 30 лет французы плакали, кололись, матюкались, ругались, но продолжали платить IBM 50% от цены своего ПО. Пока напоследок в 2009 не заплатили 600 миллионов долларов за отделение IBM продающие решение Dassault Systemes. Понятно, что за эти годы IBM содрали с Dassault не 3 шкур, не 7 шкур, а все 777.
Тут надо сказать, что Dassault для Франции — это не просто название фирмы, или имя человека и самолета, это значительно больше. Это, как для нас одновременно Гагарин (первый человек в космосе) и Газпром (где мечты сбываются, до взрывов на серверном потоке), но в одном слове. Когда я впервые прилетел в Париж, на ночном рейсе, я заблудился в пустом аэропорту, пытаясь сделать красивое селфи. Стучался во все двери и почти выбрался в город нелегально, но в последний момент на меня наткнулась аврофранцуженка, моющая полы. На ее строгий вопрос какого хера я тут болтаюсь, я показал ее приглашение на бланке Dassault Systemes. Увидев фамилию Dassault, она изменилась в лице, в глазах ее появился восторг, граничащий с восхищением, и я даже на мгновения почувствовал себя белым плантатором. Она бросила свой электровеник и лично проводила меня к очереди на паспортный контроль. Там объяснила ассистенту, что я приехал по приглашению Dassault. Ассистент, который делил людей на первый сорт с европейскими паспортами и второй со всеми остальными, разделил с ней восторг от названия Dassault и определил меня к людям первого сорта во французскую очередь.
К чему я это рассказываю? Вспомнилось, что в это самое время в 1980 году Билл Гейтс, мальчик без образования, с улицы, заключил соглашение с IBM, по которому ему заплатили за разработку MS DOS, а потом разрешили эту разработку продавать на право и налево от самого себя и не делится с IBM. И в то же самое время, та же самая IBM договаривалась с ведущей французской корпорацией о существующем решении CATIA и выжала из сделки 30 лет кабальных условий. А недоучившемуся Биллу Гейтсу разрешили забрать все себе, за что сама же IBM заплатила. И, конечно, связи мамы Билла в совете директоров не разу тут не помогли, просто Билл хороший переговорщик. Будь как Билл!
Вот и моя история похожа на историю Билла, потому что мне тоже помогла мама, как выяснится позднее. Не важно кто ты есть, важно кто твоя мама.
Первый бизнес-совет: Выбирайте правильную маму! (если хотите поблагодарить, кнопка «донат» внизу)
Вернемся в Россию, где французы только что освободились от ебипетского плена кабалы IBM и начинали строить уже свою собственную сеть ресселеров. У них это назвалось красиво и романтично — VAR (Value Added Reseller). Ну, как строить. Они купили компанию RAND в США у которой был офис в Москве. И прислали нового директора со словами «Привет, бонжур, хеллоу! Мы — звезды континентов, порывали в пух и прах проклятых конкурентов, а вы скорей любите нас. Мы теперь ваши новые хозяева, будемте продавать САПР CATIA». Сотрудники, мягко выражаясь и грубо говоря, были в ахуе шоке, ведь они десять лет до этого продавали и внедряли конкурентный САПР (ProEnginееr), и в анамнезе у них — куча сделок и долгие внедрения в ведущих предприятиях. Надо заметить, что продажа серьезного САПР на серьезное предприятие — это трудный, длинный и нудный (как секс с похмелья) процесс, нужно договориться с инженерами, обучать их, сделать пилотный проект, договорится с менеджерами об условиях, дождаться бюджетирования. И тут новый директор, красавчик-француз, заявляет: «На колу мочало — начинай сначала. ProEngeener, CATIA, мальчик, девочка — какая в жопу разница? Продавали ProE, теперь продавайте СATIA.» Русские специалисты по продажам не все оказались готовы к таким резким сменам половой ориентации и уволились нафиг. Остались одни инженегры, которых продажники не взяли.
Сложилась уникальная ситуация, когда любой бомж мог стать официальным партнером DassaultSystemes. А я как раз в это время и был таким любым бомжом.
Приехал покорять Москву и поселился в заброшке рядом с Кремлем. Такой сквот по-русски. На Брюсовом переулке стоял расселенный и готовый к сносу дом. Но поскольку там у одного пронырливого деятеля было парочка приватизированных квартир, то пока ему не предоставят аналогичное жилье в аналогичном районе, сносить дом нельзя. Поэтому этот дейтель свои квартиры сдавал, практически легально. Но другие расселенные квартиры просто стояли закрытые. Смотреть на пустующую недвижимость в центре Москвы было невыносимо. И этот деятель просто вскрыл пустые квартиры, сменил замки и стал сдавать уже совсем не легально захваченную площадь. Условия были честные. 5 000 рублей в месяц, но в любой момент милиция выкидывает на мороз с вещами. Ясно что в такую квартиру мебель можно покупать только из ИКЕЯ или, если хочется уюта и комфорта, искать мебель на помойке. Ведь когда милиция будет выкидывать на мороз, мебель увезти не удастся. Там я прожил в трехкомнатной квартире с видом на кремлевскую звезду 5 лет обставленную антикварной меблью с помойки. Центр Москвы справа дом, где живет директор первого канала Константин Эрнст, слева задание консерватории, в соседней комнате художественная мастерская нищих художников, под окно по ночам поют пьяные студены оперы, а я сижу и добавляю ценности к францзкому софту.
И как здесь помогла моя мама, спросите вы. Все просто. Она родила моего родного брата, который оказался в компании, куда пришли веселые французы. У французов есть KPI, директору нужно отчитаться о расширении сети партнёров, продавцы из офиса разбежались, а бомжей у вокзалов уже к тому времени разогнали. Тут-то мой брат и предложил мне стать партнером. Так, я без офиса, денег и связей стал вэлью аддед ресселером. Это было время романтического увлечения всем западным, Париж тогда казался волшебным городом мечты, а французский дизайнер Кензо еще выпускал классические деловые костюмы.
Но статус партнера сам по себе не приносит денег. Наоборот, это французы ждут, что я им в клюве буду приносить деньги, за долю малую. В такой ситуации спасет только челночная дипломатия, которая позволяет выдать замуж дочку Ротшильда за здорового русского дровосека. Сначала идем к Ротшильду:
— Отдашь свою дочку за здорового русского дровосека?
— Нет, конечно.
— А если он председатель совета директоров в швейцарском банке?
— А это меняет дело.
Потом идем в швейцарский банк.
— Возьмёте председателем совета директоров здорового русского дровосека?
— Нет, конечно.
— А если он зять Ротшильда?
— А это меняет дело.
И наконец идем к дочери Ротшильда
— Выйдешь замуж за председателя совета директоров швейцарского банка?
— Нет. конечно. Они там все гомики.
— А если это здоровый русский дровосек?
— А это меняет дело.
Второй бизнес совет: Будь здоровым русским дровосеком и женись на дочке Ротшильда! (если хотите поблагодарить, кнопка «донат» внизу)
И вот у меня на визитке появилось «Dassault Systemes Value Added Reseller».
А это меняет дело.
Я же тогда ошибочно считал, что Added Value, это когда я взял французский софт, добавил к нему свой продукт, SimInTech, например, и мы продаем вместе более крутое решение. Наивный туземный мальчик! На самом деле, как потом я выяснил, Value Added Ressler — это когда ты — ресселлер, а любая добавленная ценность уходит французам, по умолчанию, так составлено соглашение. Но я об этом тогда еще не знал.
И вот уже меня приглашают выступать на конференции Росатома. В Дассо Раша тогда работала реально креативная команда. Поэтому для презентации совместной работы системы проектирования САПР CATIA и системы расчета течения в трубопроводах SimInTech мы сделали крутое видео. Специалисты офиса Дассо спустились в подвал на парковку офиса на Тверской, нашли помещение с трубами и нарисовали их в СATIA. После этого надели белые каски взяли компьютер с моделью этих труб и убедительно изобразили крутых инженеров, глубокомысленно изучающих модель на ноутбуке и реальные трубы АЭС.
И теперь, когда я на сайте западных вендоров инженерного софта вижу фотки инженеров в касках, я всегда почему-то представляют подвал в офисе на Тверской.
Инженер в каске
Я со своей стороны взял часть модель АЭС в SimInTech провел сравнительное моделирование двух процессов. Потом «чик»-монтаж, и мы на конференции рассказываем, как, используя 3D СATIA, мы объединили 3D-модель и расчет в процессах для оптимизации процесса обслуживания и ремонта. Это было так зажигательно и убедительно, что специалисты Росатома на конференции пытали меня, на какой из АЭС это было снято.
Одна из таких веселых презентаций привела к реальному результату, не совсем такому какой я ожидал.
В то время Росатом разворачивал массовое строительство новых АЭС и ему категорически не хватало специалистов с опытом строительства. Вот прямо категорически. Атомная станция — это большое бетонное задание, плотно набитое трубами. И если по основным трубопроводам существовали чертежи и технологические процессы их монтажа, то для большинства трубопроводов все отдавалось на откуп строителей. На чертежах прямо так и писали: «трубопроводы диаметром менее 150 мм размещать по месту». Или, как бог на душу положит. В итоге случаи, когда одна бригада прокладывала первую систему в помещении, а вторая ее срезала, поскольку ей не хватало места для второй системы, были не исключением, а, скорее, правилом. Такой прогрессивный метод айджайл, но с трубами, сваркой и бетоном. Херак херак и в продакшен.
Мне рассказывали историю (не знаю насколько правдивую), что была ситуация, когда сносили уже построенное здание, поскольку для продолжения строительства нужен был тяжелый кран, а места куда его приткнуть не осталось.
И тут наше видео увидел один гениальный специалист с опытом руководства стройкой и задал такой вопрос: «Моделирование температур — это хорошо, а нельзя ли смоделировать не процессы в трубах, а процесс самого строительства? Чтобы мы с первого раза затащили эти трубы, сварили без переделки, и еще записать видеоинструкцию для рабочих, как это делать. С тем, чтобы человеку без опыта была понятна последовательность операций. Это была бы бомба.»
Чтобы было понятно дальнейшее повествование надо, пожалуй, рассказать немного теории. Софт СATIA — это машиностроительные софт с точной геометрией, и для машиностроительных процессов у Dassault уже есть продукт DELMIA, где процессы сборки-разборки на машиностроительном конвейере с планированием работ уже существовали.
А для стройки во всем мире и у нас используется принципиально другой софт — Intergraph или AVEVA, где нет точной геометрии, а в базе данных хранятся только трассы и диаметры трубопроводов, а также координаты мест установки креплений или арматуры. Поскольку, как я уже говорил, АЭС — это гигантское здание, забитое трубопроводами, такая организация более подходит для проектирования объекта, иначе никакой компьютер или мейнфрейм не осилит 3D-модель с точной геометрией, просто не хватит оперативной памяти. И поэтому все поставщики решений для проектирования АЭС в упор не рассматривали СATIA, SolidWorks и прочий машиностроительный САПР, как конкурентные решения.
Поэтому, когда мы показали работу по созданию ППР (план производство работ) в среде CATIA и DELMIA с графиком работ, связанным с 3D-геометрией, это произвело эффект разорвавшийся бомбы. Продавцы Intergraph, которые десять лет доили проектные институты Росатома на миллиарды лицензионных платежей с САПР проектирования, в тот момент ничего не могли сделать. У них уже давно все схвачено, оплачено, процесс налажен, деньги не просто капают, а текут рекой. А тут какой-то неизвестный хер с горы с машиностроительной CATIA на их территории показывает какие-то чудеса.
Стройка оживает, и уже путем моделирования можно устранить возможные косяки. Проверяется прохождение больших конструкций и работа техники.
На их глазах происходит скрещивание ужа и ежа. Машиностроительный софт с точной геометрией продают для проектировщиков. И показывают ровно то, что нужно в данный момент Росатому, а именно, как избежать проблем при строительстве. Помню смешную ситуацию, когда один плотно работавший с Интерграфом айтишник судорожно собирал наши рекламные материалы после конференции, чтобы, не дай бог, они не попали начальству в Росатоме. Но все было напрасно, мы были unstopable porshe with no break. Специально созданная команда в течение года выполняла пилотный проект по созданию ППР. Вот уже он вам не Димон смотрит вместе с атомным министром наши видео на первом канале:
Нельзя сказать, что мы в России были первые, кто придумал использовать машиностроительный софт для стройки. До этого был американский архитектор Фрэнк Герри, который любил CATIA за то, что в ней можно создавать хитрые поверхности, и он в своем бюро тоже прикрутил машиностроительный САПР к задачам строительства, разработав свое собственное решение.
Архитектура с помощью СATIA
Когда Герри начал продавать собственную разработку другим бюро, к нему прибежали французы и стали требовать отдать им всю Added Value, на что он не согласился и продавал свое решение сам создав компанию Gehry Techologies https://www.digitalproject3d.com
Если заказчик хотел купить, он сначала отправлял их в Dassault за CATIA, а потом отдельно продавал инструменты, которые превращали машиностроительный САПР в архитектурный (и даже планирование стройки у него уже было). И французы ничего не могли с этим сделать.
Кстати, его история могла бы быть мне уроком, но какой же дурак учится на чужих ошибках, когда можно сделать свои собственные?
К тому же, я тогда верил в перестройку, гласность, демократию, западные ценности, партнерские отношения в бизнесе, нерушимость подписанных договоров и прочие сказки, которыми нас лечили про бизнес в цивилизованных странах. И поэтому спокойно работал вместе с русским офисом Dassault Systemes, тем более результат был на лицо: Росатом, в котором отродясь не было СATIA, вдруг начал ее покупать.
На волне первоначальной эйфории я выдумал отраслевой каталог оборудования, куда должны были складывать все поставщики свои данные вместе с 3D моделями. Идея собрать 3D модели от поставщиков выросла как раз из необходимости создавать планы производства работ, нужно было это оборудование ворочать в помещениях АЭС при строительстве. У Dassault Systems было готовое решение для хранения каталогов изделий ENOVIA (купленная у американцев система управления данными). И я придумал гениальное решение: взять этот продукт, поставить в проектные институты и дать возможность поставщикам его наполнять. Поставщику же выгодно, чтобы его изделия покупались, а значит он сам накидает в каталог нужной информации. Это была бизнес-идея, которую мене удалось проверить на практике. Во время очередной командировки в Париж я оказался в самолете с симпатичной дамой, которая была представителем производителя арматуры Vanatome и как раз хотела продавать свои задвижки в Росатому. А я уже себя чувствовал офигенно крутым поставщиком ИТ-решений, и предложил:
— Мы сейчас разрабатываем отраслевой каталог для Росатома вместе с французами, давайте вы нам пару тройку моделей выдадите в 3D-формате, как в настоящий каталог, а мы используем их в демонстрационном проекте и засветим вашу фирму в Росатоме.
Она согласилась, и через неделю у нас уже был на руках готовый прототип каталога с реальным оборудованием от реального поставщика. Демо было настолько охуительным что и через 8 лет, в презентации Единого отраслевого каталога еще встречались картинки из этого видео:
Между тем, мы сделали отличное демо по стройке, показали работоспособность решения и Ростом начал покупать. На волне первоначального успеха мне удалось совершить крупную сделку с одной из проектных организаций Росатома, по соглашению VAR моя часть составляла не 50% как у IBMраньше, а всего 35%, но и это были хорошие деньги. Еще 3 таких сделки, и я мог бы заработать миллион баксов. Мечта стать долларовым миллионером была близка, как никогда.
Большая Корпорация и малый бизнес — это две большие разницы
Вот тут я узнал, что как только контракты становятся большими, большие компании, (Корпорации с большой буквы «К») начинают вести себя по-другому. Работа с Корпорацией — это вам не пирожки на вокзале продавать или мелочь по карманам тырить, тут нужен совсем другой подход.
Вызывают меня на совещание в Dassault Systemes Russia и красавчик-руководитель объясняет, что я буду встречаться с большим боссом, очень большим боссом. «Ты просто не понимаешь, какой большой человек к нам приехал и хочет встретиться с тобой! Это твой босс!» Я, конечно, в то время был сверхнаглым говнюком и считал, что тут вообще нет моих боссов. Я — партнер вашего хозяина, а вы тут все — наемный офисный планктон и корпоративная плесень. Тем более, чисто юридически это было правдой у меня был договор с французской фирмой с адресом в Париже и подписью французского топа. Но вслух, я, конечно, этого не сказал.
Боссом, от одного вида которого я должен был испытать невероятное счастье и райское наслаждение, оказался руководитель прямых продаж Dassault Systemes. Не знаю, какой он там был по уровню, никогда в этих корпоративных иерархиях особо не разбирался. И этот француз мне объявляет:
— Мы тебя любим ценим и хотим с тобой дальше работать. Но, видишь ли какое дело. Этот институт — большая организация, а большие организации покупают софт напрямую без всяких партнеров. Я привык работать напрямую и не умею работать через партнеров. Поэтому давай мы продадим все-таки через тебя как посредника по договору VAR, но заплатим тебе не 35%, а 15%.
— А как же договор, там же все описано на первую сделку 35% + еще бонусы возможны?
— Ну там же в договоре есть на 123 странице поправка, по которой мы можем отдельно назначить твою маржу для отдельных клиентов. А на 10 странице говорится, что мы имеем право тебе запрещать продавать наш софт предприятиям, с которыми мы напрямую работаем, а есть еще защита территории. Мы вообще можем тебя пинком под жопу из Росатома отправить за борт в водоем, но мы же тебя любим так, что кушать не можем, поэтому готовы 15% тебе оставить. Честно?
Сцена прямо из раздела добычи фильма «Свадьба в малиновке» и я был Сметаной.
Представляете мое состояние? Так больно мне никогда до этого не было.
Поэтому я уже не так сильно расстроился, когда чуть позже большая Корпорация решила, что великим компаниям не нужны мелкие посредники, которые только путаются между такими столпами как Dassault Systemes и Корпорация. Корпорации могут заключать прямые партнерские соглашения. И Dassault Systemes получит больше и Росатом заплатит меньше, что всем хорошо, кроме меня конечно.
Действительно, передавать лицензии от Dassault в Корпорацию могут не только лишь все. Кроме моей компании, полно других, которые готовы передать лицензии заказчику за гораздо меньший процент, а еще существуют и прямые продажи, когда сами французы без посредников передают лицензии.
Третий бизнес совет: Не будьте передастами, передавать может каждый, делайте что-то свое! (если хотите поблагодарить, кнопка «донат» внизу)
Все произошло по классике: после каждой победы следует награждение непричастных и наказание невиновных.
Главная моя ошибка была в том, что я был слишком наивен, верил в свою гениальность и в совесть французских партнеров, которые будут платить обещанное посреднику, принесшего нового большого заказчика. В здравый смысл эффективных менеджеров Корпорации, которые могут понять, что без наших гениальных решений французский софт не будет работать, он же для машиностроения, а не для стройки!
Думал, что вот оно, наконец, счастье, но нет, оказалось опять опыт. Французы оказались без совести, эффективные менеджеры без мозгов, ну, а я без больших денег.
Не следует думать, что я в обиде на менеджеров Корпорации, ни в коем случае. Нужно понимать, что эффективному менеджеру нет смысла рисковать, работая с мелкой конторой. В случае успеха он получит зарплату, а в случае неудачи может стать крайним, за то что привлек какую-то бомжатскую контору. В случае работы с мировым брендом, таких рисков нет от слова совсем, потому что если мировой бренд, облажается то менагер будет не виноват, он же взял лучшее мировое решение. Он молодец, с большой буквы М а, не чудак с этой же буквы.
Помню, была у нас одна характерная история с заказчиком. Наш хороший друг нашел в Испании американца, который разработал и внедрял ENOVIA, знал ее вдоль и поперек. Но уже не работал в корпорации, а был частным консультантом. Мы за свой счет его привезли в Россию, оплатили командировку и 5 дней консультации по цене 750$ в день. И он нам реально помог хорошо представить будущий каталог.
После этого заказчик, предложил оплатить уже 20 дней консультаций, но не у нас, а у Dassault и по цене 1500$ в день. Я пришёл в офис и говорю берите нашего консультанта он разработчиком был, знает все «от и до». На что мне было сказано, что приедет крутой специалист непосредственно из отдела Enovia, он просто прямо сейчас там работает, а не просто с улицы, отставной козы барабанщик, которого вы привозили. Это будет спец с большой буквы С!
В итоге заказчик заплатил, французы привезли консультанта. На совещаниях он сидел ошарашенный, всем своим видом как бы спрашивая, где я, что я здесь делаю? Все вопросы записывал, но не отвечал. Я не выдержал и в перерыве спросил его:
— Хрен ли ты киваешь и моргаешь, почему на вопросы по ENOVIA не отвечаешь?
— Да я в душе не епу, о чем вы меня тут спрашиваете. Еще два дня назад в Siemens работал, я вашу ENOVIA даже в гробу не видал ни разу, меня на работу взяли и сразу в ваши ипеня в командировку отправили.
Таковы издержки работы с крупными заказчиками. И ведь менеджеры заказчика были довольны, потому что к ним приехал человек из Dassault, а не какой-то «мутный» консультант, найденный на испанской помойке русскими посредниками.
Возможно, это жалостливая история звучит так, как будто я до сих пор обижен на Dassault Systemesи обвиняю французов только потому, что потерял деньги. А другие большие западные компании не такие. Тогда вот вам картинка из другого кейса и другой большой западной корпорации:
Маленькие ошибки большой корпорации
Siemens продавал одной из авиационных компаний систему моделирования. При этом, при расчете температуры использовалась упрощенная формула с осреднением. Такое приближение вполне себе применимо, если у вас большой тепловой поток и накопление энергии за счет нагрева теплообменных поверхностей можно не учитывать. Но в той конкретной задаче это осреднение заметно влияло на результат.
И сложилась редкая в нашей действительности ситуация, когда решение о приобретении инженерного ПО принимают не только лишь менеджеры с неестественно научным образованием, но еще и инженегры могут подать свой слабый голос. Была создана простая пилотная модель для демонстрации возможностей ПО. Siemens в полной уверенности, что деньги уже в кармане, менеджеры складывают шампанское в холодильнике, а система считает неверно. При чем инженеры оказались дотошными, они нашли место, где Siemens косячит, создали тестовую задачу из учебника по теплогидравлике, у которой есть аналитическое решение. По сути дела, отработали за тестировщиков.
И вместо того, чтобы быстро поправить формулу расчета (там наверное 2 — 3 строчки кода было), начался большой и длинный и нудный корпоративный процесс с перепиской службы поддержки, департамента пресейла, отдела качества, дирекции развивающихся рынков, антикорупционной службой безопасности и прочего бессмысленного офисного планктона, которым обрастает любая большая Корпорация. В итоге, пока реальные инженеры продрались сквозь корпоративные наросты до реальных инженеров программистов в индии, чтобы те внесли исправления, поезд ушел, аэроплан улетел, качнув серебряным крылом, а заказчик выбрал другое решение.
Так что работа с большими корпорациям — это отдельное искусство. Но вернемся к моей истории. Что делать, когда большие корпорации перешагиваю маленькую фирму и работают напрямую? Читать классиков!
В такой ситуации что оставалось? Учиться, учиться и еще раз учиться, как завещал великий Ленин, и делать свое собственное свое собственное решение. Чем мы и занимались. Все, что можно было у нас отобрать, у нас отобрали, но непосредственно программное решение, которое связывало план-график и трехмерную модель АЭС, было разработано нами и поэтому мы продолжали его развивать и продавать. К тому времени, когда даже до эффективных менеджеров начало потихоньку доходить, что французский софт все-таки не работает из коробки, как мы это показывали в видео, а требует большой доработки напильником и паяльником, у нас уже было решение LCMS, в котором мы выкинули французскую 3D визуализацию и заменили ее на отечественное ядро С3D, разработав свой собственный 3D-модуль, учитывающий все особенности работы с крупными строительными сборками.
Ну, а после того, как все наши горячо любимые французы ушли с рынка по-английски, мы остались.
И теперь мы как Фрэнк Герри, у нас тоже есть технологическое ращение для стройки, и мы помогаем строить АЭС.
Четвертый бизнес-совет: Амбиции должны превосходить возможности (если хотите поблагодарить, кнопка «донат» внизу)
