ЭОН-18: секретная экспедиция Северного флота
Обсудить 2
Всего через месяц в Архангельск прибыли и семь транспортных судов первого союзного каравана. До конца года порты СССР приняли семь таких караванов — от «PQ.0» до «PQ.6», состоявших из 52 судов. Таким образом, только за 1941 год в Архангельск было доставлено из Англии и США 699 самолетов, 466 танков, 330 танкеток и множество других военных грузов. В обратном направлении за этот же период было отправлено 136 000 т леса, руды и другого сырья (всего четыре каравана — от «QP.1» до «QP.4» общим составом 45 судов).
«Максим» на траулере
Помощь союзников шла от берегов Англии и Исландии. Примерно до Шпицбергена охрану этих караванов обеспечивали ВМС Великобритании и США, а в Баренцевом море эстафету принимали советские корабли и самолеты вместе с английскими боевыми кораблями, базировавшимися с лета 1941 года на севере СССР. И все-таки в начале войны наш Северный флот был крайне слаб. Формально он насчитывал 51 вымпел, хотя реальной силой могли считаться лишь 8 эсминцев и 15 подводных лодок. Крупных кораблей в его составе в то время не было вообще. Поэтому уже летом 1941 года наиболее современные гражданские суда Северного пароходства начали спешно вооружать, устанавливая на них несколько 75-мм или 45-мм орудий и пулеметы систем Vickers, Hotchkiss, а то и просто Maxim. После этого бывшие рыболовные траулеры и пароходы передавались Северному флоту уже как тральщики или сторожевые корабли. Именно так ледорез «Федор Литке» превратился в сторожевик СКР-18, ледокольный пароход «Семен Дежнев» — в СКР-19, а обычные траулеры, такие как РТ-33 и РТ-76, — в тральщики Т-894 и Т-911. Безусловно, считать эти суда полноценными боевыми единицами можно было лишь с очень большой натяжкой, а значит, Крайний Север остро нуждался в настоящих военных кораблях.
Эсминец «Разумный» пробирается сквозь Чукотское море. После завершения «ЭОН-18» корабль активно участвовал в боевых походах, включая эскорт 14 арктических конвоев. Находился в строю до конца войны (с перерывом на ремонт).
Эсминцы в зимней «шубе»
Именно поэтому приказом наркома ВМФ № 00192 от 19.06.1942 г. был утвержден план перевода на Северный флот нескольких боевых кораблей из состава Тихоокеанского флота. Операция под шифром «ЭОН-18» (экспедиция особого назначения) проводилась в условиях максимальной секретности, а весь переход кораблей по трассе Северного морского пути требовалось завершить до окончания навигации. Такие операции по скрытному переводу боевых кораблей с одного флота на другой выполнялись и раньше. Первая из них, «ЭОН-1», состоялась еще летом 1933 года, когда по Беломоро-Балтийскому каналу из Кронштадта в Мурманск были проведены эсминцы «Урицкий» и «Рыков», сторожевые корабли «Смерч» и «Ураган», подводные лодки Д-1 и Д-2. Проходили корабли ВМФ и Северным морским путем. Так, в 1936 году на Тихий океан были переведены эсминцы «Сталин» и «Войков» (операция «ЭОН-3»), а в 1940 году — подводная лодка Щ-423 («ЭОН-10»). Теперь пришло время переводить корабли в противоположном направлении — из Тихого океана в Баренцево море.
Согласно планам «ЭОН-18», на Северный флот уходили лидер «Баку» и три эсминца: «Разумный», «Разъяренный» и «Ревностный». Главным достоинством таких кораблей всегда считался быстрый ход (до 40 узлов!) и высокая маневренность, что достигалось за счет весьма слабой броневой защиты. Их корпус выдерживал давление воды лишь в 2 т/м2, поэтому толщина обшивки в некоторых местах не превышала 10 мм. Но эсминцы никогда и не предназначались для плаваний в Арктике, где давление льда могло доходить до 10−12 т/м2. Именно поэтому в доках Владивостока все корабли «ЭОН-18» одели в специальную «ледовую шубу» из досок и деревянных брусьев 100×100 мм, обшитых стальными листами толщиной от 3−5 мм по бортам до 15 мм в районе форштевня. Такая «шуба» защищала эсминцы на 3 м ниже ватерлинии и на 1 м выше нее. Чтобы представить объем выполненных работ, следует отметить, что «одевать» пришлось не крохотные суденышки, а полноценные боевые корабли водоизмещением от 1700 до 2500 т и длиной корпуса от 113 до 127 м.
Все внутренние помещения эсминцев были утеплены в расчете на предстоящие морозы и серьезно укреплены дополнительными внутренними распорками из коробчатых металлических балок и бруса 250×250 мм. Кроме этого, многие механизмы также были специально доработаны с учетом ожидаемых низких температур и сильных вибраций корпуса из-за столкновения со льдами. Бронзовые гребные винты получили усиление в виде специальной стальной оковки, а некоторые из них просто заменили разборными стальными винтами со съемными лопастями, позволявшими выполнять их ремонт в ходе плавания. Все эти работы проводились практически круглосуточно под руководством флагманского корабельного инженера, капитана 2-го ранга А.И. Дубровина, уже имевшего опыт участия в операции «ЭОН-3». В целях соблюдения режима секретности корабли готовились к дальнему походу под легендой официального перебазирования дивизиона эсминцев на Камчатку.
Авария в тумане
15 июля корабли «ЭОН-18» снялись с якоря и вышли из залива Петра Великого в Японское море. Лидером «Баку» командовал капитан 3-го ранга Б.П. Беляев. Эсминцами — капитан 3-го ранга В.К. Никифоров («Ревностный») и капитан-лейтенанты В.В. Федоров («Разумный») и Н.И. Никольский («Разъяренный»). Начальником всей операции был назначен капитан 1-го ранга В.Н. Обухов, командовавший в 1936 году эсминцем «Сталин» при его переходе Северным морским путем в составе «ЭОН-3». Вместе с боевыми кораблями в поход отправились танкер «Лок-Батан» и транспортные суда обеспечения «Волга» и «Кузнец Лесов».
Один из памятных знаков, выпущенных к 30-летию героического перехода из Владивостока в Мурманск. Данный знак посвящен эсминцу «Разумный».
Через два дня караван миновал Татарский пролив и прибыл в бухту Де-Кастри (ныне — залив Чихачева). В то время южная часть Сахалина и все Курильские острова принадлежали Японии, поэтому для боевых кораблей СССР это был единственный возможный путь в Берингово море. Пополнив в Де-Кастри запасы мазута и воды, караван продолжил движение, но на следующий день в Амурском лимане эсминец «Ревностный» попал в аварию. Двигаясь в густом тумане, он вышел из строя каравана и столкнулся с транспортом «Терней». Весь нос эсминца оказался смят и свернут вправо примерно на 10 м по длине. Корабли «ЭОН-18» простояли на якорях до 19 июля, пока нарком ВМФ не принял решение о сокращении состава каравана.
Поврежденный «Ревностный» был отбуксирован в Советскую Гавань, где в доке искореженную носовую часть корабля отрезали и изготовили заново из трех новых секций. На десятый день после аварии эсминец уже вышел из дока, но командование решило, что «Ревностный» безнадежно отстал от каравана, поэтому он был оставлен на Тихом океане. В августе 1945 года, во время боевых действий против Японии, корабль принимал участие в высадке советских десантов на Сахалин в порт Маоку (ныне — Холмск).
А караван прошел Охотское море, миновал советские и японские минные поля и 22 июля достиг Первого Курильского пролива, по которому проходила граница между Японией и СССР. В то время здесь постоянно дежурили японские эсминцы, на виду у которых корабли и суда «ЭОН-18» и проследовали в Тихий океан. Считается, что именно после этой встречи японская разведка сообщила в Берлин о перебазировании боевых кораблей с Тихого океана в Мурманск. Вечером этого же дня советские эсминцы вошли в Авачинскую губу и стали на якорь в бухте Тарья (ныне — город Вилючинск), где еще с 1938 года была развернута база дизельных подводных лодок. Через три дня корабли пополнили запасы мазута, который подавался из береговых цистерн самотеком через шланги, проведенные по плотам на 200 м от берега. Заправившись топливом, эсминцы покинули базу и продолжили движение на север.
Утром 30 июля корабли пришли на Чукотку, преодолев почти весь путь от Камчатки до бухты Провидения в густом тумане. Здесь произошло еще одно ЧП: при подходе к пирсу «Разъяренный» зацепил грунт, повредив при этом винты и погнув оконечность правого гребного вала. Ремонтные работы проводились на плаву, заняв целую неделю, но избавиться от биения вала так и не удалось. В дальнейшем ход эсминца пришлось ограничить восемью узлами, а позднее (уже в Диксоне) правый винт с поврежденного вала был вообще снят.
Память об участвовавших в секретной экспедиции «ЭОН-18» кораблях хранится в виде немногочисленных уцелевших фотографий и современных макетов. На фото эсминец «Разумный».
Внимание — рейдер!
В бухте Провидения к каравану присоединился ледокол «Микоян». С ноября 1941 года он совершил беспримерное кругосветное плавание из Батуми через Босфор и Суэцкий канал к мысу Доброй Надежды, а затем, минуя мыс Горн, прошел через весь Тихий океан на Чукотку. Причем в Эгейском море ледокол был вынужден фактически пробиваться через зону действий ВМС и ВВС Италии и Германии. 14 августа караван эсминцев вновь вышел в море и в районе поселка Уэлен встретил первые льды. На следующий день, уже в Чукотском море, корабли вошли в лед плотностью от 7 до 9 баллов. Двигаться через такие льды эсминцы могли только при помощи ледоколов «Микоян» и «Каганович», которые одновременно с караваном «ЭОН-18» обеспечивали проводку пяти транспортных судов со стратегическими грузами. Именно Чукотское море стало самым сложным участком всего перехода. В отдельные моменты давление ледовых полей становилось критическим, при этом корабельные приборы фиксировали прогиб бортов более 100 мм.
Правда, эсминцев беспокоили не только полярные льды. Так 26 августа в адрес «ЭОН-18» поступило сообщение о появлении в Карском море германского тяжелого крейсера «Адмирал Шеер». Командование ВМС приказывало срочно принять все меры к повышению боеготовности, а в случае встречи с кораблями неприятеля их требовалось атаковать и уничтожить. Любопытно, что до района действий немецкого рейдера наши корабли шли еще целый месяц, причем оказать ему хоть какое-то серьезное сопротивление три наших эсминца были просто не в состоянии. Но в последних числах августа «Адмирал Шеер» сам вернулся в Норвегию, а корабли «ЭОН-18» в это время все еще находились у берегов Чукотки.
Эсминец «Разумный»
Медленно продвигаясь в тяжелых льдах, ледоколы проводили каждый эсминец отдельно, поэтому в Чукотском море караван был вынужден временно разделиться. По этой причине к 15 сентября «Баку» и «Разъяренный» уже пришли в бухту Тикси, а «Разумный» в это же самое время все еще шел через Восточно-Сибирское море. Лишь в Тикси корабли вновь собрались в единый отряд и в дальнейшем двигались только вместе.
К 24 сентября караван закончил преодоление наиболее сложного и опасного участка Северного морского пути и в сопровождении ледокола «Красин» прибыл в Диксон. После тяжелого перехода эсминцы выглядели вполне удовлетворительно, хотя их корпуса и получили небольшие вмятины от сжатия во льдах. Правда, винты «Баку» и «Разъяренного» имели погнутости и трещины, при этом биение вала на «Разъяренном» вызывало очень сильную вибрацию всего корпуса. Заметно снижала скорость кораблей и «ледовая шуба». Так, максимальный ход лидера «Баку» составлял 26 узлов, «Разумного» — 18, а «Разъяренного» — всего 8 узлов по чистой воде.
Интересно, что после прибытия каравана в Диксон штаб Беломорской военной флотилии попытался использовать эсминцы «ЭОН-18» в качестве эскорта для ледоколов и транспортов, возвращавшихся из Арктики в Архангельск. Командованию ВМФ был даже направлен специальный запрос, на который тут же пришел категорический отказ.
Новые боевые корабли срочно ждали в Мурманске. 9 октября эсминцы покинули Диксон и уже на следующий день прибыли в пролив Югорский Шар. В бухте Варнека корабли пополнили запасы топлива и вечером 12 октября благополучно прошли в Баренцево море, чудом избежав гибели на немецких минах. Дело в том, что германская разведка знала о переходе советских эсминцев через пролив Югорский Шар, хотя точный график их движения противнику был неизвестен. Скрытное минирование пролива выполнила подводная лодка U-592, выставив на выходе из Югорского Шара 24 мины различных типов. Но немецкая субмарина опоздала на сутки, заминировав пролив уже после того, как караван прошел в Баренцево море. Тем не менее 14 октября на одной из этих мин все-таки подорвался транспорт «Щорс», направлявшийся через пролив к западному берегу Новой Земли.
А караван эсминцев благополучно прибыл в бухту Ваенга (ныне — город Североморск) ранним утром 14 октября. На подходе к Кольскому заливу их встретил сам командующий Северным флотом вице-адмирал А.Г. Головко, вышедший в море на борту эсминца «Гремящий». Таким образом, за три месяца отряд кораблей «ЭОН-18» прошел от Владивостока до главной базы СФ почти 7360 миль за 762 ходовых часа при средней скорости около 9,6 узла. При автономности хода эсминцев около 2000 миль кораблям пришлось несколько раз пополнять запасы топлива с берега и с сопровождавшего караван танкера «Лок-Батан». Значительную часть этого долгого пути поврежденный эсминец «Разъяренный» шел на буксире лидера «Баку».
Таким образом, труднейшая операция успешно завершилась, и через два дня караван «ЭОН-18» был официально расформирован. В итоге Северный флот пополнился самыми современными кораблями, построенными на верфях Николаева и Комсомольска-на-Амуре в 1938—1941 годах.
