[Из песочницы] Мечтают ли нейросети о Джоконде?
Я хотел бы, не вдаваясь в технические детали, немного коснуться вопроса о том могут ли нейронные сети достичь чего-нибудь значимого в искусстве, литературе, и является ли это творчеством. Техническую информацию, легко отыскать, существуют и известные приложения, для примера. Здесь же лишь попытка разобраться в самой сути явления, всё что здесь написано — это далеко не новость, но я попытаюсь лишь немного формализовать некоторые мысли. Буду употреблять тут термин нейросети в общем смысле, как синоним ИИ, неразрывно с машинным обучением и алгоритмами отбора.
На мой взгляд, вопрос творчества нейронных сетей следует рассматривать не только в русле информатики и искусствоведения, но и — философии и психологии. Для начала надо определить, что такое творчество, как создаётся нечто абсолютно новое; да и в принципе, всё это упирается в проблему познания, в той части — как появляется новое знание, открытие, тот или иной символ, образ. В искусстве, ведь, как собственно и в чистой науке подлинной ценностью обладает новизна.
Искусство и литература, (вероятно и музыка) предполагают, может быть не совсем теперь равноправные, но методы познания как и в науке. Все они постоянно влияют друг на друга и тесно переплетены. В некоторые эпохи познание мира как раз-таки и происходило средствами искусства или литературы, а ранее — так и вообще в русле религиозной традиции. Так, в России 19 века мощная литература фактически заменила нам философскую антропологию и социальную философию, опосредованно, через художественное, размышляя над проблемами общества и человека. И как структурирующий ориентир, поставивший на повестку довольно актуальную проблематику человеческого существования, развитую потом известными философскими направлениями, она высоко ценится до сих пор. Или в начале 20 века возникшие художественные модернистские и авангардные течения, которые нельзя рассматривать в отрыве от их идейного наполнения, и которые предвещали слом традиции, появление нового мира и нового человека. Ведь не можем же мы допустить, что основополагающей ценностью искусства является только лишь эстетическое. В этом случае, пожалуй, мы бы до сих пор жили только в окружении какой-нибудь окуклившейся в своей самозавершённости эстетической системе прошлого. Все великие творцы, гении в искусстве и литературе как раз и заработали это «звание» не столько из-за эстетической ценности своих произведений, сколько из-за открытия ими новых направлений, делая то что до них никто не делал и даже не предполагал, что так делать можно.
Будет ли считаться новым произведение, получившееся в результате невиданного ранее сочетания, некой перетасовки уже имеющихся, известных частей — с этим сетки вполне справляются — на основе заранее заданного ограниченного числа данных, например, при стилизации изображений или генерации новых. Или же это будет совершеннейший прорыв, неизвестное ранее качество, открывающее то, с чем невозможно сопоставить ничего из ранее наблюдаемого — хотя, конечно, любой невероятный, не имеющий аналогов, прорыв есть не что иное как результат хорошо подготовленной работы, которая просто проводится подспудно, не вся проявленная и видимая непосвящённым и даже самому творцу — так пока может действовать, на мой взгляд, только человек.
Грубо говоря, первый тип познания и творчества можно сравнить с очень медленным, постепенным развитием в результате эволюции, а второй — со скачкообразным развитием в следствии положительных мутаций. Нейронные сети, в своей «творческой» деятельности, на мой взгляд, сейчас тяготеют где-то к первому типу. Или, скорее, — к ситуации которую описывают как отсутствие в ближайшей перспективе качественно нового развития, в условиях системы, которая якобы подошла на данном этапе к пределу сложности, к «концу истории», когда новые смыслы, образуются в результате смен комбинаций — или вставок в непривычный контекст — уже существующих образцов. Подобно, тому как в калейдоскопе создаются новые необычные узоры, каждый раз из одного и того же набора цветных стекляшек. Но, думаю, не зря ведь, как указывалось, структура сетей в общих чертах повторяет структуру нервной системы: нейроны-узлы, аксоны-связи. Возможно, это как зачатки первых клеток, только теперь, процесс эволюции будет ускорен человеческими руками, то есть он станет её инструментом, преодолевая, таким образом медлительность природы. В том числе и на своём примере, если исходить из идей трансгуманизма.
Задавая себе вопрос: интересно ли мне будет смотреть на картины, созданные сеткой на данном этапе, могу ответить, что тут, вероятно, нужно различать нечто прикладное как дизайн и чистое искусство. Что хорошо для дизайна и освободит человека от рутинных, вторичных процессов разработки обоев, принтов и драпировок, то не подходит для искусства, которое, вообще говоря, не то чтобы всегда только на острие, на пике актуальности, но должно выражать личность в её поиске. Художник, в широком смысле, проживая свой опыт и «впитывая» дух эпохи, осознанно или нет, перерабатывает их в художественный образ. Таким образом, можно считывать из его произведения какие-то идеи, послания, они могут сильно воздействовать на чувства. Нейронная сеть тоже получает на вход какой-то набор данных, и трансформирует их, но пока это слишком плоская, одномерная обработка и «прибавочная» ценность информации — полученной на выходе — не велика, и результат способен лишь поразвлечь на время. То же касается и опытов с нейросетями в журналистике, делающими успехи больше там, где требуется написание сухих финансовых новостей, а не создание программных произведений с авторской точкой зрения. В экспериментах с музыкой, особенно, электронной дела могут обстоять несколько лучше. Вообще же, отметил такую вещь, что совриск, современная литература и живопись, уже около столетия, словно специально производит такие абстрактные и минималистические формы, что словно созданы, чтобы легко быть обработанными нейросетями и выданы за человеческое искусство. Может предчувствие конца целой эпохи?
Говорят, интеллект не равен всей личности. Хотя, с личностью вопрос, конечно, философский — ведь в сети GAN, например, генератор создаёт новые данные из ничего частично всего лишь направляясь вердиктом дискриминатора под влиянием веса решений. Можно, ведь, задать вопрос и так: не является ли творец в своей познавательной деятельности, так сказать генератором и дискриминатором в одном лице, несколько предобученными самим тем информационным фоном, что «витает в воздухе» эпохи и подспудно за его тот или иной выбор голосуют внутренние веса, и он из наличных познанных, таким образом, кирпичиков (пикселей) бытия выстраивает новый мир, новое произведение? В таком случае, не являемся ли мы неким сверхсложным аналогом сетки, с колоссальными, но всё же ограниченными данными на входе. Может быть личность и является таким продвинутым алгоритмом отбора, с наличием неявно необходимой функциональности косвенно влияющей на качественное предобучение?
Во всяком случае, я пойду на первую выставку произведений искусства, созданную, так называемым, ИИ, когда он обретёт личность со всеми её атрибутами, сознанием и самосознанием. Возможно даже настанет время, когда подобно персонажу 14 серии мультсериала «Любовь, смерть и роботы», ИИ в поисках смысла осознает, что искусство должно быть нераздельно с жизнью и тогда придёт время отказа от пугающей, бездонной никогда не удовлетворяемой, сложности, где по сути упрощение — метафора смерти. Пока частенько можно наблюдать в кинофильмах, что ИИ обретает самосознание и, естественно, выходит из-под контроля в результате какого-то программного сбоя, который вероятно мыслится сценаристами как аналог некоей случайности, запускающей новые положительные (а для кого и не очень) трансформации, как это было с положительными мутациями для природного эволюционного пути развития.
