«Издательский король»: как влиял на общество просветитель Иван Сытин07.04.2016 16:08

Издательская деятельность в Российской империи в середине 19 века пребывала не в лучшем состоянии, и неудивительно: большая часть населения империи оставалась неграмотной, а высшие слои общества предпочитали иностранные журналы и газеты. После отмены крепостного права и постепенной популяризации начального образования эта проблема вышла на первый план. Речь шла не только о периодических изданиях, но и о книгах, которые должны были заинтересовать новых читателей, часть из которых лишь недавно освоила грамоту. Во многом эти задачи удалось решить благодаря деятельности Ивана Дмитриевича Сытина. Начав карьеру с помощника купца, он стал одним из крупнейших издателей империи.

Ранние годы жизни

Иван Дмитриевич Сытин родился в 1851 году в Костромской губернии. Его семья не относилась к крепостным, но особым достатком похвастаться не могла. Родители будущего предпринимателя были грамотными, что выгодно выделяло их среди односельчан. Отец Ивана Дмитрий Герасимович работал волостным писарем. Сытин подчеркивал, что его детство не было счастливым: родители большую часть времени работали, а ему приходилось приглядывать за младшими детьми.

В десять лет Ивана отправили на обучение в школу. Учиться ему не нравилось, он был даже рад через три года покинуть школу, чтобы помочь родителям содержать семью. Иван был недоволен системой, построенной на зубрежке, постоянном повторении уже изученного и телесных наказаниях. По словам Сытина, вышел он из школы с ненавистью к чтению и к обучению вообще.

В 1863 году, когда Иван должен был бросить надоевшую учебу, появилась угроза, что отец Ивана потеряет работу: начались реформы местного управления. Дмитрий Герасимович впал в депрессию и, чтобы отвлечься, стал отлучаться из дому на несколько дней, а то и недель, причем на работу, которую боялся потерять, тоже не приходил. Однажды его страхи воплотились в жизнь, и должности волостного писаря он лишился.

Глава семейства предложил переехать в Галич, где освободилось подходящее место. Перебрались Сытины не в полном составе: Иван отправился в Нижний Новгород работать вместе с дядей, который занимался торговлей мехами. Иван смог себя зарекомендовать неплохим продавцом и уже через год нанялся на лето в лавку одного из новгородских купцов. Тот порекомендовал его в качестве ученика московскому купцу Петру Шарапову.

У Шарапова было небольшое предприятие по торговле лубочными картинками и книгами, но для Сытина это был шаг вперед: он теперь работал в Москве. Его работодатель также встретил нового ученика с оптимизмом и в первую очередь посоветовал не лениться. Первое время Иван занимался мелкой работой вроде уборки помещения и чистки сапог — позже, добившись расположения Шарапова, начал торговать в лавке.

Работая продавцом, Сытин заметил, что дорогие комплекты произведений известных авторов стоят дешевле, если оказывается, что набор неполон. Иван понял, что на этом можно заработать: он стал попросту прятать одну из книг из такого комплекта, а позже сообщал Шарапову, что ее украли. Последний заставлял нерадивого ученика заплатить за книгу. Через какое-то время Сытин выкупал весь комплект, добавлял к нему «затерявшуюся» книгу и продавал втридорога на рынке.

Кроме работы продавцом, Сытин постигал основы издательского дела, занявшись производством лубочных картин и книг. Иллюстрации раскрашивали женщины в ближайших селах, а с красками там не всегда было хорошо, поэтому персонажи часто появлялись в оригинальных цветах, которые не совсем соответствовали описаниям в тексте. Впрочем, стоило такое производство дешевле.

Первые самостоятельные шаги предпринимателя

Когда Сытину было почти 20 лет, Шарапов отправил его обратно в Нижний Новгород в качестве управляющего лавкой. Хотя этот город был одной из торговых столиц государства, дела у лавки шли не очень хорошо: сказывалась конкуренция, а к тому же лубочные картинки Шарапова были предназначены для крестьян. В Москве они были популярны: после отмены крепостного права в город хлынуло крестьянство в поисках работы, но в Новгороде основную аудиторию составляли купцы. Чтобы спасти лавку, Шарапов отправил ей руководить Сытина, веря в его деловые способности.

Иван Дмитриевич, оценив текущее состояние дел, прибегнул к московскому опыту работы с офенями — так называли странствующих торговцев мелким товаром, которые работали даже в глухих деревнях. Сытин принялся создавать собственную торговую сеть: он договаривался с крестьянами, приходившими в город, те получали лубочные картинки и книги под реализацию и отправлялись с ними в близлежащие деревни.

Неизвестно, сколько из первых торговцев вернулись назад с деньгами, а сколько предпочли продать их и забрать прибыль, но подход вскоре оправдал себя. Лучшим офеням предлагали различные бонусы, а самые активные из них организовали свои торговые сети. Получалось некоторое подобие сетевого маркетинга, которое Сытин контролировал.

Нижегородская лавка стала прибыльной, Шарапов это заметил и еще больше проникся симпатией к недавнему ученику. По одной из версий, именно тогда купец начал рассматривать Ивана как возможного наследника: детей у него не было. Впрочем, до этого не дошло, и в 27 лет Сытин стал подумывать о том, чтобы заняться своим делом. Шарапов предложил Ивану оригинальный вариант: купец передает ему часть производства, но остается официальным владельцем фирмы. Взамен Сытин предоставлял ему скидки на продукцию. Иван Дмитриевич согласился и взялся за работу. По другой версии, Шарапов просто одолжил своему бывшему ученику денег.

Во главе собственного предприятия

Возглавив собственный бизнес, предприниматель с энтузиазмом принялся за дело. Прежняя система работы литографской мастерской Сытину не нравилась, да и качество в ней страдало. Поэтому первым делом он приобрел новый станок: занял деньги у Шарапова и вложил часть приданого жены. Вместе с этим он пригласил мастеров-рисовальщиков, которые стоили дороже, но и работали лучше. Высокое качество работы сразу же дало плоды: по словам Сытина, лубочные картинки буквально сметали с полок. Сам предприниматель не мог постоянно присутствовать в мастерской, так как по-прежнему работал в лавках Шарапова, но процесс постоянно контролировал и мастерам расслабляться не давал.

В 1877 году начался новый этап развития: начало русско-турецкой войны увеличило интерес людей к народным картинам и военным картам, которые продавались как иллюстрации к сводкам с фронта. Сытин заметил эту популярность, увеличил их производство и стал зарабатывать еще больше. Благодаря этому уже в 1879 году предприниматель погасил имеющиеся долги.

Окончательное освобождение из-под опеки Шарапова дало Сытину больше возможностей для развития. Главными начинаниями этого времени стали печать и распространение литературы. Известные авторы с подобными издательствами не сотрудничали, а вот мелкие писатели — с радостью. Правда, сочиняли они не очень хорошо и часто заимствовали тексты из известных произведений, о которых крестьяне не знали. Расходилась подобная литература хорошо, но не обходилось без курьезов: однажды Иван Дмитриевич издал произведение своего автора, которое оказалась рассказом Гоголя «Страшная месть».

В 1882 году в Москве проводилась Всероссийская промышленная выставка. У Сытина здесь было собственное представительство, и художник Михаил Боткин назвал его продукцию лучшими народными картинами. Сам предприниматель был награжден серебряной медалью, что его обидело: золотую он не получил из-за принадлежности к крестьянскому сословию, представителям которого такая награда не полагалась.

Как бы то ни было, яркий дебют на выставке позволил предприятию Сытина громче заявить о себе. Помог ему и Боткин, который подвел к представительству Сытина Александра III — у того был имидж любителя народных картин. Иван Дмитриевич не растерялся и распечатал на станке портреты императорского дома, чтобы расположить его к себе.

В этот же период издатель нашел еще одну нишу: благодаря рекомендациям того же Боткина он начал производить копии знаменитых картин. Заручившись поддержкой педагогов, он стал выпускать их в виде альбомов для школ — те приобретали репродукции в качестве учебного материала. Также он начал производить и распространять иллюстрированные пособия по разным учебным дисциплинам.

В 1883 году предприниматель вместе с мужем его сестры И.И. Соколовым и еще несколькими купцами создали фирму «И.Д. Сытин и К», капитал которой составил 75 тысяч рублей. Стоит упомянуть, что Иван Дмитриевич, по слухам, самолично занимался замужеством сестер, и они получили в мужья богатых купцов, готовых вкладывать деньги в дело Сытина.

Сытин занял в фирме должность председателя и начал постепенно увеличивать масштабы. Кроме того, издатель нашел новое направление работы — печать и продажа календарей. До 1882 года этим занималась Академия наук, но законы поменялись, и в дело вступили частные предприятия. Ивану Дмитриевичу понадобился всего год, чтобы захватить половину рынка России. Он выпускал почти два десятка различных календарей, а самый популярный из них, «Всеобщий календарь», расходился тиражом в 6 миллионов экземпляров.

Сотрудничество с издательством «Посредник». Просветительская работа

В 1884 году издатель по счастливой случайности познакомился с Владимиром Николаевичем Чертковым, другом Льва Толстого. Известный писатель, судя по всему, устал от низкокачественной литературы для бедных — он хотел издавать произведения известных авторов и дешево продавать их крестьянам. Толстой долго пытался продвинуть эту идею среди издателей, но те не соглашались. Благодаря Черткову подобное предложение поступило и к Сытину.

Издатель был не против помочь и даже согласился издавать такие книги так же дешево, как и остальные на своем предприятии. Толстой тем временем договорился с Короленко, Лесковым и Гаршиным — таким образом было создано издательство » Посредник». Чертков редактировал тексты и оформлял будущие издания, а Сытин их печатал и распространял.

Впрочем, все не было так уж гладко. Сытин понимал, как эффектно его сотрудничество с известными писателями, но не мог сразу обеспечить производственные мощности. Для этого приходилось работать чуть ли не круглосуточно и приобретать лучшее оборудование, что обходилось недешево. Кроме того, офени жаловались, что спрос на такие произведения небольшой. Касательно прибыли источники расходятся: некоторые говорят, что Сытин работал чуть ли не в ущерб себе и получал минимальную прибыль. Другие — что себестоимость производства была очень низкой и Сытин благодаря огромным тиражам неплохо заработал на просветительстве.

Работа на просветительском поприще позволила Сытину создать репутацию в среде интеллигентов. Благодаря образу народного издателя и связи с государственными органами Сытин получил право стать фактически единственным издателем учебной литературы. В 1887 году истек срок действия авторских прав на произведения Пушкина, и Сытин выпустил полное собрание сочинений поэта тиражом в миллион экземпляров. Позже он таким же образом издаст сочинения Гоголя.

Через год Сытин начал издавать собственные каталоги, которые размещались в его книжных магазинах, а также библиотеках, читальнях и салонах. Он попросил сотрудничавших с ним педагогов подписаться под тем, что они рекомендуют ту или иную книгу, чем обеспечил еще больший рост продаж.

Продвижение на этом поприще отодвинуло деятельность «Посредника» на дальний план. Усложнил сотрудничество между издателем и будущими классиками литературы 1888 год, когда Толстой не угодил правительству и часть его произведений запретили. Сытин стал меньше времени уделять этим изданиям, чем вызвал явное неудовольствие со стороны Льва Николаевича. Впрочем, Сытин не уменьшал обороты, а стал добавлять в серии книги не только всем известных авторов, но и менее популярных, что приносило неплохую прибыль. Чертков предпочитал не идти на открытые конфликты с издателем и Толстому тоже не советовал. Издатель и просветители продержались вместе приблизительно до 1904 года, а тираж в лучшие годы составлял 10−12 миллионов экземпляров.

К началу 1890-х годов Сытин, который постепенно захватывал рынок, успел открыть еще одну типографию, а в 1890 году одним из первых среди русских издателей приобрел ротационную машину. Устройство стоило недешево, зато значительно ускоряло темп работы и позволяло печатать около 10 тысяч календарей в день.

От «Вокруг света» до «Русского слова»

Сытин задумался о приобретении периодического издания, и вскоре его внимание привлек небольшой еженедельный журнал «Вокруг света» — его тираж составлял немногим больше 5000 экземпляров. Купив журнал, предприниматель принялся наводить в нем порядок: заменил редакцию и разнообразил материалы. В приложениях к изданию стали печатать произведения Жюля Верна, Александра Дюма и других писателей. К концу десятилетия тираж «Вокруг света» вырос до 45 тысяч.

В середине 1890-х годов (или, по мнению некоторых исследователей, еще до покупки журнала) на издательство «Посредник» обратило внимание ведомство цензуры. Ранее упоминалось, что была запрещена часть произведений Льва Толстого, теперь же чиновники наложили целый ряд ограничений на издания серии, а главное, потребовали ручного набора при каждом переиздании книг. Сытин стремился автоматизировать работу и потому стал меньше работать с «Посредником». Впрочем, некоторое время просветительская работа не влияла на самого издателя, у которого был определенный вес в государственных органах.

Все изменила идея Сытина открыть собственную газету, для чего нужно было обратиться к цензурному ведомству. На встречу с чиновником Феоклистовым он взял нового редактора «Посредника» Горбунова-Посадова, не зная, что на встрече ему собирались порекомендовать не работать с издательством. Сытин надеялся таким образом сгладить противоречие между государством и народными просветителями, но вместо этого усугубил ситуацию. Более того, открывать газету ему запретили.

Отношения Сытина с «Посредником» еще больше усложнились: издатель стал намекать, что писателям лучше не зависеть от одного издательства. Иван Дмитриевич частично добился своего: писатели стали сотрудничать еще и с издателем Ермаковым. Это смягчило отношение государственных органов к предпринимателю, но он еще долго будет входить в число неблагонадежных.

В 1893 году фирма Сытина стала паевым товариществом с капиталом в 350 тысяч рублей. Чтобы защитить бизнес от вхождения в него посторонних людей, Иван Дмитриевич включил в устав пункт о запрете продажи долей в обход членов товарищества.

В 1893 году предприниматель познакомился с Антоном Чеховым, который давно мечтал о народной газете. Сытин все еще считался неблагонадежным и не мог надеяться на открытие собственного издания — естественным выходом стало создание фирмы на имя другого человека, который прошел бы проверку ведомства цензуры. В 1894 году была основана газета «Русское слово», которую возглавил А.А. Александров, до того редактор консервативного журнала «Русское обозрение». Его нельзя было назвать талантливым журналистом и способным руководителем, зато он считался вполне благонадежным. Уставный капитал в 50 тысяч рублей собрал Сытин, но сам он не сразу включился в работу газеты и сначала лишь давал рекомендации. Первые номера «Русского слова» вышли в 1895 году.

Первые два года «Русское слово» постоянно критиковали за штампы и плохое качество материалов. Чтобы потратить уставный капитал, Александрову хватило года. За это время редакция успела сменить несколько помещений: владельцы попросту выгоняли их за неуплату. Финансовые трудности решались оригинальным способом — обращением к императорской семье. Впрочем, помогал газете только Николай II, и сумма пожертвований составила 35 тысяч рублей.

В конце концов Сытин не выдержал и решил, что пора взять дело в свои руки. Он собирался купить издание за 15 тысяч рублей и занять должность ответственного редактора, но для этого ему нужно было получить разрешение начальника Главного отделения по делам печати Соловьева. На официальный запрос тот прямого ответа не дал, сообщив, что должен посоветоваться.

Спустя несколько недель выяснилось, что Иван Дмитриевич может выкупить издание, но без права назначать собственных редакторов. Более того, Сытина обязали ни в коем случае не отстранять Александрова от работы. «Русское слово» продержалось всего полгода, после чего неудачливый руководитель все же ушел. Иван Дмитриевич смог достигнуть этой цели оригинальным способом — став владельцем газеты, он не стал менять ее ориентацию на более либеральную. Таким образом, угрозы Соловьева закрыть «Русское слово» в случае ухода Александрова не были воплощены в жизнь.

Даже после того, как Сытин смог назначить своего редактора, дела не слишком улучшились. До конца десятилетия «Русское слово» не было прибыльным, а его аудитория составляла не больше 30 тысяч человек. Усложняло ситуацию внимание Соловьева, который находил возможность блокировать некоторые решения предпринимателя и не давал газете свободы. В 1901 году Соловьев ушел в отставку, его сменил Шаховский, бывший в дружественных отношениях с издателем, и «Русскому слову» стало легче.

В том же году Сытин нашел нового главного редактора: им стал известный фельетонист и журналист Влас Дорошевич. Он не обращал особого внимания на цензуру и до прихода в газету высмеивал даже императорскую семью. Дорошевич начал с того, что четко структурировал работу, навел порядок и принялся создавать бренд. Под его руководством газета постепенно превратилась в либеральную, благодаря чему увеличила тираж. Дорошевич делал все, чтобы издание стало популярнее — от насмешек над властью до использования имени Чехова как идейного вдохновителя после его смерти в 1904 году.

В 1905 году газета наконец получила прибыль в 35 тысяч рублей, причем солидная ее часть пришла не от подписок, а от рекламы. Рекламировали все: начиная от сытинской продукции и заканчивая услугами зубных врачей.

Забастовки рабочих и проблемы с цензурой

Пока Дорошевич развивал «Русское слово», Сытин столкнулся с новой проблемой: в 1903 году работники типографии устроили стачку. Первая попытка провалилась, а следующая стачка произошла в 1905 году. По некоторым сведениям, косвенной ее причиной стало, то что Сытин решил не платить наборщикам за знаки препинания. В это время снова начал действовать нелегальный Союз типографских рабочих: он требовал повышения зарплаты, сокращения рабочего дня до девяти часов, увеличения платы по больничным и оплачиваемого декретного отпуска.

Эти запросы Сытин выполнил только отчасти: он увеличил оплату больничных, уменьшил рабочий день до требуемых девяти часов, а также повысил на 5% почасовую оплату труда наборщиков. Рабочих это не обрадовало: зарплата из-за уменьшения рабочего дня стала ниже на 10%, причем инициаторами реформы были они сами.

Местные активисты принялись организовывать новую стачку и разработали на этот раз уже 20 требований. Пока эти требования рассматривали, работа на типографиях остановилась. Союз типографских рабочих также требовал от городских властей создать совет печатников. Общественный резонанс и внимание рабочих к этой затее привели к тому, что власти согласились с предложением. Впрочем, до глобальных изменений дело не дошло: все кончилось тем, что рабочие устроили забастовку и стали угрожать главам типографий. Сытин пошел на переговоры и увеличил зарплату на 7,5%, а наборщикам стал платить на две копейки больше. Кроме того, им выдали половину зарплаты за период забастовки. На выполнении всех пунктов рабочие уже не настаивали: Сытин предложил им, возможно, лучшие условия на то время.

Настал революционный 1905 год. Исследователи приписывают Сытину деятельное участие в революции и демократические устремления. Отчасти они правы, но нельзя назвать предпринимателя идеалистом: будучи владельцем крупной газеты, он печатал то, на что был спрос, и позже за это его обвинят конкуренты.

Дело предпринимателя чувствовало себя хорошо: обороты фирмы достигли миллиона рублей. Впрочем, Сытин не смог долго радоваться успеху: 12 декабря был разгромлен корпус типографии предпринимателя. В пожаре погибла значительная часть оборудования, а общий ущерб превысил 600 тысяч рублей. Поиски виновных результатов не дали: рабочие, демонстранты и солдаты обвиняли друг друга.

Сытин в срочном порядке приобрел для редакции «Русского слова» новое помещение и начал восстановление пострадавшего корпуса (закончилось оно в 1906 году). Пытаясь выровнять финансовое состояние фирмы, Сытин увеличивает стоимость рекламы в газете. Часть своих типографий он сконцентрировал исключительно на производстве учебных изданий для школьников. В 1908 году обороты фирмы достигли 5 миллионов рублей.

У Ивана Дмитриевича был еще один повод поволноваться: семь изданных им книг были признаны радикальными. Тираж четырех из них постановили уничтожить, но это было нестрашно: они вышли во время революции и были уже распроданы. Следующие три появились в реакционный период и были изданы скорее по недосмотру, чем из-за революционных взглядов. Предприниматель не понес уголовной ответственности, хотя и оказался на скамье подсудимых. Помогло то, что Сытин, узнав о нарушениях, не дожидался указаний, уничтожал тираж и прекращал печать — так он стремился угодить всем сразу.

Конкуренты Сытина поняли, что теперь можно испортить проработанный образ просветителя-либерала. Вскоре появилась статья о том, что издатель обманывает авторов: печатает больше экземпляров книг, чем было уговорено, и забирает деньги себе. Сразу же появились люди, подтвердившие такую нечистоплотность. Также Сытина обвинили в том, что он адаптируется к условиям и издаст все что угодно, если оно будет пользоваться спросом. По большей части эти обвинения были ложными, но некоторые из них все же обрели популярность. Впрочем, подход Сытина к авторам нельзя было назвать мягким: Горький однажды отметил, что не хотел бы попасть в руки такого издателя.

К 1910 году под контролем фирмы Ивана Дмитриевича, кроме изданий «Вокруг света» и «Русское слово», был книгоиздательский комбинат и несколько отдельных типографий, часть из которых он приобрел в 1900-е годы. В 1913 году обороты товарищества перешагнули отметку в 11 миллионов. На этом Сытин не остановился и продолжал скупать конкурентов, среди которых оказался и его многолетний соперник — издательство А.Ф. Маркса. Вместе с этим в товарищество вошла бумажная фабрика и несколько крупных торговых домов, дополнивших сеть магазинов фирмы. Уже к 1916 году большинство конкурентов вывели из игры, а Сытин фактически контролировал отрасль.

В 1913 году предприниматель вновь прошел через череду судебных разбирательств. Все началось с брошюры «Проснитесь, архипастыри», изданной еще в 1905 году: ее уличили в оскорблении царя. Следующий суд был из-за издания «Современный пролетариат» 1907 года, а еще два дела были возбуждены из-за публикации отдельных произведений Толстого и книги «Круг чтения» 1913 года. В чем-то конкретном Сытина обвинить не смогли — велели только уничтожить тиражи, хотя большая их часть была уже распродана или снята с печати самим предпринимателем. Один из аргументов Сытина во время судов заключался в том, что ведомство цензуры в свое время позволяло печатать эти произведения.

Деятельность во время Первой мировой войны

С началом Первой мировой войны Сытин, как и большинство других крупных издателей, получил от власти четкие директивы по поводу цензурных ограничений и требований к материалам. Им предлагалось проповедовать героизм русских солдат и неминуемый успех в войне. Впрочем, сами газетчики на первых этапах войны были вполне патриотичны и сами поддерживали правительство. Есть версия, что Сытин все же издал недостаточно патриотичных материалов, чем вызвал неприятие правительства, и в дальнейшем «Русское слово» стало печатать материалы, соответствующие требованиям власти.

После первых неудач на фронте линия Сытина практически не изменилась. Он по-прежнему помогал пропаганде, сообщая о героизме солдат и зверствах немцев, печатал картины с подвигами русских бойцов и избегал конфликтов с властью, которая могла легко прикрыть неблагонадежных издателей, воспользовавшись особенностями военного времени.

В 1916 году Сытин встретился с Николаем II в Минске, где находилась ставка Верховного командования русской армии. Некоторые исследователи считают, что правительство таким образом давило на прессу, пытаясь добиться большей преданности. По другой версии, Сытин должен был возглавить пропагандистский орган. Предлагал ему эту должность председатель совета министров Б.В. Штюрмер, но Иван Дмитриевич отказался. Более или менее уверенно можно сказать, что правительство пыталось заручиться поддержкой крупного издателя.

Сам Сытин в воспоминаниях, опубликованных уже в советские годы, писал, что поехал на встречу из любопытства: ему хотелось взглянуть на царя, отправляющего на смерть сотни тысяч солдат. По его словам, он уже тогда понимал, что Николаю II недолго осталось властвовать.

Беседа, видимо, удалась: 19 февраля 1917 года, в день празднования очередного издательского юбилея Сытина, первым его поздравил именно посланник царя. Впрочем, обвинить издателя в слепой верности правительству тоже нельзя. В 1916 году он допускал в «Русском слове» некоторую критику, говоря в основном о правительственном кризисе. Также, несмотря на запрет, он разрешил использовать в публикациях имя Распутина.

Приход к власти большевиков. Отстранение от издательского дела

Падение монархии и приход к власти Временного правительства «Русское слово» поддержало серией статей. Правда, вскоре оптимистические ожидания сменились негативной реакцией на анархию и еще больший развал. У большевиков, готовивших переворот, «Русское слово» числилось как буржуазное издание, которое надо поскорее прикрыть. Поэтому после Октябрьской революции в первую очередь были национализированы издания, принадлежавшие товариществу Сытина. Предприниматель сам передал бизнес большевикам, а позже встретился с Лениным.

Вождь пролетариата отметил его издательские заслуги и пообещал, что репрессий по отношению к нему не будет. По некоторым источникам, Ленин даже предложил Сытину должность главы Госиздата, от которой предприниматель отказался. Часто встречаются сведения, что предпринимателю пообещали еще и пенсию, но явных доказательств этому нет. Кроме того, Ленин умер в 1924 году, а пенсию в 250 рублей Сытину начали платить четыре года спустя. Именно Сытин стал первым, кому в СССР была назначена персональная пенсия.

Удалив от управления предприятиями Ивана Дмитриевича, большевики усложнили положение издательского дела в России. Нанятые рабочие и авторы в большинстве своем были неопытными, и вскоре их непрофессионализм дал о себе знать. Как обычно бывает в таких ситуациях, решили вернуть старые кадры, и Сытину предложили снова заняться издательским делом. Тот, в свою очередь, попытался вернуть полный контроль над некоторыми типографиями и вместо кресла руководителя оказался в тюрьме. Впрочем, благодаря Горькому и Ленину надолго он там не задержался: сказалась нехватка специалистов в отрасли.

Далее было несколько попыток возродить дело уже под надзором Госиздата. Постепенно Сытина удалили от издательской деятельности. Сперва его в качестве посланника отправили в Берлин, где он должен был договориться с предпринимателем Гуго Стиннесом и заручиться его поддержкой в строительстве новой писчебумажной фабрики по собственному проекту. Переговоры прошли успешно, но Стиннес прожил недостаточно долго, чтобы воплотить договоренность в жизнь. По возвращении Сытин вновь попытался заняться издательской деятельностью, но не проработал и двух лет. Затем предпринимателя ждала новая командировка — на этот раз в Нью-Йорк вместе с художественной выставкой.

После этого Иван Дмитриевич был окончательно удален от дел. Со смертью Ленина он потерял любое влияние на правительство и не смог даже помочь собственному сыну Николаю, которого в 1927 году репрессировали. Некоторые его потомки оказались в Европе, а младший сын Дмитрий, прошедший Гражданскую войну в составе Красной армии, сделал неплохую военную карьеру. В 1934 году Иван Дмитриевич умер. Церемоний и речей на похоронах не было: правительство никак не почтило известного издателя.

Выходец из простой крестьянской семьи, Иван Дмитриевич Сытин за свою многолетнюю карьеру создал издательскую империю, повлиял на развитие образования и стал фигурой, с которой вынуждены были считаться первые лица страны. Финал его яркой жизни омрачила революция, отстранившая его от работы, но даже оппоненты были вынуждены признать, что наследие Ивана Дмитриевича стало одной из основ для дальнейшего развития издательского дела в России.