[Перевод] Как лаборатория ядерного оружия помогла раскрыть дело серийного убийцы
Известный центр судебной медицины сыграл решающую роль в раскрытии нашумевшего дела об убийствах 1990-х годов.
Лаборатории ядерного оружия не часто помогают раскрывать дела серийных убийц. Но в расследовании дела Эфрена Сальдивара данные из такой лаборатории стали решающим доказательством, позволившим осудить его по шести пунктам обвинения в убийстве.
Будучи респираторным терапевтом в Медицинском центре Глендейл Адвентист в Калифорнии, где он начал работать в 1989 году, Сальдивар иногда получал задание ухаживать за смертельно больными пациентами. Однажды в 1998 году, как сообщает газета Los Angeles Times, в больницу поступило сообщение о том, что кто-то «помог пациенту быстро умереть».
Руководство больницы ранее проводило расследование в отношении Сальдивара из-за внутренней информации о предполагаемых нарушениях — по слухам, у него был «волшебный шприц», как сообщил один из коллег. Вскоре к делу подключилась полиция, которая вызвала Сальдивара на допрос.
Во время допроса Сальдивар признался в десятках убийств, совершённых после начала его работы и вплоть до 1997 года, заявив, что отравлял пациентов передозировками парализующих химических веществ — бромида панкурония, также известного как «Павулон», и хлорида сукцинилхолина. Он был немедленно арестован.
Но вещественных доказательств, подтверждающих его самообвинительные заявления, было мало. И без этих внешних подтверждений власти были вынуждены отпустить Салдивара на свободу — свободу, во время которой он публично отказался от своих признаний, назвав в качестве причин предполагаемой лжи собственную депрессию и давление со стороны детектива.
Теперь, оставшись без показаний Салдивара, следователи принялись искать реальные доказательства. Они решили, что химические подробности признания может стать ключом к разгадке: возможно, обвинители смогут доказать, что павулон и сукцинилхолин хлорид находились в организме жертв в момент их смерти.
В полицейских сериалах вроде «CSI» такие задачи часто кажутся простыми, но выявление летучих токсичных веществ в телах давно умерших пациентов — это совсем не то. Поэтому оперативная группа, расследующая дело Салдивара, обратилась за помощью в Американскую академию судебно-медицинских наук, которая направила их в неожиданном направлении: в Ливерморскую национальную лабораторию, расположенную в 500 км от побережья Калифорнии в районе залива Сан-Франциско.
Лаборатория, находящаяся под управлением Национального управления ядерной безопасности, был основан после окончания Манхэттенского проекта для помощи в разработке водородной бомбы. В последнее время основной задачей ливерморских учёных является обслуживание и модернизация ядерного оружия. Но в рамках лаборатории также существует Центр криминалистики, который проводит криминалистические исследования, в основном по делам, связанным с национальной безопасностью, изучением химических, биологических, радиологических, ядерных и взрывчатых материалов — и любых их комбинаций, которые могут появиться, скажем, в результате террористической атаки или аварии на полигоне опасных отходов. (Учёные называют такие гипотетические сочетания «мультиопасностью»).
Учитывая эти специализации, центр иногда вызывают на помощь в сложных ситуациях, связанных с правоохранительными органами. Это и общие запросы, например, анализ различных видов перцовых баллончиков, и конкретные запросы местных и федеральных властей, как в случае с Эфреном или суперхитрым подрывником того же периода — случаи, в которых мало кто обладает такой же квалификацией, чтобы определить и отследить происхождение определённых веществ.
Именно поэтому Центр криминалистики иногда называют «лабораторией последней инстанции». В случае с Сальдиваром учёные Ливермора создали новые методы выявления разлагающихся химикатов и помогли осудить человека, который стал известен как «Ангел смерти».
В Центре судебной экспертизы «нам нравятся проблемные дети», — говорит нынешний директор Одри Уильямс. «Нам нужны странные образцы».
Учёные центра анализируют страшные образцы, помогают разрабатывать контрмеры — лучшие противоядия от токсинов, таких как нервно-паралитические вещества, -, а также проводят фундаментальные исследования материалов в лаборатории, чтобы знания можно было использовать в полевых условиях. «Мы проводим исследования и разрабатываем отличные методы», — говорит Уильямс. Вы нажимаете кнопку «пауза» на своих исследованиях и разработках, чтобы проанализировать образец». В ходе анализа, если учёные сталкиваются с проблемами или видят пробелы, они могут вернуть их в сферу НИОКР и придумать, как с ними справиться.
Такое сочетание фундаментальных и прикладных исследований — ключевой принцип центра, который был основан в 1991 году, когда холодная война подходила к концу. «Директор увидел науку, которая может быть полезной», — говорит Уильямс.
Когда образец поступает в Центр криминалистики, интересующие нас вещества могут быть частью образца ткани, взвесью в воде, спрятаны в растениях или смешаны с почвой. Или это может быть просто след на салфетке, проведённой по возможному оружейному материалу.
Большинство образцов не являются чистыми, а содержат множество ингредиентов, которые могут подавлять сигнатуру подозрительного вещества, которое, к тому же, могло разложиться или деградировать. Чтобы проанализировать образец, ливерморские учёные не могут просто найти интересующее их вещество: они должны точно определить и измерить все его составные части, используя такие инструменты, как хроматография и электрофорез для разделения химических и биологических компонентов, а также спектрометрию для их идентификации.
Уильямс называет аналитический процесс центра холистическим. Возможно, это неудивительно, но в центре работают «в основном химики и биологи, которых мы превращаем в химиков», — говорит она.
В одном из случаев, произошедшем в 1999 году, центр обрабатывал образец, который болгарские таможенники нашли в багажнике автомобиля, пересекавшего границу. В воздушном компрессоре был спрятан свинцовый цилиндр, внутри которого, как матрёшка, находился стеклянный пузырёк с чёрным порошком.
Идентифицировать порошок как высокообогащённый оружейный уран было просто; выяснить его происхождение оказалось сложнее: пришлось проанализировать стекло, чтобы узнать о его происхождении и изготовителе, и бумагу на флаконе, чтобы выяснить, из какой породы дерева он был получен. Власти пришли к выводу, что этот контрабандный материал, скорее всего, был переработан в форму, пригодную для производства оружия, в 1990-х годах, и, возможно, был украден, когда на предприятиях, где производились подобные вещества, ослабла охрана после окончания холодной войны.
Химик Центра судебной экспертизы Эдди Салазар проводит твердофазную экстракцию для выделения химического вещества во время проверки квалификации для Организации по запрещению химического оружия в 2021 году. Та же техника выделения была использована центром для идентификации павулона в жертвах Эфрена Сальдивара.
Ливермор — единственное место в стране, сертифицированное для проведения экспертизы целого ряда опасных веществ: химических, биологических, радиологических и взрывчатых. Пожалуй, сложнее всего получить сертификат Организации по запрещению химического оружия — международного органа, которому поручено следить за соблюдением Конвенции о запрещении химического оружия 1997 года. Центр получил свой первый сертификат в 2003 году и в основном сохраняет хорошие оценки, за исключением одной тройки, которая привела к приостановке деятельности.
Сертификация проводится не просто для галочки: это проверка на прочность. Организация отправляет в центр несколько образцов и даёт исследователям две недели на поиск соединений, подозреваемых в применении химического оружия. По словам Уильямса, команда из 22 учёных собирается дважды в день и работает по 10–14 часов в сутки. Например, в тесте 2020 года экзамен был особенно сложным не только потому, что химические вещества находились в низких концентрациях, но и потому, что некоторые из них находились на очень высоких уровнях, не давая анализировать другие. В итоге учёные центра выявили все химические вещества, которые должны были найти.
Однако в случае с Сальдиваром научные результаты центра стали достоянием общественности. Учитывая, как часто лабораторные анализы при расследовании уголовных дел становятся частью открытого судебного протокола, в этом нет ничего необычного, хотя данный случай был особенно резонансным.
Исследование центра началось, когда коронерская служба округа Лос-Анджелес обнаружила тела 20 предполагаемых жертв. (До сих пор никто точно не знает, скольким смертям способствовал Сальдивар, хотя в одном из признаний он предположил, что от 100 до 200, включая пациентов, которых он просто игнорировал). Тогдашний директор Центра судебно-медицинской экспертизы Брайан Андресен помогал в проведении первых нескольких вскрытий, чтобы показать коронёру, как получить образцы, которые можно использовать в лаборатории.
Эфрен Сальдивар (слева) консультируется с государственным защитником Джеффри Трелоаром во время предъявления обвинения 11 января 2001 года. В итоге Сальдивар признал себя виновным по шести пунктам обвинения в убийстве.
Одно из химических веществ, которое Салдивар предположительно использовал в качестве яда, хлорид сукцинилхолина: он вызывает кратковременный паралич, но быстро преобразуется в соединения, которые обычно присутствуют в человеческом организме. Учитывая это, Андресен решил, что вряд ли ему удастся найти какие-либо доказательства наличия этого вещества спустя годы после их смерти.
Поэтому он обратился к павулону, мышечному релаксанту. В то время считалось, что он также может стать невидимым, растворившись в организме, но ливерморцы — Армандо Алькарас и Патрик Грант, а также Андресен — всё равно попробовали обнаружить его.
Они разработали новый метод извлечения павулона из тканей. Исследование группы, позже опубликованное в двух работах в Journal of Forensic Sciences, включало в себя предварительную гомогенизацию образцов тканей путём смешивания их с буфером до равномерного перемешивания в растворе.
В ходе процесса, называемого твердофазной экстракцией, команда направила раствор через полимер — материал, состоящий из крупных молекул, которые состоят из более мелких молекул, соединённых между собой по повторяющейся схеме. Этот материал, по сути, действует как сеть, улавливая интересующие соединения и пропуская через себя остальные. Затем они извлекали соединения из сетки, используя растворители, чтобы растворить их по отдельности — как если бы вы налили воду на лизунец, в результате чего получилась бы солёная вода.
Чтобы получить контрольные образцы, они ввели в печень свиньи — как новую, так и искусственно состаренную — павулон, чтобы посмотреть, как будет выглядеть положительный результат, если его пропустить через те же полимерные тесты.
Это был не просто аналитический процесс — работа не жалела и органы чувств учёных. «Даже при работе в вытяжных шкафах запах проникал во всё, даже в одежду», — рассказал Алькараз в статье, опубликованной в 2008 году в журнале Chemical and Engineering News.
Получив образцы соединений из эксгумированных тел и печени свиней, учёные подвергли их множеству хроматографических и спектрометрических тестов в поисках признаков павулона.
Шесть из 20 человеческих образцов оказались положительными, и этот результат подтвердили внешние источники. «Поначалу я был очень удивлён, что нашёл хоть что-то», — сказал Андресен в одной из ливерморских публикаций того времени.
5 января 2001 года результаты исследования были рассмотрены оперативной группой Глендейла и заместителем окружного прокурора в офисе коронёра Лос-Анджелеса. Через четыре дня Сальдивар был арестован. Позже он признал себя виновным по шести пунктам обвинения в убийстве, в значительной степени основываясь на шести положительных пробах, найденных центром. Он был приговорён к пожизненному заключению без права на досрочное освобождение. Обвинение не стало добиваться смертной казни, отчасти из-за неопределённости в использовании нового научного протокола и возможности долгого и дорогостоящего дела в результате.
Оглядываясь назад, Уильямс считает, что кропотливая лабораторная работа, в результате которой Сальдивар оказался за решёткой, была очень важной частью более широкой миссии центра: «Вы следуете за угрозами», — говорит она, — «и подчиняетесь необходимости».
Habrahabr.ru прочитано 16459 раз
