IT не уникально
Мы любим говорить, что наше IT — оно особенное. Ведь мы сталкиваемся с трудностями, которых нет в других отраслях. Нам нужно постоянно учиться, так как индустрия быстро уходит вперёд. Мы очень свободные — можем работать без чёткого графика, без походов в офис или вообще лёжа под пальмой. Мы используем гибкие методологии и отрицаем старые подходы к работе. Наша работа сложна — мы строим комплексные системы, которые трудно держать в голове, мы не можем закрыть ноутбук и оставить работу в офисе, ведь наши головы всё время думают. Но зато у нас действительно ценится каждый сотрудник, а сейчас так вообще рынок работника и работодатели гоняются за каждым новым специалистом.
Этого всего нет в других индустриях, так ведь? Или есть?
Нам нужно постоянно учиться
Индустрия несётся вперёд с огромной скоростью, всё вокруг постоянно меняется. Раньше веб-разработчик знал PHP, jQuery и выливал это на прод через SFTP. Позже задачи стали сложнее и появились фреймворки — Zend и Yii боролись между собой и вокруг выглядывали другие. Нагрузки выросли, средний проект стал больше, возникли повышенные требования к надёжности и устойчивости. Деплой и вообще инфру начали автоматизировать, появились Puppet, Chef, Ansible. Фронтенд становился всё более развесистым и интерактивным — появилась необходимость хранить стейт, иметь сложные компоненты. Размеры команд росли в соответствии с ростом сложности продукта — появились подходы к разделению кода, те же микросервисы. Появился докер, появились кубы, React захватил первенство на фронте.
Среднему разработчику 10 лет назад нужно было знать гораздо меньше разных вещей. Индустрия развивается стремительно, новые фреймворки появляются каждый день, и разработчику всё время нужно учиться!
Опустим даже вопрос, требуется ли действительно изучать миллиарды новых фреймворков, опустим сомнения в новизне некоторых подходов и предположение, что все принципы, стоящие за современными решениями, были придуманы 20 лет назад. IT не единственная отрасль, где нужно постоянно учиться.
Один из самых очевидных примеров — медицина. Современный мир считает ценностью каждую человеческую жизнь, и это подталкивает медицину, которая сегодня развивается с потрясающей скоростью.
Новые исследования выходят каждый день, постоянно появляются новые препараты, новые схемы лечения. Даже если врач сам не стремится учиться, у него просто нет выбора: в РФ, например, врачи обязаны не реже чем раз в 5 лет аттестовываться — показывать, что всё это время учился, участвовал в конференциях и семинарах, проходил курсы повышения квалификации. Даже балльная система есть! Врачи, которые хотят быть топовыми специалистами в своей области, конечно, не ограничиваются необходимым минимумом для аттестации, а учатся ещё больше.
У нас сложная отрасль с комплексными задачами
Нам столько всего надо знать, столько вещей изучить! Мы должны учить языки, разбираться с фреймворками, «уметь в архитектуру», ворочать инфраструктурой и многим другим. Поверх накладываются ещё и сложные предметные области — с большим количеством сущностей, операций, терминов. А за свою жизнь программист чаще всего изучает больше одной предметной области, некоторые изучают их десятками.
Работа со множеством предметных областей действительно скорее редкое явление. Зато глубина изучения этих предметных областей у специалистов выше, чем у разработчиков. Если вы автоматизируете работу с медкартами, вряд ли вы вникаете в детали возникновения врождённых небуллёзных ихтиозных заболеваний.
В то же время есть и примеры сфер деятельности, где изучить чужую предметную область нужно в гораздо большей степени. Например, работа аудитора или инвестиционного банкира требует глубокого погружения в особенности исследуемого бизнеса.
Мы выгораем и живём в стрессе
Наша работа очень стрессовая. Потоки информации, сложность систем, с которыми мы работаем, сроки, дедлайны, митинги, баги, падения прода, овертаймы. Даже дома не всегда получается отключиться, а в отпуске — не читать рабочие чаты.
Что ж, мы не одиноки. Только 22% работников США (из всех сфер) довольны своим ментальным состоянием. Двадцать два, Карл! Треть работников имеют отдельные признаки клинической депрессии, 43% — серьёзные признаки стресса, четверть — проблемы со сном. Американский институт стресса (The American Institute of Stress) публикует ещё более впечатляющие цифры: по его данным, 62% людей имеют уровень стресса, сопряжённый с экстремальной усталостью, а ещё 33% — постоянный стресс на уровне, с которым можно справляться. Только 5% людей работают на низком уровне стресса.
Есть и экстремальные кейсы — например, работа в «большой четвёрке», где люди обычно выдерживают не больше пары лет. К счастью, чаще уходят в другие места, чем оканчивают свою жизнь на крыше Ernst & Young.
Мы можем работать когда угодно, сколько угодно и откуда угодно
Одного у IT не отнять — мы свободны! Можем работать откуда угодно и когда угодно. 40 часов труда в неделю тоже под вопросом — коль скоро мы всё равно продуктивны 3–4 часа в день, зачем проводить на работе больше времени? Flexible hours, digital nomad, remote first — это всё про IT, не так ли?
Ну, во-первых, далеко не всё IT живёт так. В Китае разработчики по-прежнему пашут в режиме 996, хоть временами и протестуют. В остальном мире всё несколько лучше, но даже в ковидном 2021 году меньше половины компаний перешли на полную удалёнку. Про условия, которые бывают в геймдеве, даже не будем говорить.
Во-вторых, ещё до ковида пошёл тренд смены формата работы, после начала пандемии тенденции стали очевидны. К 2023 году 22% всех работников США будут работать в удалённом режиме. Даже, казалось бы, очевидно офлайновые профессии переходят в онлайн — дальнобойщики, врачи. Гиг-экономика позволяет работать столько часов, сколько хочешь.
В нашей индустрии заботятся о сотрудниках
По крайней мере, у нас действительно заботятся о сотрудниках! ДМС, печеньки в офисе и оплата саморазвития стали уже не преимуществом, а гигиеническим минимумом. Помимо зарплаты, платят опционы, в офисы трудоустраивают массажистов, пристально следят за ментальным здоровьем персонала.
Однако среди российских IT-компаний готовы тратиться на обучение сотрудников только 60%. Опционы платят не так много компаний.
Самые прорывные компании вообще как будто бы сосредоточены не в IT. Patagonia строит свой бизнес вокруг заботы о сотрудниках и окружающем мире, начиная от открытия собственных детских садов и заканчивая оплатой двух месяцев волонтёрства в год желающим заниматься этим сотрудникам. Компанией John Lewis с начала прошлого века владеют её сотрудники, каждый из них получает долю выручки компании, а также множество бенефитов — например, может выбрать подходящий ему режим работы или уйти в полугодовой саббатикал.
У нас рынок работника
Ну хорошо, есть другое подтверждение нашей особенности — у нас рынок работника, а не работодателя! За программистами охотятся уже даже в «Тиндере», хороший сеньор находит работу за 2 часа, лениво отмахиваясь от десятков предложений. Средний программист откладывает в карман зимней куртки 300к с ближайшего аванса, чтобы улыбнуться осенью, когда наткнётся на эту заначку.
Что ж, во многом это правда, мы действительно живём в эпоху, когда IT набрало оборот и проникло во все сферы жизни, рождая высокий спрос. В рейтинге 50 лучших профессий на Glassdoor большинство — из IT. Однако, посмотрев на этот список, можно обнаружить, что самая высокая медианная зарплата вовсе не у программиста, а у психиатра — в полтора раза выше, чем у энтерпрайз-архитектора, а в рейтинге самых высокооплачиваемых профессий в первой десятке только три профессии из IT.
До пандемии проблема нехватки лётчиков стояла острее, чем проблема нехватки программистов, а отмечавшийся в нулевые бум юристов закончился перенасыщением рынка специалистами.
Ну и что?
На мой взгляд, из всего этого следуют такие выводы.
Во-первых, нам надо перестать надувать щёки и считать себя элитой. Наша индустрия разительно не отличается от других индустрий, а программист не лучше врача или банковского аналитика.
Во-вторых, нам нужно быть открытыми и чаще подсматривать в других отраслях решения наших проблем. Сейчас индустрия довольно замкнута в себе: мы обычно смотрим на процессы, подходы к работе, устройство организаций внутри IT, не обращая внимания на классные примеры из других индустрий, которые могут нас чему-то научить.
Мы редко вспоминаем, что принципы, на которых базируется производство IT, основаны на принципах из других индустрий. Самые популярные фреймворки организации разработки берут начало в автомобильном производстве: Scrum вырос из процессов Honda, а канбан — из идей Toyota. Подходы к организации инфраструктуры прослеживаются ещё из инженерии начала 19-го века, а борьба с latency — из теории массового обслуживания.
А в-третьих… Да нет этого «в-третьих». Просто давайте смотреть на другие отрасли и учиться!
Пойдём в образование и поймём, как улучшить процесс передачи знаний у нас в индустрии.
Сходим в авиастроение и поймём, как создавать надёжные, отказоустойчивые системы.
Заглянем к экономистам и разберёмся, как теория игр влияет на работу наших организаций.
Узнаем, как службы спасения организовывают работу над инцидентами.
Разберём, как советский учебник по гигиене труда и выводы исследования мотивации отделов продаж помогут нам быть здоровее и счастливее, как открытия биологов можно использовать для совершенствования процессов в командах, как аттракторы из теории хаоса влияют на то, куда придёт наш продукт.
Словом, давайте учиться! То, что наша индустрия не уникальна, — это отличная новость, поскольку позволяет нам брать готовые знания и опыт из других сфер деятельности и применять у себя.
Ведь наша индустрия не уникальна, не так ли?
