«Атмосфера религиозной секты»: опыт работы в стартапе журналиста в возрасте 50+27.03.2016 19:22

Если снимать кино про сокращённого с работы недотёпу в возрасте 50+, которому выпал шанс заново начать карьеру, вступление может быть таким: утро понедельника, апрель, солнечно и прохладно, с реки Чарльз, штат Массачусетс, дует легкий ветерок. Герой — седые волосы, безвкусная стрижка, очки в роговой оправе — загоняет Subaru Outback на парковку и, держа в руке сумку с ноутбуком, направляется к главному входу в блестящее и модернизированное историческое здание из красного кирпича. На дворе 2013 год, этот человек — я. У меня первый рабочий день в компании HubSpot, и это моя первая работа, на которой я сижу не в ньюсруме.

Офис HubSpot занимает несколько этажей в здании бывшей мебельной фабрики XIX века и выглядит именно так, как должен выглядеть типичный офис технологического стартапа. Поднимаясь на лифте на третий этаж, я нервничаю и ощущаю прилив адреналина. Часть меня до сих пор не может поверить, что все это происходит. Девять месяцев назад меня бесцеремонно уволили из нью-йоркской редакции Newsweek. Я опасался, что, возможно, уже никогда не устроюсь на работу. А теперь я работаю в отделе маркетинга одного из крутейших технологических стартапов на Восточном побережье. Есть одна деталь: я ничего не смыслю в маркетинге. Когда я ходил на собеседования и убеждал взять меня на работу, это не казалось такой уж большой проблемой. Теперь я в этом не так уверен.

Я успокаиваю себя, вспоминая, что в HubSpot были рады взять меня на работу. Череп (так я называю этого человека), директор по маркетингу, написал для корпоративного блога о том, что нанял меня. Другие блоги о технологиях подхватили историю о том, как 52-летний журналист Newsweek ушёл из медиа-бизнеса и устроился в компанию-разработчика ПО.

Парень по имени Зак встречает меня и говорит, что Черепа, к сожалению, сегодня нет, но он хочет устроить мне экскурсию по офису. Заку больше 20, но меньше 30 лет. У него дружелюбная улыбка и уложенные гелем волосы. Он напоминает мне стажёров в Newsweek, недавних выпускников университетов. Делаю вывод, что он чей-то ассистент.

Офис напоминает детский сад Montessori, в который ходили мои дети: много ярких цветов, куча игрушек, комната отдыха с гамаком, стены расписаны пальмами. Тренд «офис как игровая площадка» стал знаменитым благодаря Google и распространился по технологической индустрии как инфекция. Офис HubSpot разделён на «округа» по названиям округов Бостона. У одного округа есть комплект музыкальных инструментов на случай, если сотрудникам захочется устроить джем-сейшн, чего, по утверждению Зака, не случается никогда. У всех округов есть небольшие кухни с кофе-машинами, лаунжи с диванами и меловыми досками, на которых можно писать что-то типа «HubSpot = круто» рядом с вдохновляющими посланиями вроде «У на есть один рот и два уха, чтобы слушать вдвое больше, чем говорить».

На нижнем этаже расположен конференц-зал, который заодно выполняет функции игровой комнаты — с настольным футболом, пинг-понгом и видеоиграми. Местный кафетерий может похвастаться промышленными холодильниками, забитыми ящиками с пивом и батареей стеклянных диспенсеров с орехами и конфетами. Это называется «конфетная стена» и, как объясняет Зак, ей сотрудники HubSpot гордятся особенно: её первым делом показывают всем посетителям. Место это — молодое, в нем много энергии.

По коридорам гуляют собаки, которые, как и детсадовский декор, стали обычным явлением для офисов технологических стартапов. В полдень, рассказывает Зак, чуваки собираются на втором этаже, чтобы вместе поотжиматься. Наверху можно сдать вещи в химчистку. Иногда в офис приглашают массажиста. На втором этаже расположены душевые — для тех, кто ездит на работу на мотоцикле или бегает в обеденный перерыв. Там же сотрудники занимаются сексом, когда пятничное веселье выходит из-под контроля.

Позже я узнаю историю об уборщиках, которые как-то в субботу утром нашли в мужском туалете гору полупустых банок пива, огромную лужу блевотины и пару стрингов. Уборщики были недовольны. Еще больше они огорчились, когда однажды утром молодой сотрудник отдела маркетинга HubSpot явился на работу «убитым» и зачем-то поджёг их тележку с инвентарём.

Все работают в просторных открытых помещениях, скученные как портные на фабрике в Бангладеш, только вместо швейных машинок у них ноутбуки. Время от времени разворачиваются битвы с игрушечным оружием: люди стреляют друг по другу, укрываясь за гигантскими плоскими мониторами, прячутся под рабочими столами. Совещания проводятся стоя и на ходу. Ни у кого нет отдельного кабинета, даже у генерального директора. На этот счёт есть специальное правило: каждые три месяца все меняются рабочими местами. Это называется «seating hack», а смысл в том, чтобы все помнили — всё меняется.

Каждый новый сотрудник должен пройти обучение, чтобы овладеть использующимся в компании программным обеспечением. Это хорошая идея, и она позволяет мне не беспокоиться о том, чем я здесь должен заниматься, и почему нанявший меня Череп до сих пор не пришёл поздороваться или поговорить о том, над чем я должен работать. Обучение проводится в крохотной комнатке, в которой я сижу плечом к плечу с 20 другими новыми сотрудниками и выслушиваю их восторги, которые звучат как промывание мозгов в религиозной секте. Словом, всё как я себе и представлял, только лучше.

Нашего тренера зовут Дэйв, он жилистый и деятельный парень в возрасте за сорок, с бритой головой и седой бородкой. В первый день мы все знакомимся, рассказываем друг другу о себе. Дэйв сообщает, что по выходным выступает в составе группы, играющей хеви-метал. Он наполовину учитель, и наполовину проповедник. Каждые две недели он получает партию новобранцев, читает им одну и ту же речь, показывает одни и те же слайды, шутит одни и те же шутки. В этом он хорош. Он без тени смущения говорит, что любит HubSpot. Он работал во многих местах, но это — лучшее. Компания изменила его жизнь, и он надеется, что изменит и наши.

«Мы здесь не просто продукт продаём. HubSpot ведёт за собой революцию. Это движение. HubSpot меняет мир. Наш софт не просто помогает бизнесу с продажами. Он меняет жизни людей. Мы меняем жизни людей», — вещает Дэйв. Он рассказывает историю про человека по имени Брендан, который занимался монтажом бассейнов в Вирджинии. Бизнес шёл неважно — он едва сводил концы с концами. Но потом Брендан начал использовать программные решения HubSpot, и всё наладилось. Вскоре его компания монтировала бассейны по всей стране. Он разбогател! Больше того, дела шли так хорошо, что он нанял в компанию управляющего, а сам стал читать лекции о мотивации. Он ездит по миру, рассказывая о входном маркетинге и преображает жизнь тысяч людей.

«Парень стал суперзвездой. Он рок-звезда. И всё это началось с HubSpot. Вот что мы тут делаем. И вы — часть этого», — говорит Дэйв. Правда в том, что мы торгуем программным обеспечением, которое позволяет компаниям, преимущественно малому бизнесу — типа монтажа бассейнов и цветочных магазинов, — увеличивать продажи. Мир онлайн-маркетинга, в котором действует HubSpot, тем не менее, принято презирать. Среди наших клиентов есть люди, которые зарабатывают на жизнь рассылкой спама и накруткой позиций в поисковой выдаче. Не порно, конечно, но ненамного лучше.

Тем не менее, новобранцы, всё это, кажется, хавают. Большинство из них только закончили колледж, выглядят аккуратно. Сидящий рядом со мной парень стрижен «под ёжик», он только что выпустился из университета в Нью-Хэмпшире. Он рассказывает, что живет с родителями и тратит час на дорогу до работы, но подумывает перебраться поближе к Бостону.

HubSpot не просто торгует софтом, компания также учит пользоваться им, и в целом — как увеличить эффективность онлайн-продаж. На ежегодные конференции для покупателей в Бостон стекаются тысячи интернет-маркетологов, желающих выучить новые трюки. Например, как вводить людей в заблуждение темой письма — что-то вроде «FWD: твои планы на отпуск», чтобы получатель как минимум открыл послание. «Поднять коэффициент прочтения», — так это называется.

Вот такой у нас бизнес: купить наш софт и продавайте больше. Ничего дурного в этом нет, но HubSpot позиционирует свою деятельность несколько иначе. На обучении нам рассказывают, что миллиарды электронных писем, которые мы отправляем в окружающий мир, не являются спамом. Их называют «привлекательным маркетинговым контентом». Реально, так наши тренеры и говорят. За этим кроется извращённая логика, что спам по определению не согласован с получателем, а мы пишем только тем, кто предоставил свои контактные данные: наши письма может и непрошенные, но, говоря строго, спамом не считаются. И хотя мы и наши клиенты рассылаем миллиарды писем, мы не пытаемся никому докучать, а наоборот помогаем людям. Отправляя одно письмо за другим, каждый раз с новой темой, мы выясняем, чего люди хотят на самом деле. Мы их изучаем. Мы их слушаем.

Появление здесь ощущается как высадка на далёком острове, где группа людей годами жила в изоляции, создавая собственные правила, ритуалы, религию и язык. В некотором роде, даже собственную реальность. Это свойственно всем организациям, но почему-то технологические стартапы особенно склонны к групповому мышлению. В HubSpot сотрудники живут в соответствии с культурным кодексом — документом, который описывает необычную местную лексику и набор общих ценностей и верований.

Кодекс написал один из сооснователей HubSpot. В компании его называют просто по имени, Дармеш, и некоторые смотрят на него как на духовного лидера. Дармеш говорит, что создание документа заняло у него 100 часов. Он отправлял мне ссылку на эту презентацию через несколько дней после того, как я был на собеседовании с ним и другим сооснователем — Брайаном Халлиганом.

Этот кодекс — иллюстрация корпоративной утопии, в которой потребности индивидуума вторичны по отношению к коллективным, и в которой люди не задумываются о балансе «работа — жизнь», потому что работа — это и есть их жизнь. Все относятся к этому очень серьёзно и шуток на эту тему не шутят. «Хабспоттеры» (термин из кодекса) рассуждают о себе как о «суперзвездах со сверхспособностями», чья миссия — «вдохновлять людей» и «быть лидерами».

Оказывается, я был наивен. Я 25 лет писал о технологических компаниях и думал, что понимаю отрасль. В HubSpot я обнаружил, что во многом ошибался. Например, я считал что технологические компании начинают с великих изобретений: удивительных гаджетов, блестящих программ. В Apple Стив Джобс и Стив Возняк разработали персональный компьютер. В Microsoft Билл Гейтс и Пол Аллен создали языки программирования, а затем и операционную систему. Сергей Брин и Ларри Пейдж создали поисковую систему Google. То есть: сначала разработка, а потом — продажи.

HubSpot действовал наоборот. Первым делом компания обзавелась директорами по продажам и маркетингу. Халлиган и Дармеш заняли эти позиции, хотя у них даже не было продукта на продажу, и они не знали, что за продукт собираются производить. Вторая вещь, которую я понял на новой работе, заключалась в том, что хоть этот бизнес и продолжают называть технологическим, к технологиям он не имеет никакого отношения. «На создании хороших технологий уже не заработаешь», — говорит мой друг, который работает в технологическом секторе с 1980-х, он бывший инвест-банкир, а сейчас консультирует стартапы. «Всё дело в бизнес-модели. Рынок платит тебе за компанию, которая быстро растёт. Не нужно быть прибыльным, нужно просто быть большим».

Этим HubSpot и занимается. И в этом причина, по которой венчурные капиталисты влили в компанию столько денег и верят, что она успешно выйдет на IPO. И в том числе поэтому HubSpot нанимает так много молодёжи — это нравится инвесторам, которые хотят видеть толпу молодых энтузиастов, которые рассуждают об изменении мира. Это продаётся. Ещё одна причина нанимать молодых людей заключается в том, что они дёшево обходятся. Как заставить сотни людей работать в продажах и маркетинге за минимальные зарплаты? Нанять вчерашних выпускников и создать им прикольные условия для работы: бесплатный бар и настольный футбол. Обставить офис как помесь детского сада с общежитием. Устраивать вечеринки.

Вершина этой пирамиды приколов — создание мифологии, которая заставляет работу выглядеть осмысленной. Считается, что миллениалам не очень важны деньги, но важно быть причастными к «выполнению миссии». Ну, дайте им миссию. Расскажите им, какие они особенные и как им повезло работать у вас. Расскажите им, что попасть в вашу компанию сложнее, чем поступить в Гарвард, и только благодаря своим сверхспособностям они были отобраны для чрезвычайно важной работы по изменению мира. Придумайте логотип команды. Всем раздайте по кепке и футболке. Сочините культурный кодекс и побольше говорите о создании компании, которую все будут любить. Намекните, что кто-то сможет ещё и разбогатеть.

В конце 2014 года я подошёл к начальнику и сообщил, что мне предложили другую работу. Это был четверг. Я собирался выйти на новое место с января и предупредил об этом за шесть недель. Он попросил меня подумать над этим решением. Я поблагодарил его, но сказал, что уже определился. Вскоре весь офис знал, что мне предстоит «выпуск» (ещё один термин из корпоративного лексикона). Мне, как и многим виденным за последние месяцы «выпускникам» HubSpot, предстояло «использовать свои сверхспособности в новом большом приключении»!

Но в письме, которое Череп разослал пастве тем вечером, ничего такого не упоминалось. Там просто было написано, что я уволен, а пятница — мой последний рабочий день.